Представьте, что все видят вашу совесть: чёрная она или белая?  Вы бы смогли так жить? А они легко живут…

Витя вышел из магазина, его преследовало облако. Ну как облако… скорее облачко… маленькое такое, несколько выхлопов из машины, не более. И при этом оно не только поспевало за Витей, но и успевало давать советы:

– Лучше бы молочка взял вместо газировки!

Витя явно был не против советов и слегка посмеивался над Шарфычем, так он называл облачко.

– Слушаюсь, Шарф Шарфыч!

Витя – мальчик лет двенадцати, такой ничем особо не примечательный, про таких мальчишек говорят – мальчишка, как мальчишка. Невысокий, худенький, слегка курносый, с зелёными глазами и космой тёмных волос на голове, которые он редко причёсывает. Витя по этому поводу говорит:

– А чего их причёсывать? Ветерок подует, и снова всё дыбом!

Футболка синяя, джинсы да кроссовки, вот и вся одежда, а чего более – лето же. А ещё газировка в руке. Скучненько одет, но просто, по-мальчишечьи просто.

А вот облачко одето совсем не скучненько. Да, у облачка есть ещё и одежда. Шарфыч был одет во что? Правильно, в шарф! Шарф несколько раз опоясывал его с разных сторон. Маленькие ручки держали края шарфа, а еще у Шарфыча есть глазки и рот. Но, как ни крути, это всё равно овальное, скорее треугольное облачко с клубами пара, оставляемого по пятам. Но зачем же ему шарф? Да кашляет Шарфыч постоянно, даже летом. Вот и обмотал себя, а для уверенности, что ветром не унесёт, прикрепил несколько прищепок на шарф, так и торчат они с разных сторон, удерживая шарф.

Вы думаете эти облачка – привидения? И они проходят через стену? Нет, скорее они пар или туман, который может просочится в замочную скважину, когда захочет, или шапкой прыгнуть на Вас и затуманит Вам глаза. А потрогать его? Нет, потрогать нельзя, как нельзя потрогать пар или туман. Вот такое – что-то вроде есть, а не потрогать. Да и шарф у Шарфыча ненастоящий, а тоже в виде пара, эдакий прозрачненький. Шарфыч сам его и сделал.

Но это вообще не главное. А главное – для чего же это облачко нужно? Вот какой ты поступок совершил сегодня: плохой или хороший? От этого зависит цвет твоего облачка, чем хуже себя ведёшь, тем оно темнее. Сделал плохое дело – оно потемнело или стало в пятнышко, как далматинец. Надо исправить дело – а то захворает, или вообще в чёрное превратится и умрёт. И останешься в одиночестве. А таких людей вообще стороной обходят! Страшно с ними общаться. Чего доброго и тебе зло причинят.

Откуда же облачка появляются? Рождается ребёнок и рождается облачко из его выдоха, и повсюду следует за ним, вместе с ним взрослеет и вместе с ним стареет. Бывает, что облачка исчезают на день другой, но они возвращаются. Но это другая история. А пока…

Шарф Шарфыч был беленьким облачком. Иногда на нём, правда, появлялись серые пятнышки, но Витя очень старался вести себя по-доброму, а если не получалось – сразу пытался исправить: извиниться, помочь, попросить прощение.

– Шарф Шарфыч, – поднял голову Витя и посмотрел на Шарфыча, – а не проведать ли нам Карамелю? Посмотрим, какого цвета у неё сегодня косички.

Зоя была не против, когда её называли Зайка вместо Зойка, а иногда сама так просила.

– Зайка, ты идёшь домой? – окликнули ее подруги с хореографического кружка.

Зойка быстро закинула чёрные легинсы в сумку и поспешила за подругами. Карамеля неслась за ней. Её косички сегодня были необычного зелёного цвета.

– Я – деревце! – шутила Карамеля. – Я только что распустилось!

И её зелёные косички стали дыбом, чем-то напоминая деревья. Чем же?.. Да такие же растрёпанные… Вот.

Стоит ли объяснять, что Карамеля была Зойкиным облачком, поэтому так легко неслась за Зойкой, успевая менять цвет косичек на какой ей вздумается.

