И тут Гарик предложил следующий план: он в одиночку приходит к воротам виллы и сообщает, что сбежал от пиратов, которые в данный момент беспробудно пьют поблизости на морском берегу рядом с потерпевшим кораблекрушение кораблем. Мужская часть обитателей виллы, коих, по мнению Исмаила, должно быть не меньше дюжины, обязаны клюнуть на эту наживку и, тут же загрузившись в грузовики, помчаться на берег добивать морских разбойников.

Винт заявил, что ничего не получится, турчонка тут же выведут на чистую воду и расстреляют, я думал по-другому. Вообще настроения в нашем отряде ходили странные. Винт откровенно нервничал, требовал бросить маяться ерундой, гнать сейнер в порт Синопа и уже там, на месте разбираться, как будем освобождать Корнилова. Спецназовцу явно был не по душе мой план ограбить богатую виллу и разжиться приличным хабаром, и его можно было понять. Ведь если у нас появится много золота и лишний катер, то тут же встанет вопрос: а на хрена нам сдался этот генерал Корнилов? И тогда можно разделиться на две части: одни пойдут освобождать генерала с его дочерью, а другие поплывут обратно домой, везя в трюме звонкую монету. Интересно, при таком раскладе сколько человек пойдет вслед за Степаном освобождать их любимого генерала?

Гарик ходил мрачный и молчаливый, турчонка что-то тяготило, масла в огонь подливал Косой, который периодически бросал намеки на двоедушие турчонка, который уже предал своих сородичей, соответственно, может в дальнейшем и нас предать. Я как мог гасил зарождающиеся конфликты в отряде, но долго это тревожное затишье продолжаться не могло. Все-таки шайки и банды, коей сейчас являлся наш отряд, хороши только для схваток и боев, а в мирное время они долго не живут, распадаются на части или исчезают из-за братоубийства.

Получив последние инструкции, Исмаил пожал мне руку и быстрым шагом поковылял в сторону виллы. Чтобы его походка выглядела более правдоподобной, ему примотали небольшую дощечку к ступне. Из одежды на турчонке была только грязная тряпка, обмотанная вокруг бедер.

– Ни черта не выгорит, – в очередной раз буркнул Винт, сидевший поблизости. – Не сможет турчонок нормально сыграть, тут опыт нужен, а он, по сути, еще пацан.

– Винт, не трынди, – одернул я спецназовца, – все будет хорошо, я уверен, что Гарик сделает все как надо.

– Слышь, Историк, а давай сейчас, на берегу, сразу договоримся, что ты не будешь ставить палки в колеса, и мы все-таки пойдем в Синоп, освободим Корнилова и его дочь… – В голосе Степана проскользнули новые нотки, которые заставили меня оглянуться.

Винт лежал в паре метров от меня, держа в руке пистолет, ствол которого был направлен мою сторону. Вот оно как! Интересно…

– Винт, ты дурак? – спокойно спросил я. – Какой смысл мне сейчас угрожать пистолетом? Ну, пообещаю тебе сейчас, что все будет тип-топ, а потом на хер пошлю или во время штурма пристрелю.

– Дай слово, что поможешь мне освободить генерала! – потребовал Винт.

– Степа, послушай меня, зачем вам вообще этот генерал? Что в нем такого, кроме прошлых заслуг? Я ведь его видел, старик стариком, ничего существенного. Ну освободите вы его, вернете в Россию, а дальше что? Где вы армию возьмете для этого генерала? Где?

– Леха, все не просто так. Корнилов – это не просто рядовой генерал, который в свое время организовал карательный поход в турецкие земли. Его армейское прошлое – это всего лишь прикрытие. В мирное время он служил в одной интересной структуре, о которой ты никогда не слышал. И тот самый знаменитый рейд в Северной Турции был лишь прикрытием по уничтожению секретного объекта. Если бы Корнилов не совершил тогда этой вылазки, то все Причерноморье уже было бы под турецким контролем. Он тогда уничтожил очень важный бункер. Понял?

– И что? – пожал я плечами. – Все равно это былые заслуги. Толку от них сейчас?

