Воскресное дежурство в больнице особо не напрягало. Если никого не привезут на «скорой», то будет вообще шикарно. Один из друзей рванул в лес покататься на лыжах. Звал с собой, но я ненавижу лыжи, а ещё не могу из-за работы.

Принял смену, отпустив коллегу домой. Обход решил сделать ближе к обеду. Хоть я и дежурный врач, но всё равно обязан зайти в палаты и спросить пациентов о самочувствии.

Развалился на диване в ординаторской. Был бы дома, ещё поспал. Хотя винить тут некого. Сам вчера задержался в клубе. Решил сессию провести.

Неожиданно в кармане заорал телефон. «Менты, менты нереально круты… " – пел какой-то певец. Такой рингтон был только на номере Дениса.

– Привет, Денчик. Ты не на лыжах? – весело спросил я, принимая вызов.

– Привет. На хуижах я. Еду к тебе, буду минут через десять, каталку срочно к приëмному покою. У меня пострадавшая, – нервно сказал Денис и отключился.

Что там ещё случилось? Он жену или дочь с собой взял и они травмировались? Вроде говорил, что едет один, раз мне никак. Я соскочил с дивана. Приказал медбрату тащить каталку к приëмному покою. Медсестричка, дежурившая там, удивилась, начала расспрашивать. Я ответил, что и сам мало знаю. Полицейский везëт пострадавшего. Что случилось, неизвестно.

Вскоре увидели в окно, как подъехала машина друга. Выбежали с каталкой. Денис открыл заднюю дверь. На сиденье лежала девушка с окровавленной головой. На ней халат, свитер, тапочки. Она была без сознания и, похоже, сильно переохладилась.

– Покатался, бля. Нашел в лесу. Было видно, что она к дороге ползла. Вызвал своих, а сам поехал к тебе. «Скорую» пока дождëшься! Мне обратно надо, показать нашим всë, – тараторил Денис, идя с нами в здание.

– Можешь ехать. Она живая, но пульс слабый. Будем спасать. Позвони часа через три, не раньше. Если хочешь, можешь приехать, – сказал я.

– Куда я денусь, приеду. Показания надо у этого «подснежника» брать. Уехал.

Денис развернулся и помчался к своей машине. Мы повезли девушку в операционную, рана на голове продолжала кровоточить.

Принялся стабилизировать её состояние. Взял кровь на срочный анализ. Обработал голову, состриг волосы вокруг раны, ещё раз обработал и зашил. Когда узнал группу крови, перелили ей кровь, благо она не редкая и запас был.

Давление выравнивалось, пульс пришёл в норму, но в сознание она так и не пришла.

Одежду на девушке ещё раньше пришлось разрезать ножницами. Я ужаснулся, увидев её тело. Кое-где шрамы, застарелые синяки и кроводтëки. Обморожение второй степени.

Уже после стабилизации её состояния я тщательно осмотрел тело. Чëрт, откуда же ты такая? Красивая на личико, словно куколка. Тело изящное, если бы не эти шрамы. Сука, убил бы собственными руками того, кто это сделал.

– Миша, одевать пока не будем. Сейчас любая грубая ткань во вред. Положим в ВИП палате. Двумя одеялами накроем. Я потом карту оформлю и отчëт для полиции напишу.

Когда привезли её в палату, аккуратно положили на кровать. Я поручил медбрату принести капельницу. Видимо, Денис врубил обогрев в салоне на полную катушку, потому что девушка не была очень холодная. Температура тела уверенно растёт. Надеюсь, всё будет хорошо. Что же, нужно сделать обход. Ещë успею к ней зайти.

Денис заявился через несколько часов. Ввалился в ординаторскую, плюхнулся на диван и вздохнул.

– Как она, Игорь? – спросил устало.

– Жить будет. Ещё бы немного – и замëрзла насмерть. Ты вовремя, – ответил я, присаживаясь рядом.

– Я только в лес по лыжне углубился, гляжу – шаги параллельно идут. Потом в сторону отходят. Кто-то явно что-то тяжëлое тащил. Две пары ног прямо утопали в сугробах. Я посмотрел в ту сторону. У меня зрение хорошее. Вижу, что-то розовое вдалеке. Поехал туда ради интереса. Вот и нашёл её. Ребята всё осмотрели. Улик почти никаких. Только след от шин и всё. И по голове её стукнули не в лесу. Что там обследование?