Откуда такое название – Карамеля? А представьте: розовый бант, с розовыми рюшечками и розовыми бусинками, да ещё пару розовых ленточек. Сладко? Вот поэтому и Карамеля. Всё розово-розовое, да и губки в помадке цвета сами знаете какого. Но чтобы выделяться, Карамеля решила менять вид косичек:

– Сегодня – дерево, а завтра – орангутанг, т.е. завтра можно вообще не причёсываться, а просто заявить, что я обезьяна, – хихикала Карамеля. – И все поймут, я надеюсь!

Зойка так устала, что очень спешила домой, и нечаянно задела старушку, спускавшуюся по лестнице.

– Не-е-ет! – взмолилась Карамеля. – Я сейчас потемнею! Мне не пойдет это под мои зелёные кудри!

– Извините, пожалуйста, – устало сказала Зойка.

Старушка слегка кивнула, улыбнулась и пошла дальше. Карамеля зря волновалась – она не потемнела, ведь Зойка извинилась.

Дойдя до дома, Зойка присела на скамейку – перевести дух.

– Все говорят, что облачка и их хозяева похожи, – размышляла вслух Зойка, – как две капли похожи. Что-то мы с тобой ну очень разные капли: ты – сладкая газировочка, а я – обычная себе водичка.

Зойка пыталась шутить, чтобы поднять себе настроение. После тренировки сил совсем не осталось.

Карамеля замерла на минуту. Она никогда не спешила с ответом:

– А может нас в роддоме подменили? Ха-ха-ха! – кривлялась она.

– Ну уж нет! Тогда бы мне достался Шарфыч! – засмеялась Зойка. – Мы ведь с Витькой в один день родились. А он, если честно, такой зануда. Я Шарфыча имею ввиду.

Конечно, Зойке, как и Витьке, было двенадцать лет. Она – красивая, стройная девчонка, с русыми волосами и коричневыми глазами, занимается в хореографическом кружке. Поставит ноги в первую позицию, хореографическую, и слушает тебя. И уж поскромнее будет, чем Карамеля, а розовое на дух не переносит. Она могла бы быть первой красавицей в школе, если бы не ее мягкий характер. Показать себя, «выпендрится» – Зойке никогда не хотелось. Скромность, конечно, красит, но не блестит. А всем подавай блеска, звёздности. Это не про Зойку. Зойка скорее мягкий плюшевый мишка, которого хочется взять на ручки и защитить от всех, а не кукла Барби.

А вот и защитник. Во двор весело вошёл Витька, посмеиваясь над очередной болтовней Шарфыча.

– Смотри, косички-то зелёные! – веселился Витька. – Ты не угадал, Шарфыч. Жёлтые, жёлтые будут, – передразнивал он Шарфыча, – раз сегодня столько солнца, то Карамеля жёлтые сделает и скажет, что я солнышко, а это мои лучики.

Все дружно посмотрели на Карамелю. С ее косичек-деревьев медленно опадала пожелтевшая листва.

– Осень наступила, – буркнула Карамеля, явно недовольная, что столько шума из-за её косичек.

– Хорошо, что осень. Грачи улетели, а то бы гнезда свили, – подытожил Витька сложившуюся ситуацию.

Все присели на скамейку и стали ждать Марту с Марсеей. У них сегодня должен быть день рождение. Один на двоих – как и полагается.

Марта проснулась. Вставать никак не хотелось. Марсея расположилась на соседней подушке и пересчитывали свои пятнадцать пальцев. Заметив проснувшуюся Марту, ручки Марсеи снова стали пятипалые, и она ими весело помахала Марте:

– С днём рождения!

– С днём рождения, мой неспящий друг! – сонно пробормотала Марта и снова закрыла глаза. – Странно, почему меня назвали Марта, а не Августа, ведь родилась я в августе, – озвучила она свои мысли.

– Не думай об этом, – весело махала ручками Марсея, – лучше подумай, как быстро можно было бы почистить апельсин, если бы было не десять пальцев, а пятнадцать, – Марсея вытянула вперёд ладошки, на которых снова стало пятнадцать пальцев.

– Пожалуй, надо выпить апельсинового сока, я и с десятью пальцами быстро управлюсь! – Марта открыла глаза, докатилась до края кровати, сползла вниз и неспешно поползла в пижаме на кухню. Марсея взмыла в воздух и последовала за ней.

Тут, в общем-то, понятно, что Марсея – облачко Марты, и оно может из пара вылепить и десять рук, и сто пальцев.