Снайпера нигде не было, хотя его столик, в котором Марцин сидел с биноклем, да лежбище с установленной винтовкой оказались на месте. Чувствуя разгорающуюся внутри ярость, командир закрыл за собой дверь с громким хлопком.

И вытащил пистолет из кобуры.

— Я тебя сам застрелю, мразь, — прошептал он, направляясь к раскладному стульчику у столика.

Но выполнить свою угрозу не успел. Хрустнула шея, и командир отряда сепаратистов уставился себе за спину. Возникший из воздуха человек в боевом доспехе подхватил падающее тело и аккуратно уложил его на бетон.

Жестом показав ожидавшей за углом команде, боец отряда быстрого реагирования вытащил табельное оружие и неспешно надел на него глушитель. В тесном помещении, конечно, бесшумности совсем уж не получится, но кое-как прикрыт звук выстрелов будет.

Бросив взгляд в сторону лежащих за выходом на крышу двух мужчин, опричник сделал несколько глубоких вдохов, нагнетая адреналин в теле, и двинулся вниз. В это время укрытые технологией невидимости другие члены отряда спецназа ЦСБ проникли в здание школы через давно выбитые окна.

Ежи так и не понял, что его убило. Он просто услышал шаги тяжелых ботинок, так похожих на сапоги Михала, а потому даже головы не повернул в ту сторону. Шлем он снял, чтобы не мешал нормально поесть, так что пуля из пистолета опричника прошла черепную коробку насквозь.

Короткая очередь, и еще один сепаратист, до этого мирно дремавший на расстеленном матрасе, не издав ни звука, отправился в мир иной. Здание было зачищено — пятый сепаратист умер первым и был припрятан в дальнем от маршрутов поляков туалете.

— Ну вот и все, ребята, — подняв забрало брони, произнес командир отряда опричников. — Мы свое дело сделали. Теперь забираем эту дрянь, да смотрите, аккуратно.

В отличие от польского отряда, у опричников сапер имелся. Именно он и приступил к разминированию. Ловко орудуя инструментом и спокойно насвистывая под нос, он разобрал весь механизм. Оставалась только сама цистерна.

— Готово, Сокол, можно забирать, — сапер похлопал по емкости ладонью. — Считай, премия в кармане.

Через десять минут к зданию подъехал микроавтобус, и бойцы ЦСБ, погрузив в него цистерну и тела почивших сепаратистов, покинули школу. Пшемысль избежал угрозы отравления, но сколько будет еще таких городов?

Краков. Князь Романов Дмитрий Алексеевич .

Я мягко приземлился в квартале от нужного адреса. Часы на забрале показывали, что осталось всего полтора часа до назначенного Несвицким срока. К сожалению, как и предсказывал Емельян Сергеевич, людей для того, чтобы охватить все точки, катастрофически не хватало.

Короткая перебежка, прыжок на крышу двухэтажного склада, и я замер на месте, разглядывая сидящего у труб человека. Он не слишком скрывался, спокойно курил, выпуская дым сигареты изо рта в воздух, и при этом даже не делал попытки прикрыть тлеющий уголек рукой.

Поразительная беспечность.

Силовое поле размером с ноготь мизинца вошло ему в правый глаз, развернулось внутри черепа, превращая мозг в мелко нарубленный фарш, и вышло через глотку, отделив голову от тела.

Я выпустил дронов со спины, и маленькие разведчики разлетелись в стороны, спеша охватить все здание склада. Если никто до сих пор не поднял паники, значит, сепаратисты сохраняют радиомолчание. На их месте я бы тоже так поступил — когда ты готовишь подобный теракт, ты не захочешь, чтобы у спецслужб возникли вопросы, почему в заброшенном здании возникают какие-то подозрительные сигналы.

А с учетом того, что Радзимир Корибут объявил о своих требованиях два с половиной часа назад, спецслужбы обязаны искать его подчиненных. Ни один правитель не решится пойти на требования террориста, даже не попытавшись устранить угрозу.

На всякий случай я поднял винтовку сепаратиста и, разрядив ее, убрал патроны в собственный карман. Мало ли кто сюда пожалует, пока я брожу по складу и работаю в подвале. У сепаратистов наверняка есть друзья среди одаренных других стран. Не просто так ведь польский «король» отдыхает на вилле наместника Испании в Сан-Агустине.