– У неё холодовая травма всей поверхности кожи. Больше всего ногам досталось. Там между второй третьей степенью, возможно. Чуть позже будет яснее картина. Рану на голове я зашил. Но не это самое главное. Деня, приготовься.

– Игорь, я блин такого на своей работе в органах повидал. Говори, чего там, – беспечно махнул рукой друг.

– Её периодически избивали. Иногда резали неглубоко, но шрамы остались. Насиловали. Анус зажил мелкими рубцами. На шее что-то вроде ошейника было. Вероятно, долго носила, кожа натëртая. На правом плече клеймо – «раб». На внешней стороне запястья тоже клеймо – «дичь».

– Бляяя, только этого не хватало. Надо Потапычу позвонить.

Денис достал из кармана телефон. Начал искать нужный номер в телефонной книге, потом я уловил речь из динамика.

– Привет, Денис. Выходной же. Что ещё там у тебя?

– Я в больнице, Николай Потапыч. Нашёл сегодня в лесу девушку, когда на лыжах катался. Живая, но обморозилась. Голова пробита. Наших уже подключил.

– Тебе в следственном комитете работы мало, а? Вызвал бы местных. Их территория, пусть расследуют, – собеседник друга говорил громко, я улавливал речь, так как сидел близко.

– У неё два клейма: «дичь» и «раб». Первое на том самом месте. Внешняя сторона запястья.

– Так, дело остаëтся в под моим особым контролем. В ФСБ сам доложу. Работай, Денис. В понедельник сразу ко мне с докладом, – уже совсем другим тоном сказал некий Николай Потапыч.

– Буду с утра, товарищ полковник, – заверил друг и отключился.

– Прости, кое-что услышал. Всё так серьёзно? Я должен знать, потому что в понедельник её могут выпереть из отдельной палаты.

– Чаю, что ли, налей. Сто грамм бы накатить, но я за рулем.

– Сейчас, как раз перед твоим приходом вскипятил чайник, – сказал я, подскакивая с дивана.

Налил нам по кружке чая. Достал пачку печенья из своего стола. Денис не спешил говорить. Я не настаивал. Тайна следствия, никуда не денешься.

– Помнишь громкое дело в конце осени? В новостях ещё показывали. Преступная группа «охотников», – наконец выдал друг.

– Да, там ещё кто-то из ваших в другом городе был замешан и ряд депутатов, – подтвердил я, что знаю эту историю.

– Изначально не планировалось так сразу освещать в прессе. Дело ФСБ вело. Только сам знаешь, журналюги иногда будто из воздуха информацию достают. Там много кто замешан, но какие-то сведения сумели уничтожить. Больших боссов бизнеса не выдали. А я уверен, кто-то из олигархов там поучаствовал. И не только они, говорят и зарубежные гости были. По отделам полиции разослали описание девушки, которую нашли убитой. У неё такое же клеймо со словом «дичь».

– Я понимаю, на тот случай, если девушка с похожим клеймом отыщется. Мне кажется, её держали в неволе, как собаку на цепи. Очередной раз били и она ударилась головой. По крайней мере рана так располагается. Она треугольной формы. Я собрал тебе в пакет частички краски и дерева. Она могла удариться о стол или что-то подобное. Скорей всего пульс не смогли прощупать. Подумали, что она умерла, поэтому и добивать не стали, – заявил я со знанием дела.

– Когда можно будет с ней пообщаться? – просил Денис.

– Я позвоню. Какое-то время она ещё будет без сознания, а потом будем её лечить и давать обезболивающие. В первое время у неё всё тело будет страшно болеть. Особенно ноги. Ходить ей нельзя. По большому счету нужно нянечку постоянную.

– Отдельная палата ей нужна и охрана. Узнают, что жива, приедут добивать. Я поговорю с начальством насчёт этого. А ты с заведующим перетри. Эта девушка – ценный свидетель. Поеду домой. Спасибо за помощь, Игорь.

Мы попрощались, и приятель ушёл. Я успел обойти всех больных до его прихода, поэтому направился к неизвестной девушке.

Осторожно зашёл в палату. Проверил температуру бесконтактным термометром. Послушал сердце и лëгкие. Хрипы. Я хоть и не терапевт, но понял, что она ещё и пневмонию подхватила. На снимках видно.