— И чем мне вас испугать?

Сотрудники молчали.

— Вы ведь уже ничего не боитесь, так я вас разбаловал, — директор вздохнул. — Инна Сергеевна, дорогая. Вы в проекте с самого начала. Я понимаю, вы устали. Двенадцать лет, это не кот чихнул. Но если вы ещё раз допустите такой бардак в своём ведомстве, я вас просто отпущу отдыхать. Туда, в цивилизацию. Отдыхайте, сколько захотите.

Инна Сергеевна вскинула голову.

— Простите, но сынок вашего зама абсолютно неуправляем. Знает, что ему всё сойдёт с рук.

Директор приподнял мохнатые брови.

— И вы такому раздолбаю доверяете важные вещи?

— Ну, вы же забрали у меня всех замов. Я фактически всё делаю сама. Фазиля помогает, чем может, но она не учёный, не врач. А этот олух даже на роль сторожа не годится. Я не знаю, что мне делать.

— А я вам ещё раз говорю. В зелёном секторе врачи сейчас гораздо нужнее. А на вас всего два добровольца. Обычные врачи десятки пациентов в больницах ведут.

— Они не учёные.

— Так и вы ведь не Анимой занимаетесь, а физическим состоянием двух людей. Но если вы не справляетесь…

— Я справляюсь. Просто я тоже не железная и мне не двадцать лет.

Директор вздохнул.

— Милая, Инна Сергеевна. Я уже сто раз повторял, что финансирование урезали. Все это знают. Нет денег на новых врачей. Просто нет.

— Так увольте этого придурка и будут деньги на ставку. Мне всего-то нужен один помощник. Хотя бы Лидию Семёновну из медчасти.

— На Лидии Семёновне три сотни человек персонала. А на вас всего два. Впору вас к ней прикреплять.

Блондинка прикусила нижнюю губу.

— Всё равно. Я не понимаю, почему я должна локти грызть, чтобы какой-то недоумок мог спирт жрать.

Директор поджал губы и постучал ручкой по столу.

— Не забывайтесь. Вы пока ещё не директор базы. Я объявляю вам устный выговор, с лишением премии за квартал.

Блондинка покраснела и поджала губы.

— Я могу идти?

— Можете.

Дверь лифта бесшумно закрылась за врачом. Директор подвинул к себе лист бумаги. Что-то начал писать золотой ручкой.

— Рассказывай, что с Рюриком.

Начальник охраны улыбнулся.

— Всё в порядке. Он клюнул.

— Ходят слухи, что медсестре нездоровится.

Губы Аскольда сжались, медленно расслабились.

— Здесь всё сложнее. Приходится чем-то жертвовать в обмен на лояльность.

— Сложнее? — директор приподнял бровь. — Сложнее быть не может. К нам скоро прилетает куратор, инспектировать сектор X. Зелёная зона, между прочим. А мы уже перевыполнили план по скандалам на базе. Мне шантажа Чаграя хватает. Все эти «Я или Он». — Директор поднял голову и бросил ручку на стол. — Сложнее? Куда сложнее.

— Я…

— У тебя было простое задание. Приструнить зарвавшегося паршивца. Это сложно?

Аскольд промолчал.

— Видимо сложно. А может быть мы допустили ошибку и назначали начальником охраны не того человека? У меня такое чувство, что сам Рюрик в подобной ситуации легко решил бы возникшие проблемы. Кому-то оторвал яйца, с кем-то поговорил по душам.

Начальник охраны чуть склонился в сторону стола и упёрся ладонями в колени.

— Рюрик на месте начальника охраны занимался бы тем, что создавал вам проблемы, а не решал их.

— Пять лет назад ты говорил то же самое. Подсидел друга по полной программе. Ему наплёл о скучной бумажной работе, нам об агрессивности и неуправляемости боевика. Всех кинул.

Брюнет выпрямился.

— Но разве не такой начальник охраны вам нужен?

Директор закурил сигару и прищурил глаза. Откинулся в кресле и разглядывал человека перед собой.

— А у меня такое чувство, что если бы Рюрик был седьмым в списке, а не тридцать пятым, он бы вёл себя совсем по-другому.

Аскольд чуть приподнял плечи.

— Ну, так предложите ему этот пост сейчас. Если нужно, я готов быть тридцать пятым. Я младше, я могу подождать.

Директор рассмеялся, выдыхая дым.

