Одет я был в форму, красноармейскую, чёрные петлицы, эмблемы «танчиков» и сержантские треугольники. Сейчас я играл сержанта-танкиста. Пилотка на голове, пустой ремень, вещмешок за спиной. Документы сам сделал, по ним я в отпуске был и по ним же служил в Девятнадцатой танковой дивизии РККА. Только дело в том, что эта дивизия в Киевском Особом военном округе, и я якобы там служу, а нахожусь в данный момент у Бреста, и сейчас двадцать третье июня. Ранее утро. Час как рассвело.
Вот так осмотревшись, я убрал портал в Щель и достал из хранилища дрон-разведчик, сразу выйдя на связь с ним через нейросеть и беря его под управление. Дрон стал подниматься вертикально вверх, давая мне картинку. А так тот невидим из-за амулета скрытности. Хм, до окраин Бреста километра четыре по прямой. Всё верно, с координатами не ошибся.
По легенде я ехал навестить родного брата, что служит в дивизии, дислоцировавшейся в Брестской крепости. На поезд был совершён налёт, вагоны горели, гражданские и военные покидали их под пулемётами штурмовиков, кто выжил, разбежался. Среди них и я. А так легенда вполне рабочая, тем более на путях стояли сгоревшие вагоны пассажирского поезда. Там уже немцы работали. Пытались их скинуть с рельсов.
Самое главное, из-за чего я именно сюда переместился. Да и местность мне тут нравилась, эта зона боевых действий. Среди множества подбитых и сожжённых лёгких танков Т-26 стоял всего один редкий тут и сгоревший средний Т-34. Но не это главное, в глубокой воронке находилась ещё одна «тридцатьчетвёрка». Скатилась, а выехать, видимо, не смогла. Бросить буксирные концы тоже было нельзя, встречный бой шёл, вот экипаж и оставил машину с открытым башенным люком. Немцы уже осмотрели бронемашину и ушли дальше.
Я хотел прибрать этот танк. Выйду к своим на нём. До опушки метров сто и метров шестьсот открытого поля до дороги, на обочине которой и была воронка с танком. Только вот дорога на Кобрин шла, и заполнена немецкими подразделениями, которые наступали в эту сторону. Ничего, активировал амулет скрытности и направился к опушке.
Тут, кстати, убитые советские бойцы лежали, непогребённые, и стрелковые ячейки для стрельбы лёжа выкопаны. Чья-то наспех подготовленная оборона, снесённая пушками и миномётами. Убитых не так и много, десятка два, остальные, видимо, отступили в лесок, по которому я шёл.
Видел куски упаковки перевязочных пакетов. Раненых перевязывали. А бой вчера вечером был, тела уже попахивали. Я использовал амулет строителя, размягчил почву и похоронил тела, на что час потратил. Тут как будто зыбучей почва стала, и тела просто тонули в ней. Не хочу их вот так бросать. Много я непогребённых видел, а вот этих решил похоронить.
Ну и дальше направился к дороге, где, подойдя к воронке, спустился и забрался на задранную корму танка, не обращая внимания на немцев, которые шли буквально в двадцати метрах. Думаю, экипаж танка шёл в атаку и попал под бомбёжку. Механик не заметил разрыва впереди и скатился в воронку. Та танк полностью поглотила, глубокая, только чуть торчал верх открытого башенного люка.
Чуть дальше, метрах в пятидесяти, братская могила. Одну из воронок для этого использовали. Возможно, экипаж этого танка в ней. Судя по гильзам на склоне воронки и дне, бойцы отбивались в этом невольном капонире до конца. Много гильз было. И курсовой пулемёт снят, тут я его не нашёл, значит, немцы забрали с пустыми дисками.
В танке сорок семь снарядов, из которых двадцать два бронебойные, не успели потратиться. Пару попаданий приметил на лобовой броне, пробитий не было. А сам танк как новый, краска свежая. Да новым и был. Тут очередное пехотное подразделение прошло, разрыв между следующими, за ним артиллерия конно шла, и я укрыл танк амулетом. Те, что прошли, видели его, не оборачивались, а те, что позади, о танке не знали, и его пропажа никого не удивит.
Также я наложил на танк два амулета, специальных, моей личной разработки, они убирали вес. На основе камней, что встроены в «шелхи». Кстати, у меня в запасе два «шелха» было. Так что подтолкнул танк в днище, и тот всплыл из воронки, невидимый для немцев.
