Валерка бурчал недолго, взяв гитару в руки, меланхолично запел:
– Ты не пришла провожать, поезд устал тебя ждать
Снова знакомый перрон, только тебя нет на нём.
Но что-то сегодня пел он без энтузиазма и, не закончив песню, отложил гитару в сторону и снова улегся в койку. Видно, Женя его изрядно умотала за ночь.
Все же во второй половине дня на очередной остановке мы вышли, наконец, на платформу станции Новой Алексеевки. На небе не было ни облачка. Солнце палило, как в пустыне Сахаре. Но все равно, после духоты вагона, на улице дышалось намного легче.
Встречающих на платформе было негусто, поэтому я сразу углядел среди них стройную фигурку Наташки в белом коротком платьишке.
Обниматься мы не стали, но чмокнули друг друга в щечку.
– Витя, очень рада тебя видеть, – улыбнулась она. – Смотрю, ты с другом приехал?
– Ага, – подтвердил я. – Наташа, представляю тебе моего соседа по дому и хорошего приятеля Валеру Лебедева, талантливого музыканта.
– Очень приятно, – ответила Смолянская и улыбнулась, очаровательной белозубой улыбкой, резко контрастировавшей с ее загоревшим лицом.
Валерка ответил что-то невразумительное, и вообще выглядел так, как будто его ударили пыльным мешком из-за угла.
Он, конечно, знал, что в Геническе меня ждет девушка, но видимо не рассчитывал, что та окажется красавицей.
Впрочем, пришел в себя он довольно быстро и сразу потащил гитару из-за плеча, сейчас он вновь горел желанием что-нибудь сбацать.
– Наташа, сейчас в качестве извинения я вам песню спою, можно?
К этому времени на платформе оставались только две торговки с ведрами яблок и кукурузой в початках, да местный милиционер, лениво сплевывавший шелуху от семечек в сторону большой урны.
Наташа вопросительно глянула меня. Улыбнувшись, я пожал плечами.
– Ну, спой, – нерешительно согласилась девушка.
– В белом платье с пояском я запомнил облик твой,
По обрыву босиком бегали мы с тобой,
– воодушевленно запел мой приятель.
Когда он закончил петь, одна из торговок несколько раз хлопнула в ладоши.
– Ой, це гарно хлопчик спивает! – сообщила она милиционеру, подошедшему ближе к нам. Тот, пока Лебедев пел, даже перестал лузгать семечки.
Валере реакция слушателей понравилась и, похоже, он собрался петь еще, поэтому пришлось его одернуть.
– Лебедев, хватит песен, нам еще надо до места добраться, – сказал я. – Пока ты тут голосишь, все такси в город уедут.
– Не уедут, – заверила Наташка. – Через двадцать минут московский поезд подойдет.
Действительно, на небольшой площади у станционного здания стояли две Волги. Дожидаться автобуса нам не хотелось.
Поэтому всего за три рубля водитель одной из автомашин пообещал нас домчать до лагеря «Летние Зори» на Арабатской стрелке. Я чуть рот не раскрыл из-за удивления от таких цен. Вот, что значит сельская местность!
По дороге Наташа выяснила, что Валерка играет еще и на аккордеоне, и в пять секунд уговорила его поработать на танцах в пионерском лагере. Налегая на то, что в эту последнюю смену пионерам не повезло, им пришлось танцевать под радиолу с несколькими пластинками так, как учительница музыки срочно уехала домой, и на август нового музыкального работника найти не удалось.
Валера особо не возражал, даже не поинтересовался, заплатят ли ему за эту работу.
До Геническа по пустой трассе мы доехали за несколько минут. Одноэтажный мелкий городок, оставшийся практически в стороне, особого впечатления не произвел, тем более что проскочили мы его довольно быстро и по деревянному мосту переехали на песчаную косу Арабатскую Стрелку.
Течение в протоке было довольно сильным и увлекало за собой из Азовского моря в Сиваши тучи медуз.
Увидев их, я мысленно чертыхнулся. Совсем забыл об этой напасти Азова. Хотя слабая надежда, что этих тварей у пляжа будет не так много, меня не оставляла.
