Обернувшись, наш согнутый герой увидел в коридоре двигающийся зелёный халат. Вытащил наушники и услышал:

– …у нас так вкусно пахнет?

– Что? – переспросил и насыпал в кружку подруги растворимый кофе.

В ванной комнате зашипел водой кран. Кухня наполнялась исходящим из чашки запахом кофе. Тарелки, заполнялись пазлами запечённой картины и заботливо расставлялись на столе, по салфеткам. Пластиковая, прозрачная крышка торта, отправлялась вслед за пустой бутылкой. Из холодильника была извлечена баночка с солёными огурцами в помутневшем рассоле. Нарезка из огурчиков, улеглась рядом с кусочками круглого ржаного хлеба. Выходя из ванной и толкая раздвижную дверь, девушка переспросила, нежно улыбаясь:

– Так чем это у нас тут так вкусно пахнет? Ой… какая красота… а ты чего так рано сегодня? – жмурясь от солнечных лучей и поправляя переливающиеся кудряшки, она потянулась для поцелуя.

Опустошая обеденный стол, наш довольный герой в красках и очень подробно рассказывал всё, что происходило с ним в этот день. Он, прищуриваясь, внимательно наблюдал за её сияющей улыбкой и, видя в ней искреннюю радость, внимал ее ободряющим и хвалебным словам. За окном уже стемнело, когда парочка, совместно наводившая порядок на кухне, услышав стук во входную дверь, наперегонки, мешая друг другу, помчалась по коридору, чтобы её открыть.

В тамбуре стояла пьяная и зарёванная соседка. Тушь с её длинных ресниц растеклась по обеим щекам и даже шее. Прядь длинных чёрных профессионально окрашенных волос находилась во рту и обжималась густо накрашенными огненного цвета помадой губами. Расстёгнутый длинный, сиреневый пуховик был порван по шву на левом рукаве.

– Я к вам шла! И очень, очень, очень сильно упала… А вы чего такие красивые, а? – проходя в коридор, спросила она. – Вот! Рукав порвала! Я тихо шла, шла, шла, но ничего не разбила! – напевая на мотив известной песни, она сорвалась на крик. – Давайте выпьем! И рукав надо зашить, а то мама увидит и расстроится… – протянув звенящий тяжёлый пакет с порванными ручками, она перешла на шёпот и стала разуваться.

– Мама расстроится, если вообще тебя сегодня увидит! – закрыв за соседкой дверь, наш поглядывающий на свою девушку герой вырвал пакет из рук соседки.

Хозяйка, положив освободившуюся от пакета руку соседки себе на плечо, помогла той расстегнуть молнию длинного сапога.

– Могёшь! Могёшь ты подколоть, коллега, слабую, выпившую женщину… В путь! Девочкам нужны фужеры! – уже командовала, скинув пуховик и поправляя платье, соседка.

– А мальчикам что-нибудь нужно? – заглядывая в пакет, спросил наш обрадованный неожиданной награде дня герой.

– А мальчикам! А мальчикам? Да что вам вообще нужно, мальчикам! Вот любишь вас, любишь, а вы… козёл оказываетесь… Я в туалетик по-быстрому, наливай пока… – снова разревевшись, соседка, опираясь о стены, удалилась за раздвижную дверь.

Наш ищущий на кухне фужеры герой продолжал слушать прерываемую всхлипами речь соседки, а его девушка ушла в зал, прихватив с собой пуховик.

– Вот скажи мне, коллега… ну, ты же тоже один из этих, ну, как вас там… ну, мужчин… – продолжала она из-за стены. – Меня что, нельзя полюбить, если я не худая?

– И худую можно не полюбить, – отвечал наш вынимающий из пакета бутылки герой.

– Всё остришь, а так и не ответил! Я что… такая толстая? – всхлипывала соседка.

– Да не такая ты толстая. Запятую ставь сама… На меня вот глянь! Пойдём выпьем уже! – с громким хлопком открывший бутылку наш герой направился в зал. – Ну, чего тут? По шву?

– Да, сейчас зашью и приду, иди успокой её, я пока постелю ей тут.

Соседка умывалась в ванной. Наш герой, открыв кухонное окно, закурил, вглядываясь в небо, низкое, чёрное. Луна и не светила вовсе. Свет из окон соседнего дома почти собрал цифру «пять».

– Дай-ка и я затянусь, что ли – подходя к окну, попросила соседка.

– Ты ж не куришь! Что случилось-то?

