Вот поле деятельности для предпринимателей.

Дня через два я отправился к дилеру, торгующему «Тойотами», и мягко так сказал:

— Хочу водить машину

Дилер озадаченно уставился на меня.

Я сам своим словам изумился. Слуга — он всегда слуга, инстинкт никуда не денется, он сидит у тебя глубоко внутри, дрожью пробегает по хребту. (Вот буду принимать вас у себя, господин Премьер, приглашу сесть и — как знать! — возьму да и разотру вам ноги.)

Я изо всей силы ущипнул себя за левую руку, улыбнулся и сказал:

— Хочу взять машину в аренду

Последняя часть моей удивительной истории, сэр, о том, как от предпринимательства в теории я перешел к предпринимательству на практике. И это оказалось очень непросто.

Один за другим я обзвонил офисы всех компаний, что занимаются в Бангалоре аутсорсингом. Не требуются ли вам услуги такси, чтобы доставлять сотрудников вечером на работу? И не требуются ли вам услуги такси, чтобы поздно ночью развозить сотрудников по домам?

И вы, конечно, понимаете, что мне отвечали.

Одна дама мне любезно объяснила:

— Вы опоздали. Все бангалорские компании уже обеспечены услугами такси в ночные часы. Мне очень жаль.

Вот ведь незадача. В свое время в Дханбаде мне тоже все отказывали. Я приуныл. Целый день провалялся в постели.

«Что предпринял бы мистер Ашок?» — спросил я себя.

И тут меня осенило. Я же не одинок — у меня полно сторонников! Просто тысячи!

Вы еще насмотритесь на моих друзей, когда приедете в Бангалор, — толстые, пузатые, они поигрывают дубинками на Бригейд-Роуд, цепляются к уличным торговцам, вымогают мзду.

Я говорю о полицейских.

На следующий день я взял с собой переводчика — вы знаете, по-моему, люди на севере и на юге Индии говорят на разных языках — и с красным портфелем в руке отправился в ближайший полицейский участок. Напустив на себя важность, я помахал перед носом у полицейских портфелем, раздал направо-налево свежеотпечатанные визитки и напросился на прием к большому начальнику, к инспектору. Портфель сделал свое дело, меня допустили в кабинет.

Начальник сидел за огромным письменным столом, побрякушки на мундире сияли, на лбу краснели отметины религиозного благочестия. Стены кабинета украшали четыре картины, на трех изображались боги. Портрет Ганди висел в самом углу.

«Повезло», — подумал я, увидев Ганди. С широченной улыбкой и многократным намаете я вручил инспектору красный портфель. Тот осторожно открыл его.

Я сказал через переводчика:

— Сэр, примите скромный залог моей к вам благодарности.

Удивительное дело. Стоит человеку увидеть наличность, как он сразу начинает понимать твой язык.

— Благодарности за что? — спросил полицейский на хинди, одним глазом глядя на содержимое портфеля.

— За все добро, что вы мне окажете, сэр.

Он пересчитал деньги — десять тысяч рупий, — выслушал мои пожелания и попросил удвоить сумму. Я прибавил немного, и он остался доволен. И знаете что, господин Премьер, плакат «РАЗЫСКИВАЕТСЯ» висел на стене, тот самый, с моим нечетким фото.

Через два дня я позвонил даме из интернет-компании, что отклонила мои услуги, и выслушал потрясающую историю. Они остались без ночного такси. Как выяснила полиция, у большинства водителей обслуживающей фирмы не было прав.

— О, мне так жаль, мадам, — сказал я. — Примите мои соболезнования. А вместе с ними и услуги моей компании. Такси-сервис «Белый Тигр».

— А у вас все шоферы с правами?

— Разумеется, мадам. Вы можете позвонить в полицию и проверить.

Она так и сделала. И перезвонила мне. Полиция явно замолвила за меня словечко. Вот тогда-то моему делу, как принято говорить, был дан старт.