Оставляя за собой тучу пыли, и переваливаясь с колдобины в колдобину, машина двигалась по песчаной дороге. Несколько минут такого пути, и мы остановились у въезда в лагерь.
– Ребята, – извиняющимся тоном сказала Смолянская. – В лагере мне вас не получится устроить. Но рядом в кемпинге у нашего сторожа Василия Ивановича Гордиенко работает приятельница, она обещала помочь.
– И что требуется от нас? – первым сориентировался Лебедев.
– Ничего особенного, две бутылки водки или горилки.
Мы глянули друг на друга. Похоже, мысли у нас сходились.
– Блин! Куда мы попали, вокруг сплошная дешевизна.
Оставив вещи и гитару у Наташи в медпункте, мы двинулись в ближайший и единственный магазин в окрестностях, где без проблем затарились водкой. О себе я и не говорю, да и Валера тоже не выглядел особо взрослым, но продавщице на наш возраст было наплевать. Так, что через полчаса, мы уже шли на встречу с Васей Гордиенко.
Хохол Вася, небритый, загорелый мужичара, лет тридцати, явно был себе на уме. Видуха у него была, как у махрового бомжа. Хотя он явно им не был, потому, как специфического запаха не имел. Наоборот, пропах свежей рыбой и морем. Как оказалось, он всего лишь полчаса назад приехал с рыбалки. Договорились мы с ним быстро. Две бутылки перекочевали в объемистые карманы его брезентовых штанов, и мы всей кампанией отправились на поиски его подруги.
Поиски продлились недолго. Бродя между рядами фанерных палаток, мы обнаружили полную, крашеную блондинку с химической завивкой около администрации кемпинга. Сначала Мария Назаровна, оказавшаяся завхозом, предложила нам вдвоем пожить в одной палатке. Но мы, сразу отрицательно замотали головами. У меня было, кого пригласить в гости, да и Валерка надеялся, что тоже не будет спать в одиночестве. Так, что планируем жить рядом, но в отдельных «роскошных» апартаментах.
Заплатив за две недели проживания, мы взяли ключи и отправились уже на поиски своих кибиток, расположенных на первой линии от моря. Судя по выброшенным волнами водорослям и подсохшим останкам медуз, в шторм вода практически добирается до нашего жилья.
В общем, к пяти часам мы заселились в соседние двухместные фанерные будки, стоявшие практически у воды.
Ну, что же, главное, крыша над головой имеется. А то, что пол в будке отсутствует, так в этом нет ничего страшного. Зато есть две односпальные кровати и небольшой столик у застекленного окошка. Если эти кровати сдвинуть, получится вполне приличный траходром.
Ознакомившись с жильем, я собрался в пионерский лагерь, забрать из медпункта рюкзаки, гитару, на всякий случай, мы пока решили оставить там.
Правда, в лагере пришлось еще поискать Смолянскую, потому что медпункт был на замке.
Нашел её в столовой, где она пила чай в кампании нескольких женщин. Те, естественно, разглядывали меня со всем вниманием, аж мурашки по коже побежали.
Извинившись, что отрываю девушку от такого важного занятия, я сообщил, что хочу забрать свои вещи.
– Юноша, может, вы немного посидите с нами, чайком побалуетесь, расскажете нам, как дела в Петрозаводске, а то мы здесь второй месяц находимся, совсем от жизни отстали, – неожиданно предложила довольно симпатичная дама лет пятидесяти.
– Спасибо, но сегодня откажусь от чая, – заявил я. – Меня в кемпинге ждет друг, не хочется его волновать. Но в следующий раз обязательно воспользуюсь вашим приглашением.
– Это наша начальник лагеря Софья Ароновна Фридман, – пояснила мне Смолянская пока мы с ней шли в медпункт. – Нам с ней здорово повезло. Тактичная женщина и не скандальная.
В медпункте я все же не удержался и дал волю рукам.
– Витя, ты же говорил, что торопишься, – напомнила мне Наташа, стараясь выбраться из моих шаловливых рук. – Когда вы устроитесь, приходи после десяти в медпункт, Только постарайся пройти незаметно.
– Хорошо, – согласился я. – Вечером буду, как штык.