– Ладно, не хотел тебе говорить, но вижу, что тебя по-другому не убедить. У Корнилова есть сведения, которые могут помочь спасти очень многих людей, причем не просто спасти, но и возродить нашу цивилизацию. – Глаза Степана загорелись фанатичным огнем преданности и веры в свои слова. – Понимаешь? Корнилов – это ключ к спасению и возрождению! Он – наша надежда! Он – будущий вождь всех русских!

– Мессия хренов, – буркнул я себе под нос. – Какие еще у него есть сведения? – недоверчиво спросил я, боясь услышать ответ спецназовца.

– Вначале дай обещание, что ты поможешь освободить генерала?

– Обещаю!

– Точно?

– Блин, Степа, тебе что, на крови поклясться и землю сожрать? Сказал, что помогу, значит, помогу!

– Летом двадцатого года, когда всем уже было понятно, что грядет Катастрофа вселенского масштаба, была создана сеть масштабных убежищ и схронов всякого добра. Корнилов был одним из тех, кто все это создавал.

– Да-а, – удивленно протянул я, вспоминая бой на хуторе Степаныча и горящий вертолет. – Это многое меняет, при таких раскладах я, конечно же, помогу освободить генерала и доставить его в безопасное место. Клянусь! – твердо и немного яростно произнес я.

Винт истолковал мои слова по-своему, но тут же спрятал пистолет обратно в кобуру. Степан поверил мне, совершенно не понимая моих истинных причин для такого поступка. Ну что ж, похоже, мне все-таки удастся поквитаться с истинными виновниками смерти близких моему сердцу людей.

Пока мы вели светские беседы с Винтом, Исмаил добрался до ворот виллы и постучался в них. Не прошло и двух минут, как одна из створок ворот распахнулась, и турчонка пропустили внутрь. Потянулись долгие минуты томительного и тревожного ожидания…

Чертовски интересно было узнать, что сейчас происходит за тяжелыми, массивными воротами турецкой виллы. Как там Исмаил? Поверили ему или нет? За ту пару недель, что я знал турчонка, я как-то прикипел душой к пацану, и если его сейчас убьют, то мне будет очень жаль.

Прошло около получаса с того момента, как Исмаил скрылся за воротами виллы, когда они вновь распахнулись, и на дорогу выкатились две машины: небольшой грузовичок с открытым кузовом, размерами похожий на нашу «газель», и пикап. В кузовах обеих машин находилось по несколько вооруженных автоматами мужчин, над кабиной грузовика еще и турель с пулеметом. Машины постояли несколько минут перед воротами, видимо, ждали кого-то. Как только из ворот выскочила еще одна фигура и запрыгнула в кабину пикапа, машины тут же сорвались с места и помчались в нашу сторону.

– Всем приготовиться! – крикнул я. – Петрович, действуй сам, начинай, как только посчитаешь, что пора!

Я поудобней положил ствол автоматической винтовки М-4 на плоский камень, заменявший мне бруствер, и лишь проводил взглядом Винта, который уже крался поближе к дороге. Степану, как самому опытному из нас, нужно было захватить языка. Соваться во вражеское логово, не представляя, что и как там внутри устроено, было опасно. Опять же, надо было узнать судьбу Гарика. То, что турчонка нет в обеих машинах, я уже знал, так как в мощную оптику бинокля удалось разглядеть всех пассажиров обеих машин.

Пикап шел первым, за ним двигался более медленный грузовик, расстояние между машинами постепенно увеличивалось, и когда они достигли места засады, их разделяло около сотни метров.

Перед самой мордой пикапа неожиданно для водителя взметнулась земля, по дороге змеей пронеслась металлическая цепь, и машина со всего размаху влетела в сваренный из железных уголков противотанковый «еж». Ржавая металлическая снежинка зацепилась за передний мост внедорожника, из-под днища пикапа повалил фонтан искр, раздался зубодробильный скрежет, и машина, крутанувшись вокруг своей оси, вылетела на обочину. Тут же с обеих сторон дороги раздались выстрелы нескольких автоматов, искры рикошетов разукрасили кузов пикапа.

Я поймал в прицел приближающийся грузовичок, дал небольшое упреждение и плавно нажал на спуск. Короткая очередь, легкая, едва ощутимая отдача невесомой американской винтовки, корректировка и вновь короткая очередь. Стрелять по движущейся машине то еще удовольствие, совершенно непонятно, попал или нет, поправляться по результату предыдущих выстрелов и их попаданий совершенно невозможно.