На лице обезьяночеловека появилось выражение полнейшего недоумения, маленькие глазки едва не выскочили из орбит. Он бросил лук и стрелу и с проворством кошки спрятался за дерево. И тут а нас полетели стрелы. Мы несколько раз выстрелили по кустам, надеясь, что звуки выстрелов испугают дикарей и они отнесутся и нам более доброжелательно, но они были настроены против нас, и, не желая никому причинять вреда, расценивая ситуацию как безнадежную, мы перестали стрелять и ретировались по тропе, пока деревня не скрылась из вида. Никто нас не преследовал, но еще долго, двигаясь на север, мы слышали шум в деревне и слабые крики "Юх! Юх! Юх!".
Максуби называли этих существ "марикокси". Обитали они на северо-востоке этого района. Утверждалось, что в восточной части живут также низкорослые, покрытые шерстью темнокожие люди, являющиеся настоящими каннибалами - они охотились на людей, убивали их и использовали а качестве пищи, поджаривая тела своих жертв на бамбуковых вертелах. Максуби считали их совершенно презренными существами, уровня дорожной грязи. Во время последней экспедиции полковнику Фосетту рассказывали об "обезьянолюдях", которые живут в норах они также покрыты шерстью, ведут ночной образ жизни; в прилегающих районах их называют "мор сего" или "люди - летучие мыши". Испаноязычное население называет их "кабельюдо", или "волосатые люди", а несколько общин живущих здесь американцев - "татус", или "броненосцы", поскольку они обитают в норах так же, как и эти животные. Фосетт также пишет, что лесные индейцы рассказывали ему, будто морсего великолепно ориентируются по запаху - даже индейцы, эти прирожденные охотники, считали, что у морсего есть "шестое чувство"!
Истинное значение этих наблюдений и информации, которая в них содержится, на первый взгляд могут показаться не вполне очевидными. Они настолько "невероятные" при чтении вне контекста, что, когда их начинает анализировать человек, не искушенный в антропологии и этнографии, человек, который никогда не подозревал о возможности существования современных первобытных людей (или "обезьянолюдей", как их принято называть), эти важные детали вполне могут ускользнуть от его внимания.
Средний слушатель лекций о путешествиях, во время которых демонстрируются диапозитиаы и любительские фильмы, и даже попадающиеся среди таких слушателей более образованные люди, по-настоящему преданные науке, - даже они могут пройти мимо важнейших фактов и наблюдений Истинный уровень аналитических способностей среднего, достаточно хорошо образованного человека в областях, находящихся вне сферы его специализации, гораздо ниже, чем принято считать. Даже очень опытные специалисты со стажем могут не обратить внимания на значение заявлений в областях, которыми они не занимаются - при этом заявления действительно могут оказаться полнейшей чушью, но могут быть и поистине бесценными.
В то же самое время существует вполне оправданная позиция профессионала в данной области знаний, оправданная по крайней мере частично. Это естественный скептицизм, переходящий в полное отрицание значительности конкретного заявления. Я не нашел каких-либо опубликованных комментариев на приведенные мной фрагменты дневников Фосетта.
Это может означать только один из двух возможных вариантов, Либо ни один антрополог или специалист в этой области никогда не читал эти страницы, либо - если всетаки читал - не обратил на них внимания или счел настолько вопиющими, что принял за откровенную фальшивку. Неспециалисты, такие, как рецензенты книги, газетчики, писатели "науч-попа" и другие, либо пропустили этот материал полностью, не сумев понять и оценить его значения, и потому, не сумев принять его, решили "не связываться" либо отнеслись к нему как к вымыслу, не заслуживающему даже комментария.
Ни одна из этих позиций, занятых как специалистами, так и дилетантами, не может быть признана разумной. Необходимо давать надлежащую оценку.
Давайте начнем с автора этих дневников полковника Фосетта. Этот человек не был выскочкой. Получив образование в Англии, он поступил на службу в армию - нельзя сказать, что он предпринял зто с большим желанием, однако вскоре командование обратило внимание на инициативность и высокие морадьные принципы молодого офицера и стало продвигать его по службе. По рекомендации Королевского географического общества он был выбран для топографической съемки границ государств Южной Америки - отнюдь не по его просьбе и без каких-либо протекций. Много лет он работал на правительства Латинской Америки и получал от них жалованье - на это надо обратить особое внимание, поскольку для иностранца, особенно англосакса, подобное положение было уникальным, а Фосетт своими профессиональными навыками и результатами работы сумел удовлетворить даже самых темпераментных правителей.
Не забывали фосетта и на родине. Географическое общество, стоявшее у истоков его профессиональной карьеры, наградило офицера Золотой медалью, его высоко ценили как исследователя й человека, а также как опытного специалиста. Что же, все те, кто осыпал этого человека званиями, наградами и регалиями как отдельные люди, так и корпорации - были идиоты? Ошибались как в характере, так и в искренности, честности и знаниях этого человека? Они вновь и вновь продлевали его назначение в Южную Америку, зная или понимал, что он не более чем фикция? Честно говоря, это предположение абсурдно.
Но какая может быть альтернатива? Перси Харрисон Фосетт был надежным гражданином, серьезно относился к изучению того, что еще не знал, и стал подлинным мастером своего дела. Его ни в коем случае нельзя было назвать романтиком, в этом его не обвиняли даже те, кто почти не имел представления о его взглядах и убеждениях, но, как заметил один ученый, в определенном смысле считали его "охотником за лунным светом". В предисловии к дневникам отца Брайн Фосетт много пишет о нем, показывая этого человека с самых неожиданных сторон.
Из всего этого можно сделать вывод, что, несмотря на то, что он придерживался определенных взглядов на определенные вещи (вне своей профессиональной сферы), которые другие специалисты считали неприемлемыми, он ни разу не сделал заявления, что открыл нечто такое, что непосредственно подтверждало бы его теории. И тем не менее он всю жизнь собирал косвенную информацию по фактам, которые, как ему казалось, подтверждают его взгляды.
