Дни летят один за одним. Я сменила номер, и старый козел, а по совместительству бывший шеф Геннадий Сергеевич пока не беспокоит. Не узнал еще номер или забил на меня, но мне плевать. Не напоминает о себе и слава богу, как говориться. Взвалила на себя все домашние заботы: готовка и уборка. Мне исправно помогает Валерка, и я много у него выведывала о его девушке Алисе. Интересно это все было просто до жути. Все так невинно и по-детски, но с такими огненными эмоциями, что просто дух захватывало. Что делать пока не решила. Пару раз заходила на сайты вакансий, но быстро их закрывала. Как-то меня воротило от работы, вернее от ее поиска. Еще и недели не прошло, как я гощу у Даши, так что можно пока отдыхать. Даша большую часть времени проводит со своим студентом Никитой. Не признается, но, походу, влюбилась подруга как кошка, а я и рада за нее. Даже если семьи из этих отношений не получится. Хороший здоровый секс женщине еще никогда не вредил. Потому я за нее рада и прошу не заморачиваться на условности и разницу в возрасте.

Днем, если нечего делать, хожу по району. Изучаю, что и где находиться. Район стандартный, спальный. Полно совдеповских зданий и надписей на магазинах типа «Промтовары». Брожу, думаю о своем. Вот и сегодня решила погулять и догуляла до школы, но это вроде не Валеркина школа. Рассматривала школьников, думала о своей молодости. Как-то безрадостно было на душе, и решила двигать в сторону дома. Пошла вдоль здания и решила срезать через двор, там тропинка между гаражей. Мое внимание привлек шум, и этот шум подозрительно походил на шум драки, только девчачьей, с писком и галдежом. Парни так не дерутся, у них это все как-то тише получается. Слышу крик боли и взрыв хохота и бегу на голоса. Забегаю между гаражами и вижу ужасную картину: четверо или пятеро девчонок, пересчитать не успела, ногами пинают сжавшуюся в комочек девочку.

– Ах вы, звери малолетние, вы че творите-то? – кричу быстрее, чем успеваю сообразить.– А ну пошли вон, пока я полицию не вызвала.

Девчонки взвизгнули и ломанулись между гаражами, оставив свою жертву в покое.

Подбегаю к девушке, она поднимается на локтях, болезненно скривив лицо, губы в крови. Смотрит на меня с благодарностью, пытаюсь ей помочь подняться.

– Ты как? – сижу перед девочкой на корточках и осматриваю ее, не дай бог, что сломали эти гопницы малолетние. – Ты цела? Может, скорую?

– Цела, – девочка еле говорит из-за разбитой губы.

– Давай маме позвоним? Номер помнишь? – перебираю варианты, как помочь девочке. Поправляю волосы. Они после салона красоты и покраски в пепельный блонд стали довольно непослушными. Извлекаю телефон из кармана джинс. Мало ли, может, эти бандитки телефон у девочки отжали, да ей и звонить-то не с чего. Приготовилась вбить номер и выжидательно смотрю на девочку. Мелькает мысль, что девчонка-то не старше Валерки, а то и младше. Худенькая, хрупкая.

– Я сама, – девочка достает телефон и набирает номер, но даже мне слышно, что в ответ гудки. Снова набирает номер. И снова никто не отвечает, и снова, но и в третий раз тишина в ответ. Девочку трясет и в итоге она начинает рыдать. Видимо, нервяки отпустили, и адреналин нашел выход в слезах.

– Тише-тише, – пытаюсь успокоить девочку, но понимаю, что мы сидим по-прежнему на земле. Помогаю подняться девочке, отряхнуть кое-как одежду. Осматриваюсь бегло по сторонам и веду девочку в сторону подъезда в надежде найти лавочку. Но закон подлости никто не отменял. Еще раз бросаю взгляд по сторонам. А вот и лавочка. Рядом с нами, на детской площадке.

Усаживаю девочку на скамью и пытаюсь утешить. Как назло, нет с собой водички, ей бы попить, быстрее бы успокоилась. Телефон девочки звонит и она нажимает зеленый кружочек. Но она переоценила себя и свою способность говорить, когда поднимала трубку. Ревет и всхлипывает. А отец, так как даже мне слышно, как он орет в трубку, пытается понять, что с дочерью.

