– Кто здесь?

В доме притаилась невидимая опасность. Нечто невыразимое и необъяснимое, от чего у него волосы встают дыбом. Кто-то наблюдает за ним, хочет свести его с ума. Месье Фламбар хватает переносную камеру, штатив, кассету с пластинками и кидается вон. Он идет быстрым шагом к реке, не глядя по сторонам, не отвечая на приветствия. Чья-то рука бесцеремонно хватает его за рукав. Он оборачивается и утыкается взглядом в пышные усы. Физиономия кажется смутно знакомой: наверняка кто-то из заказчиков. Месье, вы слышали, что случилось? Как, вы еще ничего не знаете? Ужасное несчастье! Пропала племянница аптекаря, третий день как ищут. Предполагают, что она упала с моста в воду, а тело унесло течением. Какое горе для родных! Она ведь сирота, вы знаете… Мать умерла от чахотки, отец скончался еще раньше, дядя взял ее к себе и воспитывал как родную дочь, а тут такое горе… Но вы, я слышал, работаете над новым прожектом? Удались ли вчерашние снимки? Когда можно будет на них взглянуть? Ну что ж, вижу, вы заняты, не буду вам мешать.

Усатый чиновник наконец-то выпускает его локоть, и месье Фламбар с облегчением продолжает свой путь, более похожий на бегство. Установив камеру на берегу у моста, он пытается работать, но мысли уносятся к ней, и тогда он вздрагивает и оглядывается в поисках знакомой фигуры в пальто и шляпке. Работа не ладится, и пластинка наверняка испорчена, к тому же из-за реки надвигается на город темная дождевая туча, и ему ничего не остается, как вернуться домой. Придя, он вешает на дверь табличку: «Закрыто».

Ночью месье Фламбар не спит. Он лежит в постели и ждет. И то, чего он ждет, происходит, как происходило в прошлую и позапрошлую ночь. В ночной тишине мелодично звенит дверной колокольчик. Этого не может быть, потому что дверь заперта, он сам запер ее сегодня вечером. В доме тихо, не скрипят половицы, и никто чужой не мог сюда проникнуть. Но он знает, что не один в комнате. Широко раскрытыми глазами он таращится в угол спальни, где тень особенно густа. Там что-то едва различимо белеет. Уж не белое ли платье? И вот ему уже кажется, что он различает контуры тела, очертания головы и темные провалы глаз. Я схожу с ума, думает он. Нужно бежать отсюда. Да, он уедет завтра – или уже сегодня? – утренним поездом, решено!

Едва за окнами забрезжил рассвет, как месье Фламбар уже на ногах. Нужно взять лишь самое необходимое, но что необходимо? Одежда вытащена из шкафов и грудой свалена на постель, чемоданы наполняются быстро, но ведь нужно еще упаковать оборудование… Мысли путаются, на месье Фламбара наваливается чудовищная усталость. Нужно бросить к черту все барахло, все оставить и уходить. Но нет сил пошевелиться. Он падает на постель, прямо на груду одежды, и засыпает.

Его будит громкий и настойчивый стук в дверь. Месье Фламбар проснулся, но затаился и ждет, он не желает никого видеть. Однако назойливый посетитель не уходит, входная дверь сотрясается под ударами кулака.

– Откройте, или я выломаю дверь! – доносится грозный голос, и месье Фламбар понимает, что это не пустая угроза. Он отпирает замок, дверь тут же отлетает в сторону, и на пороге возникает маленький круглый человечек. Уж не тот ли это аптекарь из аптекарского магазина, что рядом с Торговым домом? Но что-то странное случилось с добряком аптекарем, всегда таким тихим и обходительным. Его словно подменили: щеки гневно раздуваются, глаза мечут молнии. Оттеснив плечом хозяина, человечек врывается в прихожую.

– Что вам угодно? Я болен! – протестует месье Фламбар.

– Потрудитесь объяснить, месье фотограф, откуда взялась эта фотография?!

Аптекарь сует ему под нос фотографическую карточку. Один взгляд, и месье Фламбар мгновенно узнает пропавший портрет.

– Я не… – хрипит он. – Не понимаю… Я не знаю…

Месье Фламбар бледен как полотно. Он пытается что-то сказать, но горло словно сдавила невидимая рука.

– Что вы мямлите? Когда вы сделали этот снимок? Моя племянница была у вас? Отвечайте! Моя жена нашла этот снимок в семейном альбоме, на ней то же платье, что было в тот день, когда она…

Аптекарь всхлипывает, обвисшие щеки трясутся, но он тут же берет себя в руки.

