Как только было покончено с завтраком - каким бы Он ни был - Лерос приказал отправляться в путь. И отряд начал свое новое восхождение. Далеко впереди них со скрипом двигалась вверх по дороге вереница грузовых фургонов с фуражом для города. Другой караван, но уже из пустых тележек, более быстро спускался вниз с грохотом. Оказавшийся впереди всех Чарльз Прямой был вынужден взяться за свой меч, прежде чем грубый возчик первой спускавшейся телеги увел свой караван в сторону с дороги, чтобы дать пройти поднимающимся героям.

Этот инцидент еще больше усилил раздражение Лероса, но он не дал волю словам, и отряд продолжил свой поход. Безусловно, они и впрямь не производили уже прежнего впечатления своим видом. Люди были все перепачканы после нескольких дней походной жизни, и за ними практически не было никакого ухода. У него появилось сильное желание остановиться и всыпать палок этому наглому негодяю-возчику, но такое дело только унизило бы весь замысел дальнейшего движения.

Город Торуна пока еще не показался, хотя вершина горы Богов уже была над ними на расстоянии не более километра. Случайно взгляд Жиля упал на огромный инопланетный корабль, сиявший на отдаленном скалистом пьедестале. Но тут же дождь и туман закрыли его, а затем деревья заслонили собой дорогу, по которой взбирались вверх воины.

Два жреца среднего ранга спустились навстречу Леросу, чтобы переговорить с ним. Втроем, тихо беседуя между собой, они пошли впереди восьмерки участников турнира. Восемь бойцов продолжали подъем молча и размеренно. Иногда двое или трое шли рядом и перекидывались несколькими словами. Порой вся группа вытягивалась в колонну и каждый погружался в сосредоточенное молчание. Пара оборванных рабов - все что осталось от царственного окружения - тащили грузы на себе и шли позади всех. Один раб был немой, другой прихрамывал на искалеченной ноге. Образ Торуна, для которого до сих пор сооружалось на каждой лагерной стоянке место поклонения, был оставлен теперь позади. Временно, как объяснил Лерос, пока у них не будет достаточно слуг для постройки более приличного алтаря.

Вскоре после едва не возникшей неприятной стычки с возчиком телеги, Жиль Коварный разыскал Джуда Исакссона, который устало тащился в одиночестве и по-приятельски пошел рядом с ним, с человеком, который всего через несколько часов будет делать все, чтобы его убить. Джуд удостоил его присутствие рядом с собой лишь одним взглядом, а затем снова погрузился в свои мысли.

Оглянувшись назад на их нищенскую обслугу, Жиль заметил: - Ну вот, мы и без мяса. И похоже на то, что нынче и музыкантов не будет, чтобы донести души наши наверх, в зал Торуна.

Джуд недовольно пожал плечами. Возможно, ему просто задул в шею мокрый дождливый ветер.

Жиль отмерил еще полдюжины шагов по дороге и затем добавил: - Я знаю только одно. Шестьдесят четыре смелых и сильных воина, полных жизни, и крови, и героических поступков, собрались на равнине внизу. А что теперь? Нас осталось только восемь и мы еле живы. Тогда, когда мы могли еще повернуться и отправиться по домам, нас приветствовали и расхваливали, как героев. А сейчас? Никто не смотрит на наши дела и никто не будет их воспевать. И взаправду ли пятьдесят шесть мертвецов сейчас пируют там, наверху? - Он взглянул на вершину горы, скрытую среди ее впадин. - Я не слышу, чтобы ветер доносил до нас звуки смеха.

Усы Джуда зашевелились, но он только сплюнул.

Жиль определенно не хотел, чтобы все катилось по намеченному пути; времени оставалось мало. Пытаясь теперь почти наугад вызвать хоть какую-то ответную реакцию спутника, он произнес: - Мы с тобой видели, как эти пятьдесят шесть добрых малых превратились в дым. Нет, даже и того не было. Сожгли-то их не всех, как подобало поступить с героями, а в основном просто закапывали, словно дохлых животных, в неглубоких могилах.

- Парень, - наконец, прорезался голос Джуда. - Парень, я не пойму, почему ты мне все это вдалбливаешь. Скажи-ка - я ведь ничего не знаю о тебе, кроме твоего имени - тебя же не просто так прозвали Жиль Коварный?

- Это длинная история, в которую нелегко сразу поверить. Могу начать, если желаешь.

- Нет, мне это безразлично. Какой-нибудь настоящий негодяй, возможно, назовется Жиль Честный. Ну, да ладно! - Джуд вроде бы решился: - Ладно! Если ты так хочешь говорить начистоту. Наверное, даже детям известно, что на вершине этой горы нет никаких богов, как нет их вообще нигде. А раз это так, то кто на самом деле правит в храме, на горе Богов и во всем мире? Простейший ответ - всем управляют люди.

Он кивнул и улыбнулся, удовлетворенный собственной логикой, затем продолжил: - Очень хорошо. Поскольку нас никто не будет приглашать в некий выдуманный зал, возникает вопрос - почему мы здесь? Должна быть какая-то подлинная причина. Было бы бессмысленно заставлять нас убивать друг друга до последнего человека на забаву нескольким инопланетникам, оказавшимся здесь. Нет. Помяни мое слово! Еще до того, как начнутся сегодняшние поединки - или в худшем случае, до их окончания - шесть или восемь оставшихся будут посвящены в какой-то секрет, а турнир будет тайно остановлен.

- Ты всерьез так полагаешь?

- Парень, а как же еще? Мы попадем в какую-то элиту, в секретные войска. Они перестали уже отправлять вниз припасы для нас, верно? Турнир будет прекращен, потом разнесут какую-нибудь сказочку о том, кто стал победителем и как он теперь счастливо пьянствует и распутничает с богами.

- Старина Лерос, наверное, превосходный актер.

- Может быть, ему не сказали. Он человек неплохой и все такое, но он не самый яркий из них. Все это совершенно ясно, стоит только задуматься и взвесить все факты. Мы попадем куда-то вроде дворцовой охраны, к Верховному жрецу и кто там еще по-настоящему управляет миром с вершины этой горы.

Когда Джуд замолк, Жиль тоже некоторое время не находил, что сказать, хотя размышлял он быстро. Наконец, он ответил: - Может, ты и прав. Но я знаю только, что много отдал бы за то, чтобы получить возможность спокойно повернуть назад, пойти вниз сейчас же и двинуть к себе домой.

- Ну, уж это - безумие, Жиль. Раз ты дошел так далеко, они тебя уже не отпустят. Где твой дом?