– Алло, – перехватываю трубку, чтобы отец девочки перестал орать на ребенка и пугать ее еще сильнее. Она, между прочим, в стрессовом состоянии, а отец орет, будто его крики могут благотворно повлиять на ситуацию. Неадекват какой-то. И почему девочка отцу позвонила, а не матери? Обычно девочки матерям звонят.

– Кто вы такая? Что с моей дочерью? – еще чуть-чуть, и отец сорвется на крик.

– Меня зовут Даша. Я мимо шла и увидела, что на вашу дочь малолетки напали, – непроизвольно хмурюсь. Тон такой, будто я его подчиненная и не выполнила порученное мне задание. Не хотела бы я быть его подчиненной. Отхожу в сторону от девчушки, потому что, если это невыносимый мужчина будет продолжать в том же духе, я не промолчу. А девочке не следует слышать, как грубят ее отцу. Пусть он и хамло форменное, но для детей родители самые лучшие.

– У вас проблемы со слухом? Я спросил, что с моей дочерью? – рычит в трубку мужик, а у меня желание послать его в пешее эротическое путешествие, развернуться и уйти. Но посмотрела боковым зрением на зареванного ребенка и вздохнула. Отец – мудак, однозначно, но девочка же в этом не виновата. Если я оставлю ее одну. Мало ли вдруг эти девчонки вернуться. Нет, так нельзя.

– Слушай ты, дома будешь на жену рычать, а со мной нормально разговаривай, – обрубаю нахала.

– Ответишь? – гнет свою линию папаша, и не думая извиняться.

– Конечно отвечу. После того, как извинитесь, – ставлю на место собеседника. Слышу недовольное пыхтение, сопение, но через секунд двадцать мужчина перебарывает гордыню.

– Извините, погорячился. Что с дочерью? Где вы? – проскрежетал мужчина в трубку. Кажется, он даже зубы не расщеплял, чтобы это все сказать.

– Отпинали ее чуток. Говорит, что кости целы. От скорой отказалась. Я так внешне посмотрела, максимум синяки и губа разбита. Адрес сейчас продиктую, посмотрю только по геолокации, где мы, а то табличек на домах не видно, – решаю все же рассказать, как девочка. Все же он отец и волнуется.

– Как вы там оказались? – подозрение неосязаемо чувствуется в словах мужчины.

– Гуляла. Ваше-то какое дело? – огрызаюсь. Терпеть не могу, когда меня в чем-то подозревают. Злиться начинаю.

Называю адрес, и мужчина предупреждает, чтобы мы никуда не уходили, так как он вызовет такси. И отключился. Ни спасибо. Ни до свидания. Просто положил трубку. Вот же хамло!

– Отец вызвал тебе такси, сказал домой ехать, – я вернулась и протянула девочке телефон. Она уже успокоилась, пока я разговаривала с ее отцом. – Ты как себя чувствуешь? Голова не кружится? Ничего не сломано?

– Нет, все относительно нормально, – ребенок взяла телефон, сунула в карман и осмотрелась по сторонам.

– Ты что-то потеряла? – понимаю, что девочка что-то ищет.

– Мой рюкзак, – девочка снова начинает паниковать. Вижу, к ней снова подступает истерика, и я тоже заражаюсь ее эмоциями. Я как-то не сталкивалась раньше с таким.

Осматриваюсь тревожно, начиная искать рюкзак, будто это самое важное.

– Что с тобой? – я подскочила к девочке. Блин, надо у нее хоть имя-то спросить. Тоже паникую, но у девочки приступ, и до меня доходит, что это, наверно, паническая атака. В живую такое раньше не видела. Что делать не знаю, но в книгах и фильмах часто такое упоминается.

– Поищи рюкзак, – сдавленно проговаривает девочка и тычет пальцем на тропинку, где ее эти девахи избивали.

– Найти рюкзак? – переспрашиваю, так как в голове не может уложиться, что ребенок переживает из-за какого-то рюкзака, да и невнятно она разговаривает сейчас. Подросток кивает, и я бросаюсь к гаражам.

В памяти всплывает картинка, что я его вроде бы видела в кустах. Бегу туда и – о чудо! – он валяется, где я его и видела.

– Вот он, девчонки бросили его за гаражом, – Прибегаю с рюкзачком в руке и протягиваю подростку. Она уже успокоилась немного и с благодарностью мне улыбнулась. Девочка только собралась мне что-то сказать, как у нее снова звонит телефон, и она уже спокойно берет трубку.

– Да, папа, – девочка вполне спокойно отвечает на звонок. И все же, почему мама не звонит?