Ангел Хранитель алтаря.
Уровень 36.
– Зачем вы посетили это место? – поинтересовался у нас Ангел мелодичным голосом.
– Гуляем мы тут… ― заметила Стамесска, отбирая у меня пальму первенства ехидных замечаний на вопросы мобов, которые в «Волшебных Королевствах» всегда были на удивление разговорчивыми. – Красиво у вас очень!
– Красиво, ― кивнул Ангел, ― но это не место для прогулок. Уходите.
– А если не уйдем? – спросила Фиона.
– Тогда вы умрете, ― безразлично заметил Хранитель.
– Ну, не факт. Думаю, мы попробуем сделать так, чтобы умер ты! – заметил я, и мы одновременно атаковали Ангела магией. Я своей, девушки свитками. Я только рот раскрыл… Свитки у моих спутниц явно были непростыми. Фиона активировала какой-то темный луч, который вонзился в грудь противника, заставив его скривиться от боли. Стамесска швырнула серебристые лезвия, которые разрезали броню на предплечье, и оно окрасилось красным. Линия жизни нашего противника начала убывать.
– Верные слуги мои, ― вскричал он, ― призываю вас!
После этих слов перед ним появились с десяток невысоких, мне по пояс, странных созданий в плащах с капюшонами, вооруженных посохами, чем-то напомнивших мне магистра Йоду из старой саги «Звездные войны», которых я почему-то сразу назвал монахами.
Хранитель-Слуга.
15 уровень.
Атаковали они нас сразу. На каждого пришлось по трое монахов. А Фионе досталось четверо. Причем эти самые коротышки оказались на удивление прыгучими. Но мне сражаться было легче. Хотя даже против двоих противников я еле успевал прикрываться щитом и отражать мечом бесчисленные удары, сыпавшиеся на меня. В общем, пришлось уйти в глухую защиту. Третьего взял в оборот Бобик и гонял его по всему залу. Тем более что шкура моего питомца сама по себе неплохо держала удары посоха.
Мои спутницы справлялись лучше, но там явно опять в ход пошли какие-то непростые свитки. Стамесска была окружена голубой сферой. А Фиона вообще сама гоняла удивленных коротышек по залу, а с ее меча в них били белые молнии.
Тем временем посохи нападавших начали выбивать из меня здоровье. Это не дело. Пришлось раскрываться. Я отбил щитом очередную атаку одного из монахов, не обращая внимания на удары, обрушившиеся на мою голову, которую хоть и защищал шлем, но он лишь снижал урон от ударов. И что есть силы рубанул мечом второго, попав на находящегося в очередном прыжке врага. И разрубил его пополам…
От столь неожиданного события я невольно зазевался и пропустил несколько ударов оставшегося противника, который после смерти своего напарника резко усилил натиск.
Но и у меня появилось больше пространства для маневра, и я начал периодически переходить в атаку, в довесок используя магию. Надо сказать, в бою сказывалось увеличение моей атаки почти в два раза, благодаря зелью.
Урон, который я наносил, соответственно сильно вырос. Думаю, вряд ли я бы смог разрубить врага одним ударом или двумя выпадами снять половину жизней не самому слабому сопернику. Так что мелкий хранитель был обречен. Его я разделал за пару минут. Выдохнув, повернулся к своим спутницам.
Практически одновременно ко мне подскочил довольный Бобик, расправившийся со своим противником, и начал тереться о ногу, требуя ласки. Я почесал его за ухом. Наверно, со стороны это смотрелось впечатляюще. Почеши такого зверюгу. А тот ещё вдобавок начал вертеть своим обрубком хвоста и повизгивать на удивление тонким голосом.
Те тоже прекрасно справлялись. Хотя сложнее всего было Стамесске, все-таки по уровням она была самая слабая. Тем не менее, она сама справилась, одновременно с Фионой.
Раздались аплодисменты. Наблюдавший за нашим сражением Ангел демонстративно хлопал в ладоши.
– Неплохо, ― произнес он, ― но только это меня не впечатлило. Последний раз предлагаю вам уйти. Не хочется видеть смерть таких перспективных молодых троллей. Вам еще жить да жить!
– Спасибо за заботу, ― фыркнул я, ― как-нибудь переживем.
– Так, Стамесска у тебя есть что-то стрелковое? Или магическое дальнего боя? – шепотом спросила Фиона.
– Жезл есть, ― шепотом ответила та. ― Сто зарядов. Огненные шары.
– А разве так можно? ― вырвалось у меня. ― У троллей разве ограничений нет?