Открыв дверь на склад, я проник внутрь, особенно не скрываясь. Дроны уже проверили оба этажа, так что можно было не сомневаться — меня никто не услышит.

Проходя через некогда офисные, а теперь совершенно заброшенные комнаты, я следил за картинкой снаружи. Спуск в подвал располагался только внутри здания, и там, судя по чертежам, хватило бы места, чтобы разместить весьма солидный подземный ангар. В те времена, когда здание использовалось по предназначению, практически так и было — грузовики въезжали на первый этаж через огромные ворота, и здесь их уже грузили.

Добравшись до запертых дверей в подвал, я призвал обратно дроны. Снаружи они мне пока что не пригодятся, а вот в огромном подземном ангаре могут принести пользу. Еще неизвестно, как много там барахла осталось от прошлых хозяев.

Крайне осторожно коснувшись ручки, я медленно потянул на себя. Створка не поддалась, сепаратисты закрылись изнутри. Пришлось садиться у замочной скважины и с помощью силовых полей очень медленно и осторожно разбирать замок на детали.

В Кракове таких зданий — пять, к четырем должны были поехать опричники, уже имеющиеся на территории города. Но даже если предположить, что у них все получится, врываться в подвал, рискуя получить подрыв цистерны, я не собирался. Слишком много жертв станут ценой моей ошибки.

Три минуты работы и я вновь потянул на себя створку. На этот раз никаких препятствий не возникло, и я пустил вперед дрона.

Ангар действительно был заставлен хламом. Старые прогнившие ящики, какие-то металлические полосы со следами ржавчины. Но не это было главным, а та картина, что дрон увидел в самом конце подвала.

На полу, аккуратно усаженные в круг, сидели бойцы Радзимира Корибута. Из перерезанных глоток натекло уже немало крови. Однако при этом у трупов был такой вид, словно они просто собрались в кружочек вокруг несуществующего костра. Головы чуть склонены набок, руки поддерживают колени.

Быстрый осмотр не выявил больше никого в помещении. О том, что здесь побывали подчиненные Емельяна Сергеевича, не могло быть и речи. В таком случае они бы не оставили того курильщика на крыше. Спецназ обязан проверять подобные дома снизу доверху.

Войдя в подвал, я достаточно быстро и не скрываясь добрался до пятерых мертвецов. При ближайшем рассмотрении можно было заметить, что лица искажены, но эмоция непонятна — уже после смерти их мышцы изменили свое положение. Возможно, это сделал убийца, пытаясь придать своим жертвам облик улыбающихся идиотов?

В любом случае цистерна стояла на своем месте. Вся система, накрученная сепаратистами поверх упаковки с газом, функционировала. И это тоже служило еще одним доказательством, что сюда заглянул кто-то не из числа сотрудников Царской Службы Безопасности. Опричники бы обязательно вынесли отравляющие вещества или хотя бы дезактивировали взрыватели.

Оставив дронов висеть под потолком подвала, я принялся следовать инструкциям по разминированию цистерны. «Оракул» подсвечивал нужные элементы и выдавал простые комментарии, что с ними делать.

Однако на эту работу я затратил минуты три. Честно говоря, это была первая бомба, которая могла унести такое количество жизней. Будь она обычной пехотной миной, я бы просто усилил покров и активировал ее — здание все равно под снос идет.

Устранив опасность, я прихватил цистерну и, закинув ее за спину, пошел на выход. Весила эта ноша килограммов семьдесят, но с помощью брони для меня оставалась такой же легкой, как перышко.

Теперь следовало поторопиться и доставить цистерну в ближайшее отделение ЦСБ. Там придумают, что с ней нужно сделать.

Однако на выходе из здания меня ждали.

Мужчина в черном плаще смотрел в небо, задрав голову. Его руки были убраны в карманы плаща. Стоило мне показаться в дверном проеме, он повернулся с улыбкой на лице. Греческий профиль, стрижка — он словно сошел с какой-нибудь древнегреческой фрески. На вид ему было около сорока, но при этом чувствовалось, что это лишь внешность. Блеклые, почти ослепшие глаза выдавали совсем иной возраст.