Выбравшись, я оттолкнул бронемашину, и та в метре от земли стала дрейфовать, пока воронка в стороне не осталась. Обойдя её, я хотел было толкать машину дальше, к хвойному лесу, откуда недавно вышел, как вдруг подул ветерок, и довольно сильный. На дороге пыль поднялась, от немцев стала доносится ругань, но главное не это. У моей «тридцатьчетвёрки» парусность немалая, и танк пустился в дрейф, набирая скорость. Я побежал за ним, под нос ругаясь. Вот ни раньше ни позже. Да ещё танк удачно пролетел между двумя расчётами немецких лёгких гаубиц, что буксировались на дороге, никого не зацепив, и улетал дальше, а я бежал за ним.
Проблема была в амулетах, убиравших вес. Когда я их создавал, проскочила довольно тонкая ошибка в расчётах. Я только потом это заметил, когда опробовал амулеты и понял, что что-то не так. Изучив плетение, я нашёл её. Ошибка, или скорее интересная находка, заключалась в том, что амулеты теперь ещё и массу убирали. Если бы была масса, я бы с трудом растолкал танк. А тут упёр один палец – и легко толкаю. Теперь инертной массы у танка нет совсем, потому его ветер так легко и растолкал.
Нагнать машину я не смог, ветер быстрее меня, поэтому достал аэробайк. У меня их два в запасе, этот имел и амулет скрытности, и амулет шумоподавления, поэтому быстро нагнал танк и, уцепившись пальцами за правую гусеницу, остановил его полёт.
Ха, если бы амулет скрытности не работал, представляю глаза немцев, увидевших летающий танк! Паника бы стояла: летающие танки атакуют! Ха-ха. Вот так удерживая танк, я стал буксировать его против ветра обратно к хвойному лесу. Пролетев над дорогой с немцами на высоте метров десять и добравшись до опушки, я чуть облетел лесок (с дороги это место уже не видно) и опустил танк на землю, нажимая рукой на корму. Отключил оба амулета, что убирали вес, и танк заметно осел, чуть лязгнув металлом.
Убрав аэробайк обратно, я занялся танком. Проверил двигатель. Аккумуляторы разряжены, но баллоны с воздухом полны, что и позволило запустить двигатель, завёлся с пол-оборота. Шума не было, только дым выхлопа: я надел амулет шумоподавления. Началась зарядка аккумуляторов. Дальше амулетом строителя очистил ствол от нагара, у спаренного с пушкой пулемёта тоже. Проверил боезапас и, дав машине прогреться (в баке топлива, к сожалению, едва половина), заглушил. После этого запер машину, отключив амулет скрытности, и на аэробайке слетал к подбитым советским лёгким танкам, что виднелись вдали тёмными массами. Там, используя инструменты, которые в танке нашёл, стал искать то, что мне нужно. Снял ДТ, набрал запасных дисков. Снаряжённых. Сотни две.
Если что, у меня сто тонн свободных в хранилище, в домене освободил перед отправкой сюда. Я планировал пополнять экспонатами музей, причём на которых сам воевал. Взять тот же Т-40, носил с собой долго, это да, но использовал всего раз десять, а в бою так один раз, когда меня сбили в сорок четвёртом у Берлина и я опустился на парашюте в тылу у противника, да ещё в окружении немцев. Спрятался тогда в танке и бил по ним из пушки, потом прорвался; хорошо, пехота была, рота охраны тыла, без пробитий обошлось. Прорвался. Мог и без этого обойтись, но хотел попробовать. Так что я на этой плавающей танкетке был в бою, под полсотни немцев точно уничтожил. Память.
Да, я мог эту «тридцатьчетвёрку» сразу убрать в хранилище и достать у леса, но я амулеты тестировал впервые, воспользовался моментом. Правда, казус с ветром был, позабавило, конечно, но ничего, решил эту проблему. Зато узнал минусы использования амулетов, что убирали вес. Помимо деталей я собрал в разбитых танках запасные комбинезоны, подобрал по размеру. Нашёл и шлемофоны, набрал достаточно для экипажа, и вернулся на аэробайке обратно. Расчёты оказались верны, не зря же танк оставлял. Иначе бы тот в хранилище был.
У танка, осматриваясь, стояли пятеро советских бойцов. Все простые красноармейцы, трое стрелки, один явно артиллерист, петлицы чёрные, и пятый – боец НКВД. Из конвойного батальона, что в Бресте находится, как я понял.