Поначалу я и сам посидел за баранкой, но как только мои водители поднабрались опыта, перебрался в кабинет. Знаете, на самом деле крутить руль — это все-таки не мое. Чесать языком мне куда больше по душе. Бизнес разросся очень быстро. Теперь в компании шестнадцать водителей, которые работают посменно, и двадцать шесть машин. В этой стране с начальным капиталом в пару сотен тысяч рупий горы можно свернуть — если, конечно, потрудиться. Мое недвижимое имущество плюс банковские счета теперь составляют сумму, в пятнадцать раз превышающую ту, что я позаимствовал у мистера Ашока. Загляните на мой сайт. Прочтите мой рекламный слоган: «Мы везем технологии вперед». Полюбуйтесь на автопарк: двадцать шесть новеньких сверкающих «Тойот» с кондиционерами. Все они арендованы известнейшими технологическими компаниями. Если вам понравились мои паркетники, если вы хотите, чтобы парней и девушек из вашего бизнес-центра развозили по домам со вкусом, просто щелкните мышкой на кнопке

Да, Ашок! Теперь меня так зовут. Ашок Шарма, североиндийский предприниматель, осевший в Бангалоре.

Если бы вы присели со мной под вот этой большой люстрой, я бы раскрыл вам тайны своего бизнеса, показал свой серебристый ноутбук «Макинтош», продемонстрировал фото моих внедорожников, моих шоферов, моих гаражей, моих механиков и моих проплаченных полицейских.

И все это принадлежит мне, Мунне, рожденному быть кондитером!

А еще вы увидите фото моих ребят, всех шестнадцати. Когда-то я был шофер у хозяина, а теперь сам хозяин шоферам. Я к ним отношусь не как к слугам, не бью, не запугиваю, не насмехаюсь. С одной стороны, не оскорбляю, а с другой — не говорю, что они мне «как родные». Они мои наемные работники, а я их босс, вот и все. Мы подписываем и соблюдаем договор. И этим все сказано. Если они будут подражать мне — говорить, как я, одеваться, как я, соблюдать порядок, как я, — они далеко пойдут. Если не будут, так шоферами и останутся. Выбор за ними. Но никакого панибратства, никакого кофе в моем кабинете, никаких задушевных бесед. Закончил работу — до свидания. У Белого Тигра нет друзей-приятелей. Очень уж небезопасно.

Хоть я далеко пошел, мне не хочется терять связь с тем, что, собственно, и дало мне настоящее образование.

С дорогами и обочинами.

По вечерам или с утра пораньше я часто гуляю по Бангалору и слушаю, что говорят на улицах.

Однажды вечером человек десять носильщиков собрались у стены вокзала и что-то обсуждали вполголоса. Местные, они говорили на своем странном языке. Всех слов я не разобрал, но общий смысл был понятен. Так уж повелось в этом городе, приезжие оказались побойчее (понаехали тут), а коренные жители остались с носом.

Носильщики обсуждали что-то написанное на стене. Мне стало любопытно, но из-за их спин я ничего не мог разглядеть. Пришлось прикрикнуть на них, пригрозить вызвать полицию, если не разойдутся, только тогда они расступились и дали мне подойти поближе.

Передо мной предстало набитое черной краской по трафарету изображение двух рук, разрывающих оковы.

И две недели спустя он действительно прибыл. Выступил в рамках предвыборной кампании с пламенной речью на митинге, все про кровь, и пламя, и борьбу с богатыми. А еще про то, что лет через десять беднякам не хватит питьевой воды из-за грядущего потепления. Я стоял в задних рядах и слушал. Ему бешено аплодировали. В этом городе много злобы, точно вам говорю.

По всему Бангалору, как и по всей Индии, перешептываются, шушукаются, судачат о восстании. Люди читают по ночам при свете уличного фонаря, собираются в кучки, и спорят, и указывают на небо. Неужто в один прекрасный день они объединятся, вспыхнет бунт и сметет Петушиную Клетку?

Ха!

Раз в сто лет происходит революция, которая несет свободу беднякам. Я прочел об этом на книжной странице, в которую мне в чайной завернули самосу[45]. Но знаете, только четыре человека за всю историю совершили настоящие революции, которые освободили рабов и уничтожили хозяев.