Доктор сделал глоток, посмаковал дорогой напиток и прикрыл глаза. Генерал-губернатор не торопил гостя: слишком многое зависело от него и его желания помочь.

– А сейчас мы с вами сделаем вот что. Надо организовать полностью всю подготовку. То, что она хочет бунта, все ее поведение – это всего лишь подсознательное желание получить правильную пищу. Так давайте ей поможем в этом и заодно проследим, чтобы происходящее не вышло за рамки нормального. Императора я предупрежу лично, я все-таки вхож туда без назначения аудиенции. А вы пока сделайте вот что. Нужно найти контакты с Гагиком Анушавани – он поможет вам организовать все так, чтобы у девочки не возникло ощущения театра. Проверните пару дел, ну, не мне вас учить – и держите его на контакте. Он давно работает по заказам от влиятельных аристократических домов, и использует исключительно исполнителей из «Последних людей». Только обеспечьте ему алиби, терять столь интересного смертного не хотелось бы. Ну, и для полной достоверности – сведите эту девочку, Милу, с парой подпольных революционеров. Дальше, я думаю, они сами справятся, а мы заодно проредим стадо чуть-чуть...

Квартира Милы

Лика сидела на диване, и ей в кои-то веки было хорошо. Исчезло давящее чувство неправильности, исчезло желание разрушить все. Она была довольна. Высушенный досуха труп Милы скомканной обёрткой лежал за порогом комнаты, в прихожей. И жалела она в этот миг лишь об одном – что Милы было слишком мало. Впрочем, кажется она знала, где взять еще.

Отца она ощутила задолго до того, как тот подошел к дверям, но опасностью от него не веяло, так что вряд ли он пришел ее арестовывать. Замки на дверях открылись сами, легкая дымка кровавого тумана лишь на секунду коснулась их.

– Привет, пап, – сказала Лика, глядя в дверной проем.

– Привет, дочь. Что ж – поздравляю тебя с совершеннолетием. Мы с мамой уже боялись, что ты никогда не повзрослеешь. Но я счастлив, что это все же произошло. Да, твой двоюродный дядя Кройнцберг просил кое-что тебе передать. Почитай на досуге, – с этими словами он положил на край стола конверт с дискетой. На конверте была надпись «Как я был революционером. Николя»