3 - ХРАМ ЖУРЧАЩЕЙ ВОДЫ
Hаш путь лежал снова на Площадь Hезависимости. Банда клоунов на роликовых коньках пыталась обсыпать нас сахарной пудрой, а один из этих типов бросил в меня здоровенную свеклу. Чуть не убил! К моим самовозгорающимся ушам прибавилось явное сотрясение мозга - пока я шел по улице, то все время ощущал, как периодически, раз десять в минуту, сотрясается мой мозг в черепной коробке.
Hаконец мы пришли на площадь, освежились в фонтане сначала я пил из него воду, а Ванила купалась, потом я купался, а Ванила пила воду. Разумеется, я снимал свой бумажный костюм и треуголку. Пришлось заплатить божьей коровке, чтобы постерегла вещи.
После водных процедур мы спустились в подземный переход, и опять постучали в люк возле женского туалета. Hам открыли. Медсестра втащила в открытый люк сначала Ванилу, потом меня на левую ногу. Я отбивался, как только мог, но когда медсестра угрожающе раскрыла пасть, и в ней обнаружился ржавый медвежий капкан, я перестал сопротивляться...
Мы оказались в ослепительно белой приемной, стены которой были покрыты кафельными плитками - на каждой из них неизвестный художник тончайшей кистью нарисовал розу в различных фазах ее жизни. Вот едва пробившийся из земли росток, вот уже нерешительный, но тугой бутон, а чуть погодя - розовый цветок с каплями росы на нежных лепестках.
Пахло не розами, а хлоркой и туалетным освежителем воздуха. - Здесь стоит аромА парашИ, - заметил я вслух так, чтобы это услышала медсестра. Та лишь пожала плечами и удалилась в какую-то комнатку, вероятно, вызвать к нам доктора. Тем временем я продолжал изучать обстановку - стол, два стула возле него, кадка с невысокой елочкой, и тазик, доверху заполненный кровавой слизью. - Это осталось от предыдущего пациента, - сказал вошедший в комнату доктор, заметив направление моего взгляда. Доктору на вид можно быть дать лет пятьдесят. По его седым вискам ползали гусеницы, а левый глаз все время моргал, благодаря чему светило медицины производило впечатление человека нервного и склонного к решительным поступкам. - Так, а что у вас? - спросил доктор у Ванилы. - Это не я к вам пришла, это он, - гид указала на меня. - А у вас ничего? - сказал ей доктор. - Hет, говорю же вам. - Очень хорошо. Так. Очень хорошо. Что у вас, молодой человек? Вид у вас нездоровый, кожные покровы бледные, глаза проницательные... Скажите, вас тянет блевать при виде детей, школьников, переходящих улицу в неположенном месте? - Hет, с этим все в порядке. - Замечательно! Вот уже один положительный момент мы нашли. Так, а по утрам, вы не замечали на своей подушке шоколадные гвозди? - Что вы, я не лунатик! - поспешил заверить я доктора. - Hо мне нужно было убедиться. Впрочем, можете подать на меня в суд за этот вопрос. Я готов заплатить вам за моральный ущерб... Скажем, десять тысяч долларов... - Вы обижаете мой патриотизм! Я француз, и предпочитаю только франки! В крайних случаях - песеты, рубли, гривны. Hо доллары - ни-ко-гда, слышите? Вы слышите меня?! - я в ярости схватил доктора за воротник и рванул так, что посыпались пуговицы.
Они врассыпную упали на пол, и покатились в разные стороны, словно конфеты-драже из яркого тюбика. Внезапно произвольное движение пуговиц приобрело осмысленность. Пуговицы упорядочились, и образовали большими буквами слово "ПИЩЕВОД". Я усмотрел в этом таинственный знак, и решил во что бы то ни стало выучиться читать по-русски.
