Его боевые доспехи были шикарные! Черные, на вид словно бархатные. Но я знала, что на самом деле они сильнее стали и тверже алмазов. Их пробить мог только специальный заговоренный клинок из адамантия. У меня в коллекции, кстати, был такой.

Но сейчас я с восхищением смотрела, как мой огонь ластиться к демону, совсем не обжигая. А демон стоит и с обожанием во взгляде  смотрит, как огонь льнет к нему, словно котенок в надежде на ласку. А потом он поднял свою руку, и теперь уже я зачарованно смотрела, как на его ладони тоже возникает огонь. Но если мой был синим, то его красным с синими всполохами. Я протянула свою руку к его руке и два огонька начали свой завораживающий танец.

— Истинная! Истинная! — пронесся вздох по столовой.

— Моя! — снова рыкнуло это безобразие. Затем уткнулось носом мне в макушку, с шумом вдыхая запах моих волос. — Что же разозлило тебя так, что аж огонь вырвался? — спросил меня ректор, приняв наконец человеческую форму.

— Берн мою маму оскорбил. — словно маленькая пожаловалась.  — А я не могу стерпеть, когда оскорбляют моих родных.

— Андерс Берн, вы, кажется, прекрасно осведомлены, что Дарья Морозова истинная пара Максима Павловича Богдановского.

— Я то осведомлен, а вот мой племянник, кажется, не совсем. — вставая со своего места, сказал Андерс. — Но я прошу простить моего не очень умного родственника, который не совсем понимает, что в некоторых странах ведьмы вполне могут и сами за себя постоять. И позвольте, вас поздравить, Роман Дмитриевич! И вас Катенька, тоже. И может, вы все же смягчитесь, и примите извинения моего бедного племянника?

— Не такой уж он бедный! — сказала я, бросив взгляд на Берна-младшего

На «бедного Зигварда»  смотреть было тошно. Он сначала посерел, потом позеленел.

— Да, уж точно, давай извиняйся Зигвард. — поддержали Бернса оборотни. — А то по коридорам ходить не сможешь.

— Прошу меня простить, — заплетающим от страха языком промямлил Берн — младший.

— Ну, уж нет, прощу только после спарринга! — ответила я. — Так что через два часа жду в зале!

— Ты уверена, Катерина? — спросил меня Роман.

— Да! —  ответила я. — Более чем!

Нужно же мне пар выпустить. Да и за всех ведьм обидно!

Через два часа в тренировочном зале были все, кто находился в столовой. За исключением Прасковьи. Которая сказав, что терпеть не может поединки, все же пожелала мне удачи.

Так как право выбора оружия было у меня, я выбрала рапиру. Этим видом я владела лучше всего. К тому же у меня с собой, был хороший образец из мифрила. Легкого, достаточно прочного, но в то же время пластичного металла. С хорошо сбалансированной гардой и рукоятью. Мне ее  Хуши –сан подарил.

Зигвард с сомнением посмотрел на мою рапиру, когда я вошла. Но ничего не сказав, выбрал себе довольно хороший образец, из находящихся в зале.  Нашими адъютантами стали Богдановский и Берн-старший. Судьей выбрали Николая, как лучшего в фехтовании. Не подумала бы, глядя на его габариты. Если бы мне сказали выбрать из этих особей лучшего фехтовальщика, больше всех соответствовал бы Джамиль. Но, им виднее, они же вместе учатся. Да и Роман не возражал, а ему я доверяла.

Николай сразу предупредил, что магией пользоваться запрещено. Но, наверное, для большей страховки над  боевой дорожкой пустили купол, поглощающий магию. Так что если даже захочешь, не сможешь. Чистое мастерство  фехтования!

Что ж это даже лучше! Я вообще не знала, какой магией владеет этот вампир. Но одно то, что он здесь учится, говорило о том, что магия в его крови все же есть.

Сразу после сигнала вампир пошел в атаку. Ну, может с кем другим это бы и сработало. Но… Знаете, я всегда занималась  с учителями мужчинами. И почему-то у всех мужчин пренебрежительное отношение к фехтовальщице-женщине. Просто шовинизм в открытом виде. Они или начинают бой с неким таким пренебрежением, или, вот как сейчас Зигвард, сразу спускают всех своих собак. Наверное, полагая, что я сейчас выброшу рапиру и, заливаясь горючими слезами, убегу.