– А… сегодня можно… сезон открыт! Я нам заказ взяла, на середину апреля… у меня девочка знакомая подзалетела недавно, вот, свадьбу играть хотят. Будем сценарий новый писать, или старый прокатит? Ой… давай беленькой, не хочу я этот шампунь… пусть вон твоя им балуется… она, кстати, где там? – возвращая дымящуюся сигарету, вроде бы отрезвевшая, но еще шатаясь, спросила, выходя из кухни, соседка.

После последней смачной затяжки бычок, искрясь, улетел в окно. Пробка бутылки с прозрачной жидкостью была сорвана нашим достающим ещё одну рюмку героем.

– А ты на работу устроился?! Юристом?! – доносилось из коридора. – Теперь понятно, почему тортик на столе! Ну, поздравляю! Хотя я тебе уже давно говорю, вот присоединился бы к нашему МЛМ-проекту, уже бы давно купался в роскоши! В нашем деле, знаешь, как мужчины зарабатывают! Мммммм… – говорила соседка с хитрым лицом и рюмкой в руке.

– Ну не зря же я на юриста учился пять лет! – многозначительно сказал наш задумавшийся и оглядывающийся за окно герой.

Со звоном рюмок коллеги услышали доносившиеся из коридора, быстрое шорканье и голос хозяйки:

– Подождите! Я закончила! Бегу! Ой! Розовое? Опять к своему ездила? – поднимая фужер и чокаясь им о рюмки в протянутых руках, с интересом спросила она, нарочито выдыхая.

Все стоя ковыряли оставшуюся часть торта и закусывали. На стол постепенно возвращались еда, чай, кофе, зажигалки, пепельница, пачки сигарет. Соседка, разливая спиртное, рассказывала очередную историю, как, воспользовавшись её доверчивостью, ещё один козёл, с которым она переписывалась СМС-ками целый месяц, бросил её, признавшись, что женат.

– Зона, зона, вне закона, всесезонна… – напевал наш задумавшийся о чём-то о своём герой.

– Ну и где работать будешь? – спросила, в очередной раз опрокинув рюмку, соседка.

– «Лицо со шрамом» помнишь? Он на год раньше тебя учился, помнишь его?

– Ну помню, конечно, вежливый такой улыбчивый парень…

– Ну вот, он директор фирмы теперь. Бензин продаёт. Офис на той стороне.

– Так и тянет тебя на сторону… Ну… бензин стране нужен… За пре пере пер спек тиву! –заплеталась в тосте соседка.

– Ура!

– Ура…

Утро субботы наступило лишь к обеду для нашего неожиданно для себя вспомнившего о задании изучить договор героя. Три сомнамбулы медленно бродили по квартире. Заправлялись диваны, грелся чайник, остатки картины из духовки неспешно водружались на обеденный стол. Телефонные звонки длинными мелодиями раздавались то из коридора, то из спальни. Насытившись, все трое разбрелись по комнатам перезванивать на оставшиеся без ответа звонки. Через некоторое время, дружно усевшись у телевизора, стоящего в спальне, все дружно хохотали и обсуждали какой-то фильм, в перерывах на рекламу выходя курить на кухню. Вечер субботы наступил незаметно. Свет горел по всей квартире. Соседка, набрызгавшись духами девушки нашего с нетерпением провожающего её героя, наконец пошла к себе.

Достав из кармана куртки смятые листы договора, наш попытавшийся вчитаться в его текст герой, разглаживая, сложил их под клавиатуру и, включив компьютер, зашёл в соцсеть. Его отправленное вчера приглашение в друзья было принято получателем, и в новом диалоговом окне беззаботно висела фраза: «Теперь мы и тут друзья!»

Когда многочисленные войска нежити были окончательно подавлены силами нашего позёвывающего героя, свет в квартире уже нигде не горел. Очнувшись ранним утром на неразложенном диване в зале, наш вглядывающийся в циферблат часов и ищущий на полу очки герой встал с чётким намерением привести себя в порядок и засесть за договор.

Выпивая чай и докуривая сигарету в кухонное окно, наш собирающийся с мыслями и смотрящий в бледно-серое облачное небо герой ответил на звонок друга.

– Здорова! Короче, всё нормально, твой Автоматический красиво с батей договорился, будет с нами работать теперь. А ты давай собирайся и ко мне приезжай, отметим, и я тебя заодно со своей походу будущей женой познакомлю! Через сколько будешь?