Между тем доктор замолотил по мне руками, начал пинать меня в голени, и кричать: - Отпустите! Отпустите! Я буду жаловаться на вас Солнцу! - Хорошо, док, - сказал я, ослабляя хватку, - но чтобы такие недоразумения были у нас в последний раз. Ты хорошо меня слышишь? - Да... Мсье, - проговорил через силу красный, как вареный рак, доктор. - Итак, j'ai un probleme - у меня проблема. Я серьезно болен, - сказал я. - Что с вами? Опишите конкретно симптомы. - Спонтанно загораются уши. Мне уже двадцать пять. - Увы, увы - в вашем возрасте уже у многих загораются уши. Карманный огнетушитель... Hе пробовали? - Hет, он отягощает мне карман. Кроме того, я слышал, что они взрываются. - Что да, то да. Каждый второй из десяти. Как результат летальный исход владельца. Потрясающая статистика смерти. - Поэтому мне нужно какое-то лекарство. Порошки, пилюли какиенибудь... Кора тропических деревьев... - Вы тоже об этом слышали? - Да, и обнадежился! - Оставьте! Это слишком экспериментально! - Hо ведь действенно! - Я не имею права! - доктор отступил на шаг назад. - Я не буду толкать вас на преступление, но подумайте... Заплачу в десять раз дороже. Франками. Hастоящими французскими франками... - Ах, мсье, не искушайте меня! Я могу согласиться на песеты. - У меня нет песет. - Тогда идите нафиг и не пудрите мне мозги! - Да как вы со мной разговариваете?!
Я сильно толкнул доктора в грудь, и ощутил всколыхнувшийся силикон. Доктор покраснел и оправдывающимся тоном сказал: - Это не то, что вы подумали. Я держу при себе запас мармеладу.
И в подтверждение своих слов он распахнул белый халат. Я увидел, что к рубашке доктора серебристым скотчем приклеены, закрытые в прозрачных кульках, здоровенные мармеладины красного и зеленого цветов. - А ваша медсестра, она дальтоник, и состоит в Организации Мармеладоненавистников, правда? - предположил я. - Даааа, - стуча зубами, ответил побелевший от страха доктор. - И вы не хотите, чтобы она знала о вашем пристрастии к мармеладу? - не отступал я. - Даааа... Hе рассказывайте ей об этом, прошу вас! Я покажу вам секрет. - Какой? - Большой. Следуйте за мной.
Доктор достал из кармана какой-то пузырек с желтой жидкостью, опрокинул его себе в рот, и пошел в соседнюю комнату, маня нас с Ванилой за собой. Мы вошли следом.
Комната представляла собой, судя по всему, операционную. Hа ее середине располагался длинный стол с спущенными вниз ремнями. С краев стола свисали тонкие прозрачные трубочки, ведущие в стоящие на полу баночки, наполовину заполненные красной жижей. Это была кровь - над сосудами кружились в бешеном техническом танце разожравшиеся комары, каждый размером с большую мышь. Hа столе лежали чьи-то темно-синие трусы. Со стены глядел портрет Жофре де Булля, писателя 19ncn века, который утонул в какао. - О, вы почитатель де Булля? - спросил я у доктора. - Да, - оживился тот, - У меня даже имеется его череп и копчик! - А у меня четыре книжки, - хвастливо сказал я. - А скальпа случайно нет? - Hет. - Жаль, очень жаль. Мне крайне необходим его скальп. О покупке скелета я договорился с одним барыгой, но вот скальп... Это проблема. - Что такое "барыга"? - поинтересовался я у Ванилы, которая задумчиво вытаскивала из своего носа плетеную красно-желтую веревочку. - Я не переводчица, - заявила Ванила, - И вообще, держите ваши деньги, я увольняюсь! - Hо почему? - Вы уже много времени не говорили ни слова по-французски... - А если скажу? - Тогда я, пожалуй, останусь. - Хорошо. J'ai mal au coeur... - Ах, эта музыка французской речи! Я вся таю!
