Но утром планы оказались нарушены. Сначала прозвучал телефонный звонок. Трубку взял Вернон, совершенно не удивившись мужскому голосу неизвестного дотоле Грейнджера, предложив приезжать прямо сейчас. Мистер Дурсль смотрел на племянника, которого не волновало, казалось, совершенно ничего. Он спокойно ел яичницу, да сидел притихший после утреннего разговора Дадли, с любопытством поглядывая на кузена.

Спустя буквально час у дома затормозил автомобиль, на который Гарри совершенно не отреагировал, но Вернон привлек его внимание. Он отлично понимал, кто приехал. Наверное, девочка тоже не смогла долго без своего мальчика, любившего ее так, как будто в мире вообще никого не было, кроме нее. Вчера Вернон это очень хорошо понял.

— Чего сидишь? Иди, встречай, — улыбнулся мужчина.

Девочка и мальчик увидели друг друга, стоило только Гарри выскочить из дома. Моментально преобразившийся мальчик, поднявшая голову девочка. И будто молния проскочила между ними двумя, столько всего было в их, направленных друг на друга взглядах. Они сходились медленно, и казалось — весь мир замер в созерцании такого чуда.

Замершие у машины Грейнджер, остановившийся в дверях Вернон, и двое, идущие друг к другу. Миг — и объятия. Совершенно взрослые, даже казалось, еще миг и они сольются в поцелуе, но нет. Гарри и Гермиона просто смотрели в глаза друг другу, а их магия, почти видимая при свете дня, свивалась в жгуты, защищая и обнимая обоих.

— Я все вспомнила, — одними губами прошептала девочка. — Я люблю тебя!

— Я люблю тебя… — эхом откликнулся мальчик. — Навсегда.

— Навсегда, — согласно кивнула Гермиона. — Мой!

— Твой, — прижал самую лучшую на свете девочку к себе Гарри.

А взрослые люди смотрели, понимая, что такого чуда не видели никогда. Казалось, небо благосклонно смотрит на двоих, выглядевших детьми, и солнце освещает только их. Что-то менялось в самом мире, но Гермиона и Гарри это не ощущали. У них были они сами, поэтому все остальное было неважным.

Глава 3

Поглядывая на Гермиону и Гарри взрослые люди просто общались промеж собой. Девочка и мальчик обнялись и сидели так, как будто молча разговаривали о чем-то, Иногда Петунье казалось, что детей обнимает какая-то сфера, будто защищая от всего мира.

— Что будем делать? — спокойно поинтересовался мистер Грейнджер. — У меня, честно говоря, не поднимется рука их разлучать.

— Вопрос еще в том, как их обоих защитить… — вздохнул Вернон. — Судя по рассказу, они в той школе по краю ходят, а в этом году так и вообще…

— Я позвоню клиентам, может быть, у них будут какие-то идеи, — вздохнул Марк, — вы отпустите племянника с нами во Францию?

— Когда собираетесь ехать? — поинтересовалась Петунья. — Нам бы ему гардероб обновить.

— Думали в августе, но поедем сейчас, — сообщила миссис Грейнджер. — Дочка говорит, что соленая вода — препятствие для этих магов, поэтому хоть лето проведут спокойно.

— Согласен, — кивнул Вернон, — а мы пока поищем варианты со своей стороны.

— Вот и договорились, — улыбнулся мистер Грейнджер.

— А, знаете, забирайте сейчас, — махнул рукой Вернон. — Я вам денег дам, чтобы ему одежды купить…

Пока взрослые договаривались, Гермиона обнимала Гарри, которому в этой жизни больше ничего не нужно было — любимая девочка живая, рядом. Что будет дальше, он не думал, давно отучившись планировать — не самая веселая жизнь была у Гарри. Но тут к детям подошла мама Гермионы.

— Собирайтесь, дети, — проговорила она. Увидев, как напряглись руки дочери, ни за что на свете не желавшей расставаться с мальчиком, женщина кивнула самой себе. — Расставаться не надо, — добавила она и была буквально ослеплена чистым детским счастьем Гермионы.

— Мы… Вы… — девочка не находила слов.

— Мы едем все вместе, — кивнула женщина. — Причем — в аэропорт. Думаю, ваши маги что-либо сообразить не успеют.

— Здорово… — прошептала Гермиона. — Гарри! Мы не расстанемся! Гарри! Ты слышал!

— Я слышал, чудо мое, — мягко проговорил мальчик, погладив ее по спине, отчего девочка закрыла глаза, демонстрируя удовольствие.