– Где она? Где моя племянница? Она здесь? Что вы молчите, язык проглотили? Вот что, сударь, я намерен обыскать ваш дом. Прочь с дороги!

С отчаянной решимостью аптекарь устремляется в глубь дома. С грохотом распахиваются двери жилых комнат. Фотограф застает его в спальне: аптекарь молча озирает разбросанные в беспорядке вещи и раскрытые чемоданы, и кажется, это лишь укрепляет в нем подозрения. Тяжелым вихрем он проносится мимо хозяина, грохочет по коридору, и вот уже его голос раздается из павильона:

– Ася! Асенька! Ты здесь?

Вот, значит, как ее звали, а он и не знал. Месье Фламбар с трудом поспевает за посетителем: к его ногам словно подвешены чугунные гири. Аптекарь мечется по павильону, срывает драпировку, заглядывает за портьеры, натыкается на дверь, ведущую в лабораторию, дергает за ручку, но дверь не поддается.

– Что за этой дверью? – грозно спрашивает аптекарь.

– Фотолаборатория, посторонним туда нельзя, – холодно отвечает месье Фламбар.

– Сейчас же отоприте!

– И речи быть не может. Там хрупкие принадлежности и реактивы, и вообще, кто дал вам право врываться сюда и устраивать обыск?

Но тут взгляд его застывает, обращенный на что-то за спиной аптекаря. Лицо искажается странной зловещей ухмылкой, похожей на оскал. Вы ищете вашу племянницу? Voilà! Вот же она перед вами! В кресле для портретной съемки! Mademoiselle Ася верно желает сделать еще один портрет? Pas de problème, ему это только доставит удовольствие.

Аптекарь озирается в недоумении, лицо его багровеет. Месье фотограф смеется над ним? Глумится над его горем? Но месье Фламбар уже занят делом: он стоит за камерой и крутит колесико настройки.

– Да вы спятили, совсем свихнулись, – говорит потрясенный аптекарь, но месье Фламбар ничего не слышит и не замечает, целиком поглощенный работой. Он видит нечто, доступное ему одному, жестикулирует и разговаривает, обращаясь к кому-то невидимому, кто позирует перед ним, сидя в кресле с высокой спинкой.

Аптекарь исчезает, и больше никто не может им помешать. Мадемуазель сегодня так очаровательна, она еще больше похорошела. Не испробовать ли нам новую позу? Обопритесь вот на этот столик, грудь чуть вперед, рука изящно подпирает подбородок, очень хорошо, просто бесподобно, magnifique. Минуточку терпения, мадемуазель, я только подготовлю пластинку!

Месье Фламбар идет к лаборатории, но безотчетный страх заставляет его застыть в нерешительности перед запертой дверью. Через миг широкая улыбка возвращается на его лицо, он ударяет себя ладонью по лбу и бормочет: какой он дурак, ведь он уже подготовил кассету. Кассета в камере, внимание, мадемуазель, не шевелитесь, сейчас вылетит птичка!

Аптекарь и доктор застают фотографа за работой. В коридоре слышны шаги и голоса, дом наполняется людьми. Господа, один момент, мы уже почти закончили! Мадемуазель Ася прекрасно позирует! Ваша племянница очаровательна. А не сделать ли нам еще один портрет в итальянском стиле?

Доктор хмурится и качает головой. Подходит к фотографу, кладет руку ему на плечо. Мадемуазель Аси здесь нет, говорит он. Вы больны, месье Фламбар, вы безумны, я должен доставить вас в больницу. Чушь, отвечает месье Фламбар, я здоров! Его лицо искажается страхом и яростью, когда двое крепких мужиков подхватывают его сзади под локти и тащат к выходу. Вон же она, неужели вы не видите? Я не сумасшедший! Мадемуазель, да скажите же им!

Куда пропал его французский лоск? Красивые черные волосы, обычно напомаженные и завитые, торчат неряшливой копной. Он исхудал и осунулся. Некогда красивое лицо искажено гримасой страха, он уже не кажется ей красивым, он страшен, безобразен.

– Прощайте, месье Фламбар, – говорит она, провожая его взглядом. В доме меж тем уже идет обыск. Дверь в лабораторию трещит и рушится. Слышится звон бьющегося стекла, затем взволнованный возглас: молодой жандарм появляется на пороге, неся в руках соломенную шляпку и белый зонтик. Несколько человек устремляются внутрь, сапоги хрустят по битому стеклу, принесите фонарь, кричит кто-то, здесь люк в полу.