Ага, счаз!...

Отбиваясь от очередной его атаки, воспользовалась явным своим преимуществом — габаритами. Поднырнув под атакующей рукой и, таким образом, заблокировав ее, уперла острие своего клинка в горло противника.

Всë! Чистая победа!

В зале раздались аплодисменты и улюлюканье.

— Так его, малышка! Молодец! Хрен им вампирам!

Зигвард некоторое время даже понять не мог, каким образом я сумела его сделать.

— Не стоит недооценивать противника! Зигвард, сколько раз я тебе это говорил? — подошел к нему Андерс.

— Да, пошли вы все! — и сплюнув на пол, вышел из зала, громко хлопнув дверью.

Последующие несколько дней я провела в академической  библиотеке и на тренировках у Берна-старшего.

Библиотека мне понравилась сразу. Огромное помещение в несколько школьных спортзалов было заставлено книжными  стеллажами.   Стеллажи простирались вдоль всех стен, оставляя место только для окон с одной стороны, и еще в два ряда перпендикулярно стене.  Сами стеллажи в высоту были такими, что чтобы добраться до верхних полок, использовались передвижные платформы на колесиках. В оставшемся пространстве  у стены с окнами довольно свободно разместились читательские столы. Правда, вместо стульев у каждого стола стояли обитые красной тканью скамеечки на два человека.

Заведовал всем этим кладезем знаний Аркадий Филиппович Разумовский. Дух, чья стойка находилась справа от входа. А вот за стойкой, как я успела заметить, находилась дверь в другой, закрытый зал.

Аркадий Филиппович оказался довольно милым старичком, которому пришла по сердцу моя тяга к знаниям. Узнав, что я хочу подготовиться к вступительным экзаменам, он завалил меня подходящей литературой. Стопка, которой оказалась выше моего роста.

Видя с каким скепсисом я смотрю на стопку книг, старичок — библиотекарь, не так меня поняв, решил поддержать:

— Ты не переживай, дочка. За пару дней прочитаешь это, мы тебе остальное подберем.

— А что это не все? — ошарашено переспросила я.

— Нет, конечно! Это только начало. Там еще раза в три больше. — обнадежил меня Аркадий Филиппыч, добрейшей души человек. — Ты из какой комнаты?

— Двести девятая, преподавательское крыло. — ответила я.

— Занятно, занятно! — проговорил старичок и что-то прошептав взмахнул рукой.

Книги пропали.

— Ну, все! Можешь идти, книги ждут тебя в твоей комнате. Если прочтешь книгу, и она будет тебе больше не нужна, прочтешь заклинание на форзаце, и книга будет сдана в библиотеку. Но особо не затягивай, через неделю, все книги автоматически окажутся в фондах библиотеки. Если захочешь продлить какую-либо книгу, подойди с книгой ко мне. Поменяем заклинание. Все ясно?

—  Да! — промямлила я, силясь переварить всю эту информацию. — Круто!

— Ну, так! — явно гордясь, хмыкнул дух. — Академическая библиотека — это вам не …

Докончить фразу старичок не успел. В библиотеку ворвался высокий светловолосый мужчина в длинном черном плаще. Стаскивая плащ и вешая его на вешалку у входа, он спросил.

— Аркадий Филиппович, мне на каникулах периодика приходила? — спросил он низким мужественным баритоном.

— А как же, господин Виденецкий! — и перед мужчиной возникла стопка не меньше моей давешней.

— Так, это хорошо! Это сюда. Это тоже сюда. Это потом. — он начал раскладывать книги и журналы на несколько маленьких стопок.

— До свидания,  Аркадий Филиппович, я пожалуй пойду. — попрощалась с библиотекарем.

И встретилась с изумрудно-зеленым взглядом незнакомца. Нервно сглотнула под этим проницательным взглядом. На миг показалось, что зрачок мужчины вытянулся, на манер кошачьего. Моргнула. «Показалось!», выдохнула я.

— Здравствуйте! — низкий мужской баритон обратился ко мне.

— До свидания! — ответила я, развернулась и скрылась за дверью библиотеки.

Сердце стучало словно бешенное. Ступая по коридору учебного крыла я пыталась его унять. Но удалось мне это только в лифте, что поднимал меня на этаж моих апартаментов.