– Для легендарных вещей нет ограничений, ― усмехнулась Стамесска, ― это же игра…
Я приказал себе не удивляться сюрпризам моих девушек-мажоров. Лучше промолчать.
– Отлично, ― обрадовалась Фиона. ― Используй свой жезл. Тогда мы с вождем атакуем, а ты поддерживай нас огнем.
На этом и решили. Бобика оставили в резерве. Я строго-настрого приказал ему атаковать, только когда я прикажу. Надеюсь, он меня понял. Восстановив жизнь и ману, мы вместе с Фионой начали медленно приближаться к Ангелу. Тот иронично наблюдал за нашими действиями.
– Вижу, хотите поиграть, ― произнес он, ― что же, как хотите. Я не против.
В следующий миг он развернул крылья и поднялся на метр от земли. В одной руке меч, вторую руку выбросил вперед, и в нас с троллихой ударили молнии. Я успел закрыться щитом, толку от этого было немного, жизнь уменьшилась. Фиона оказалась более подготовленной, судя по всему, использовала снова какой-то свиток, так как молнии просто стекали по окружившей ее белой сфере. А следом за этим мы напали.
Ангел оказался серьезным противником. Мы вместе с Фионой практически обрушились на него с двух сторон, но он достаточно легко отбивал мечом наши атаки. Белые молнии меча троллихи не наносили ему никакого урона. Его блестящее оружие мелькало с невероятной скоростью. Казалось, он просто игрался с нами. Медленно плывя в воздухе, он надвигался на нас, вынуждая отступать. Причем, даже использование на нем моей магии и свитков Фионы не сильно-то его напрягали. Полоса жизни у него, конечно, уменьшилась, но даже желтой не стала. А я вот лично уже вторую бутылку жизни выпил.
Тут немного помогла подключившаяся к бою Стамесска, но у Ангела оказалась неплохая регенерация, тем не менее его жизнь после бомбардировки Стамесски, выпускавшей по два заряда в две минуты, начала очень медленно убывать.
– Бобик! – крикнул я, решив, что пора подключать еще один резерв.
Мой питомец с дробным топотом вылетел из-за моей спины и сбоку прыгнул на Ангела. Тот явно не ожидал подобного и, слава богу, в игре физические законы все-таки соблюдались. Поэтому против врезавшейся в него стокилограммовой туши моего зверюги наш крылатый противник ничего противопоставить не смог. Его просто снесло в сторону, и он покатился по полу, к сожалению, удержав в своей руке меч. А Бобик тем временем, ожесточенно рыча, пытался добраться до горла жертвы.
Мы бросились ему на помощь, но успели нанести только пару ударов. Линия жизни Ангела стала желтой, и он вдруг вспыхнул ослепительным белым светом, и мощным порывом ветра Бобика отшвырнуло в сторону.
Ветер оказался такой силы, что стокилограммовую тушу несколько раз перевернуло в воздухе, прежде чем она рухнула на пол. Однако Бобик, несмотря на свою кажущуюся неуклюжесть, умудрился извернуться и приземлиться на лапы, тоже заработав себе желтую полосу жизни.
Ангел тем временем, расправив крылья, рывком взмыл вверх. И тут случайный удар Фионы отсек нашему противнику крыло. Раздавшийся следом за этим визг оглушил меня. Ангел отпрыгнул от нас и встал на ноги. Голубые глаза его горели холодной ненавистью. Полоса жизни, судя по всему, приблизилась к красной границе. А затем на нас обрушилось целое море заклинаний. Я просто на какое-то время потерял представление, что со мной и где я нахожусь. Очнулся сидящим на полу с 1% жизни. Дрожащими руками выпил сразу две бутылки жизни и маны и посмотрел на поле боя. А там было печально.
Фиона, судя по всему, ушла на перерождение. Ну, понятно, она была ближе меня и случайно оказалась на линии фейерверка заклинаний, устроенного нашим противником. Получается, она меня частично закрыла.
Сейчас с Ангелом, щеголяющим красной полосой жизни, сражались Стамесска и Бобик. Вид у моего питомца был удручающий, жизнь в нем еле теплилась, тем не менее на боевой задор его это не влияло. Троллиха тоже уже «желтая» в глухой обороне. Я поспешил на помощь. В общем, потеряв Бобика, мы все-таки одолели Ангела, который растаял, и следом за этим из звезды в центре зала вырос алтарный камень. Я подошел к нему и положил руку на шероховатую поверхность. Меня окутал туман, через несколько секунд он рассеялся, и я увидел перед собой каменный алтарь, украшенный в том же стиле, что и стены. И раздался голос.
