— Ну, если в первый раз, то забыли, — буднично отвечает он и уходит, а я наконец выдыхаю.
2
Всю оставшуюся неделю мы с Камилой были на иголках, все ждали, когда же нам позвонят из агентства и уволят. Терять работу из-за беспечности очень не хотелось. Мы обе студентки, у подруги есть родители, братья и сестры, но отношения натянутые, поддержки от них никакой. Единственный близкий ее человек — дедушка, но он на пенсии и помогать финансово не может. У меня же только мама, но на самом деле лет с пятнадцати я чувствую себя сиротой, при живой матери. Бюджетные места мы буквально выгрызли себе, стипендии не хватает, а график в клининге очень удобный. Но гневного звонка от Тамары Викторовны, нашего шефа так и не поступило.
Ездили на выезды, как обычно. Мы с Камилой работали только в четырех домах, так как там был строго оговорен график — уборка после обеда, не больше 3–4 часов. Идеальный вариант для студенток. Тамаре Викторовне тоже было выгодно работать с нами — студентки, неполная занятость, официальное трудоустройство мы не требуем, работаем при этом на совесть и за наличные.
Тамаре Викторовне нас порекомендовала наш куратор — Лидия Михайловна, которая тепло относится к студентам и всегда старается помочь. Однажды она увидела нас с Камилой в ночном клубе — мы работали посудомойщицами по ночам, а днем клевали носом, успеваемость падала. Она нас пожалела и направила к своей тетке, которой нужны были уборщицы в агентство.
И вот наступил четверг. Тот самый день, когда наша команда в количестве пяти человек убирает дом моей мечты, а с недавних пор кошмаров.
С того злосчастного дня, когда я пошла на поводу у подруги мне снятся сны, связанные с этим домом, а точнее с его хозяином.
— Ритка, успокойся! Ты вся дрожишь. Если бы он пожаловался, то нас бы уже пропесочили. Он видать и забыл уже обо всем. Ну, и мужик наверное нормальный. Понял, что мы молодые девчонки, ну побаловались.
Камила меня успокаивает, а я прекрасно вижу, что она сама нервничает, хоть и пытается скрыть. Но мы дружим с самого детства, так что знаю ее, как облупленную. К нашему счастью охранник сообщает нам, что дома вновь никого нет.
Облегченно выдохнув принимаемся за работу. Спустя какое-то время удается совсем расслабиться, надеваю наушники, включаю любимую музыку и пританцовывая принимаюсь за уборку. На этот раз кухню я взяла на себя. Все же воспоминания о хозяине еще давали о себе знать и потому подниматься на этаж, где находятся спальни не хотелось.
В прошлом я занималась спортивными танцами. Мечтала посвятить этому всю жизнь, но травма ноги перечеркнула все. И все же надеюсь, что когда-нибудь я вновь займусь своим любимым делом. Я хочу накопить денег и открыть свою студию.
Понимаю, что не скоро смогу осуществить задуманное, возможно к этому моменту мне будет уже много лет, но я обязательно добьюсь своей цели.
Прошлое яркой картинкой всплыло перед глазами, как раз когда я намывала полы. Модная умная швабра стала моим партнером, закрыв глаза я позволила своему телу вновь танцевать под зажигательные ритмы ча-ча-ча. Мой любимый танец. Страстный, обжигающий и такой чувственный. С удовольствием отмечаю, что тело все помнит и хоть не вижу себя со стороны, чувствую, что выполняю все идеально, как учила мама. Дыхание немного сбивается, но я продолжаю. Давно не танцевала. В общаге мало места, тренироваться в студиях не могу себе позволить, а в других домах всегда полно народу. А здесь простор. Кухня большая, напольное покрытие отличное. Разворот, движение бедер, прогибаюсь в спине, под самый последний ритм завершаю танец, вскинув руку в сторону и музыка заканчивается. Идеально.
Открываю глаза, блаженствует не только душа, но и тело, ему не хватало этого. Но в следующее мгновение вскрикиваю, ведь как только музыка закончилась в тишине раздались хлопки. Да, что ж такое? Я вновь попадаю в идиотскую ситуацию перед хозяином дома.
Он подпирает поясницей кухонный островок, хлопает в ладоши и смотрит на меня. Боже, он так смотрит на меня!