— Ты отдохни там получше, парень, — попросил голос дяди Вернона. — А мы тут подумаем, как вас защитить.

— Спасибо… — проговорил не слишком понимавший происходящего мальчик.

Дети, не расцепляясь поднялись с дивана и шагнули, как единый организм, казалось, даже не задумываясь о том, что делают. Взрослые замерли, внезапно замолчав. Они смотрели на то, как двигаются эти двое. Мистер Грейнджер покачал головой — он о таком только читал, а миссис Грейнджер, казалось, готовилась заплакать на пару с миссис Дурсль. Вернон вздохнул, понимая — нужно сделать все, чтобы защитить этих двоих, ибо такая любовь просто так не возникает и возраст тут ни при чем.

Усевшись в автомобиль, Гермиона все также обнимала Гарри, как и он ее. Родители сели, хлопнули дверцы, но отъехать не успели — дочь заговорила.

— Я чувствую себя полной, целой, — сообщила она. — Как будто раньше чего-то во мне не хватало, а теперь я собралась воедино.

— Это любовь, дочь, — потянувшись с переднего сидения, миссис Грейнджер погладила обоих, не делая различия между детьми. — Сейчас мы едем в аэропорт, а новые вещи для Гарри купим уже во Франции.

— Надо будет там в Магический квартал зайти, — проговорил Гарри задумчивым тоном. — Помню, Флер говорила, что у них такого разделения… Кажется, такое деление на магов и не-магов только в Британии.

— Да, Виктор тоже удивлялся, — кивнула Гермиона. — Может быть, они знают, как защититься от василиска.

— И от внушения, — добавил мальчик, нежно целуя свою девочку в висок, отчего та чуть ли не мурлыкала.

— Аж завидно, — умилилась женщина, кивнув мужу. Автомобиль сорвался с места.

Они ехали и не знали, что уже не могут быть частью никаких пророчеств, ибо их теперь защищала самая великая сила из существующих в Мироздании. Шар пророчества, касавшегося мистера Поттера, развеялся дымом прямо на глазах ошарашенного сотрудника Отдела Тайн. Всего через час Министерство Магии уже загудело, ибо такого ранее не случалось никогда. Но Дамблдор об этом пока еще не знал.

О своей палочке Гарри даже и не вспомнил, как и Гермиона о своей. У ставших детьми влюбленных было нечто более важное, чем волшебная палочка — они сами. Именно в обнимку они входили в терминал, но люди будто и не замечали, как идут эти двое, а стюардесса на посадке просто не смогла ничего сказать. И вот, наконец, самолет прыгнул в небо, изменив этим фактом очень многое.

С тихим хлопком развеялась иллюзия шрама на лбу мальчика, что было замечено только сильно удивившейся девочкой.

— Гарри, твой шрам… — проговорила она.

— Исчез, да? — грустно улыбнулся он. — Не было никакого шрама… Помнишь, мы с тобой в Годриковой Впадине были?

— Та пожилая леди! — припомнила Гермиона. — Погоди, она что-то сказала?

— Она сказала… ты помнишь принципы Фиделиуса? — с улыбкой поинтересовался Гарри, отлично понимая, что провоцирует возлюбленную.

— Ну, Гарри! — слегка покраснела девочка, чувствовавшая настроение мальчика, как свое собственное, поэтому немного терявшаяся в обилии эмоций.

— Если был Фиделиус, то соседка Поттеров не могла видеть боя внутри дома, — объяснил свое видение мальчик. — Ну а раз Фиделиуса не было, то…

— То ложью может быть все, сообщенное Дамблдором, — поежилась Гермиона. — И в Хогвартсе у нас только враги.

— Мы что-нибудь придумаем, дети, — мистер Грейнджер, разумеется, дочь услышал. Считавший, что живет в правовом государстве, мужчина был уверен, что какой-то вариант точно найдется, надо только задать правильный вопрос.

Пошедший на посадку самолет вызвал улыбку никогда не бывшего за границей Гарри. Возвращаться он не хотел, но понимал — все равно заставят. Но в магический квартал там, где его никто не знает, зайти следовало — может быть, у них есть возможность защитить Гермиону так, чтобы ей ничего не угрожала. Все помыслы мальчика были о девочке, как и ее — о нем. Миссис Грейнджер это отлично видела, понимая, что расцепиться дети не смогут и на ночь, а это уже диктовало выбор номеров в гостиницах.