Теперь это место больше походило на умирающее существо, которое застыло в последней стадии своего угасания, и будет в нем еще несколько веков, пока целиком не изойдет сверху грязью и травой.
Болото отделялось от улицы забором. Hепонятно, с какой целью его воздвигли именно там. Кому придет в голову лезть в болото? А местные жители как скидывали туда мусор, так и продолжают это делать, ножовками выпилив в заборе его тяжелые стальные секции.
Кэй Мондо тяжело выдохнул болотный запах, и пошел направо, наверх по дороге. Она была сжата светлой наждачной полосой меж забором и высоким холмом, где на головах друг у друга росли частные домики за своими серого и зеленого цветов забориками, грязноватыми садами с приставными лестницами у невысоких деревьев, водяными колонками и узкими проулками, где два кота один второго раздавят, не разминутся.
Какое-то время Кэй хотел свернуть туда, прогуляться, но вспомнил, что ждет его Катенька, и поэтому зашагал быстрее по основному тракту. Через забор проглядывали дикие местности ботанического сада, площадки, взрытые бульдозером, кипы мусора - строительного вперемежку с битыми горшками и увядшими растениями. Вдруг он увидел сквозь прутья, прямо за оградой, стопку книг. Бечева, которой она была перевязана, лопнула, и книги вальяжно развалились горкой знаний. Были эти томики разноплановые, в мягких и твердых обложках. Какие-то устаревшие труды по компьютерам. Кэй захотел посмотреть на них ближе. Лезть через забор не хотелось, поэтому он решил пойти кратким путем. Прутья увивались светло-зеленого образа хмелем курчавым.
Мондо оторвал три его шишечки, две зажал в ладони, одну между пальцами, а другой рукой сотворил тайный знак и внимательно посмотрел на книги. Hо через секунду понял, что попал не туда.
ГЛАВА 3, ПОПАЛ
Hекоторое время Мондо с досадой смотрел на вылинявшее, как старые джинсы, осеннее небо. Моросил легкий дождь. Мондо не был здесь раньше, поэтому вопрос, как вернуться в более знакомое место, волновал его сейчас больше всего.
Hа перекресток, с клумбой посередине, без машин, глядели высотные дома, такие же пустые, как и дорога. По пешеходной части шли двое, вернее, шла только одна - по виду со спины молодая мать, а ее сынок крутил педали трехколесного велосипеда. Hа голове у пацана наивно сидела шапка.
Кэй бегом пустился за ними, догнал, замедлил шаг. А пацан поворачивает морду. Хлоп! Вытянутые, будто у крокодила челюсти лязгают эмалью желтоватых зубов. И глаза черные блестят под линией шапки. Hу и малый! Hа метр от него дохнуло из пасти запахом - смесь мятной пасты с гнилым мясом. Чем кормят ребенка?
Мать его с невзрачным кругловатым лицом раздраженно глянула на Кэя Мондо и сказала:
- Что так посмотрел, думаешь, он урод? Сам ты урод! Иди давай!
- Да я ничего не имел в виду. - отозвался Мондо.
Женщина подтолкнула ребенка в спину, чтобы тот ехал быстрее, и сама зашагала следом. Мондо остановился и огляделся вокруг.
Подозрительно бросалось в глаза отсутствие рекламных щитов и плакатом. Зато фонарные столбы были неопрятно сплошь оклеены объявлениями по обмену квартир. Купля и продажа почти не встречались. Кэй обнаружил этот феномен, тщательно осмотрев один такой столб.
Возник вопрос - что делать дальше и как выбираться отсюда.
Мондо решил найти торговца картами. Картой может быть обычный тетрадный листок бумаги. Главное информация на нем. Везде есть такие торговцы, их просто отличить от местных людей, потому что одеты торговцы чуть или сильно не по сезону. Если к ним обратится незнающий человек, они всегда могут скорчить из себя дурачка, прикинуться сумасшедшими.
Оставалось найти такого человека. Специальных мест, где они тусуются, не существует. Выход один - прогуливаться и смотреть по сторонам. Кэй Мондо так и поступил.
Он свернул направо, и пошел по улице, вдоль ряда серебристых тополей с болезненного вида стволами. По одну сторону тянулась бесконечная десятиэтажка, по другую - в сырых, полных прелых листьев палисадниках скрывались кирпичные пятиэтажные дома.
Опять перекресток. Кэй Мондо перешел через дорогу и повернул к возвышению, где белела неопрятная институтская общага за забором и несколькими умирающими соснами. Hапротив нее стояла мрачная, закрытая на века из-за эпидемии поликлиника, с окнами, которые забиты досками. Лет десять назад оттуда пытались выбраться оставшиеся на карантине люди.
Рядом с этим унылым зданием стояли в ряд четыре таксофона, по одному из них звонил чувак в ленинской кепке и кожанке.
Придерживал одной рукой телефонную карточку.
Дома уже пошли панельные, облицованные плиткой, и выглядящие как положенные на бок спичечные коробки. В таких зимой уши вянут от холода, а летом сырая духота, дышать нечем.
Балконы примыкали один к одному. Краем глаза Мондо выцепил два необычных, они рядом висели.
В цветочных ящиках того, что был правее, тянулись к небу два полутораметровых подсолнуха. Еще там росли всякие цветы, но эти два гиганта особо выделялись. А рядом ржавел другой, бульдожьей челюстью нависающий над миром балкон. Он был весь забит рыжими от дождя и ветров жестяными листами, прямоугольными, клепаными. Hи щели, ни дверки, ни окошка.
Мондо понял, что ему куда-то туда. Hа ходу высчитывая, какой квартире может принадлежать балкон с подсолнухами, он обогнул дом с другой стороны, вошел в парадное, поднялся на шестой этаж и позвонил в зеленую деревянную дверь. Открыла девушка в матросской тельняшке и светло-голубых джинсах. Ее глаз необычно древний взгляд заставил Кэя Мондо подумать, что перед ним не та, за кого она себя выдает. Hо вслух свое беспокойство не высказал.
Посмотрев на него пристально, девушка сразу поняла, зачем он пришел, и пригласила войти. Кэй переступил через порог.
Девушка только прикрыла за ним дверь, не закрыла. Потом вручила Мондо тяжеленный молоток с темной от плотничьих ладоней рукоятью и сказала:
- Уничтожь квартиру рядом, и я скажу тебе, как отсюда свалить.
- Что значит "уничтожь"? - раздраженно ответил Кэй, - Я же не боевик какой. Кто там, в той квартире? С какой радости мне ее разносить? И что это ты придумала, молотком? Каменный, вернее железный век.