— Очень благородно. Но, к сожалению невозможно. И ты знаешь это не хуже меня. Если сейчас его повысить, он вообще на голову сядет. Воспримет это как слабость. Нет, время упущено. Теперь с ним придётся расстаться. Плохо, очень плохо.

— Сейчас?

— Нет, конечно. Поздно торопиться, друг мой, поздно. Теперь будем ждать, чем дело с чистюлями закончится. Куратор намекает, что они прижмут министра. Тогда мы легко отделаемся. Если нет, Рюрик нам понадобится.

Аскольд сломал губы в гримасе.

— К сожалению, да. Он родился, чтобы пускать кровь.

— Верно. Но как бы то ни было, проблему нужно решать.

— Значит, будем решать.

— Что насчёт чистюль?

Директор ткнул сигарой в точку на карте. Электронная карта висит на стене. Мигают разноцветные огоньки. Красная точка, на которую показывал старик, где-то под Калугой.

— Мы внедрили пару агентов. Они, независимо друг от друга, докладывают одно и то же. Чистюли усиленно тренируются под руководством опытных десантников, прошедших горячие точки. Постоянно прибывает пополнение. В основном молодёжь, есть бывшие солдаты, много казаков. Их уже в общей сложности более двухсот человек. И ещё ждут какой-то ценный груз. Когда получат, начнут атаку.

Директор покачал.

— В своей собственной стране как на войне. Проклятые фанатики!

— Мы справимся.

— Дай бог. Ладно, иди уже, не мешай работать.

Аскольд встал и посмотрел на начальника.

— Что делать с медсестрой?

Директор приподнял брови.

— Поступим очень просто. Пусть Рюрик сам решает свои проблемы. Чтобы всё было тихо и мирно. Ясно?

Аскольд улыбнулся.

— Теперь я понимаю, как вы умудряетесь столько лет управлять Агентством.

— Ещё бы, иди уже.

Дракон! Вот что меня по-настоящему интересует.

Аскольд подошёл к двери, но заколебался. Обернулся.

— Вы поставили ещё одну камеру? Всё же я начальник охраны. Мне бы следовало знать.

Директор только нагнулся с пером в руках над какой-то бумажкой. Поднял нахмуренное лицо.

— Ты о чём? У меня разве есть камеры в кабинете?

— Нет, конечно. Потому и удивился. Всё время пока мы разговариваем, я чувствую на себе взгляд.

— Ты о чём?

Аскольд кивнул в мою сторону. Директор улыбнулся.

— У тебя уже паранойя начинается. Здесь вообще нет камер. Ты меня совсем за идиота держишь самого себя записывать.

— Простите.

Дверь закрылась. Моё тело внизу облегчённо вздохнуло.

Директор потянулся к коммуникатору. Нажал кнопку.

— Вызови мне старшего Мельникова.

Через пятнадцать минут крепкий плотный мужчина вошёл в кабинет. Посмотрел на директора. Тот махнул рукой.

— Присаживайтесь, Адам Петрович.

Коренастый доктор сел на стул и положил руки на колени.

— Как поживает ваш брат Семён Петрович?

Мельников слегка приподнял уголки губ.

— Прекрасно. Он делает, что может.

Директор подвинул коробку сигар к краю стола.

— Угощайтесь.

— Благодарю.

Адам Петрович подвинул стул к столу, взял сигару из коробки и обрезал кончик. Достал из кармана золотую зажигалку. Пыхнул тёрпким густым дымом.

— Лучшие.

Директор улыбнулся и тоже закурил.

— Вашими стараниями. Поделитесь из первых рук, что новенького.

— Брат делает, что может. Вы же знаете, как близок министр обороны к президенту. Но есть хороший шанс.

— Я слушаю.

— Больше всего президент не любит самоуправства. Он сочувствует чистюлям, как и вся верхушка. И пока слышать ничего не хочет о том, как его любимый министр на десантной базе готовит боевиков. Но капля камень точит. Нужны улики.

— Эллар уже собирает информацию. Скоро будут и фото и видео, и фас и профиль.

Адам Петрович улыбнулся.

— Я думаю, президент будет сильно разгневан. Особенно если правильно подать. Он ведь человек подозрительный, везде заговоры видит. И что получается! Сегодня эти бандиты мечтают напасть на правительственную базу. А завтра кто знает. Может, на штурм Кремля пойдут.

Директор хмыкнул.

— У вас не голова, а золото, Адам Петрович. Знаете, как порадовать старика. Не то, что эти охломоны.