— Извините, я забылась. Но я уже почти закончила, только поэтому я… это в последний раз, — начинаю суетливо использовать швабру по назначению.
— Тебе не за что извиняться, Рита, — говорит он мягко, а я столбенею, когда слышу свои имя из его уст. Неожиданно для себя самой понимаю, что мне нравится, как оно звучит его голосом, а еще испытываю неловкость и удивление от того, что он знает мое имя.
Ничего не отвечаю на его слова и продолжаю надраивать пол.
— Рита, как закончишь, зайди ко мне в кабинет, — говорит мужчина и молча уходит, как и моя душа в пятки.
Спустя полчаса дом блестит, девочки тоже закончили, ждут меня. Не понимают чего я медлю, но мне до чертиков не хочется заканчивать уборку.
— Ты уже по третьему кругу протираешь, — негодует Камила.
— Милка, он здесь, — шепчу я.
— Кто?
— Хозяин, — шиплю я, злясь на ее недогадливость.
— И? Он что-то сказал? — насторожилась подруга.
— Да, сказал, когда закончу зайти к нему в кабинет.
Камила округлила глаза, а потом задумалась.
— Слушай, страшно, конечно, но если он запланировал взбучку, лучше не заставлять его ждать. И вообще, давай я с тобой пойду. Объясню, что это я тебя подбила.
— Нет. Это будет детский сад какой-то. У меня все-таки своя голова на плечах есть.
— Но это ведь я виновата, — поджала подруга губы.
— Вот и будешь меня содержать, если уволят, — попыталась я пошутить, но кажется сделала хуже.
Потрепав ее по плечу, я решительно направилась в левое крыло дома, где находится кабинет. Уже подходя к двери я услышала его голос. Даже дрожа от страха в голове закрутилась мысль, что его приятно слушать, хотя судя по интонации хозяин дома вел не самый приятный разговор и кого-то отчитывал.
Робко постучавшись в дверь, вошла как только услышала: «Заходи!»
— Не жри мне мозг, — рявкнул он, — я знаю, что делаю!
Закончив разговор он громко шмякнул телефон о стол. Нет, он не бросил его, как истеричка, а буквально расплющил его своей ладонью. Хозяин стоял с закрытыми глазами, глубоко вдыхая кислород. Я же топталась у двери и молилась всем святым, чтобы выйти отсюда живой. Еще больше страха на меня нагнал его взгляд, когда он открыл глаза. Холодный, как самый лютый мороз.
Некоторое время мы стояли в тишине просто глядя друг другу в глаза, тогда-то я и поняла, как все в мире относительно. Пара секунд всего лишь мгновение, но сейчас они кажутся мне вечностью. Прежде, чем заговорить он сделал два резких движения шеей, послышался характерный хруст позвонков.
— Проходи, — и указал на кресло напротив его стола.
Мужчина говорил вежливо, но я все равно чувствовала себя жалкой букашкой. Несмотря на оцепенение послушно выполнила просьбу. Мне стоило огромных усилий при этом не сгибаться под тяжестью его энергетики и пытливого взгляда, держать спину ровно, а подбородок гордо вверх.
— Это тебе, — указал он на большую коробку с бантом на столе.
— Мне? — удивилась я, едва сдерживая себя, чтобы не протянуть руку.
— Да, я так и сказал. Открой, — с повелительными нотками произнес он.
Я понимала, что содержимое коробки вряд ли несет в себе угрозу. Вряд ли там бомба или дохлая крыса, но все же никак не могла решиться посмотреть что там. Наверное так и стояла бы, гипнотизируя ее взглядом, если бы не давящая аура мужчины.
Коробка белого цвета была красиво обвязана красной лентой. Медленно развязав узлы я обомлела. Широкий бант скрывал под собой название бренда. Не веря своим глазам подняла крышку и достала оттуда красивое коктейльное платье черного цвета. С широкими бретелями и вырезом сердечком.
— Это платье от того же дизайнера, что ты мерила в прошлый раз.
Я об этом и сама догадалась, но не понимала каким образом это может предназначаться мне.
— Эм, что значит «это тебе»?
Мужчина тяжело вздохнул и нахмурил брови, словно я задала очень глупый вопрос.
— Мне понравилось, как ты смотрелась в том платье. Но его подарить я тебе не могу, оно принадлежит другом человеку. Второго такого же нет.