— Ах, — всхлипывал молодой человек, — как так получилось?

— Уважаемый, — Пуэлла приблизилась к нему, игриво заглянула в глаза и слегка коснулась его руки, — удача поворачивается к тем, кто прилагает хоть малость усилий. Где тот же стратег, что готов был заправлять армией для победы?

— Удача придёт! Точно придёт! — восклицал молодой человек, осушая очередной стакан эля. — Мы продолжаем!

— Вам нечего ставить в следующем раунде, — покачала головой Пуэлла. — В долг играть — дурная идея.

— Знаю-знаю! У меня ещё есть пятьсот казенных золотых монет, — молодой человек стукнул бокалом по столу. — Ставлю три монеты из тех денег! Нет, пять! Целых пять. Метать банк!

Пуэлла улыбнулась. Еще пятьсот золотых пойдут в ее карман. Молодая женщина не допускала надежды, что когда-нибудь снова получит за раз так много денег. Эта сумма могла обеспечить ей с Фелицией размеренную жизнь — без игр и беспокойств. Ради этого Пуэлла была готова применить грешное искусство. Субдола вновь принялась метать банк.

К двенадцати часам ночи гости растратили остатки здравого смысла: они говорили много и невпопад, видом походили на зверей в людской одежде. Один из них встал на бильярдный стол и начал размахивать бутылкой, разбрызгивая остатки шампанского по всей комнате. Но Пуэлла уже не обращала внимания на вакханалию, ведь к концу вечера она выиграла еще четыреста восемьдесят золотых монет.

Пьяные гости пребывали в собственных фантазиях, потому Пуэлла ловкими движениями крала деньги из их карманов. После недолгого обхода она имела при себе в общем счёте шестьсот золотых монет.

Вскоре от жары Пуэлла едва понимала происходящее, потому села отдыхать на диване вместе с гостями. Запах алкогольных испарений, пота и чего-то кислого лишили молодую женщину обоняния. Пусть она и не пила, но картинка мира перед глазами растеклась, как клякса. Субдоле привстала, чтобы покинуть гостиную, как вдруг ее схватили за руку и повалила обратно на диван. Выпившие гости требовали от Пуэллы остаться с ними. Молодой человек, что недавно все проиграл, обнимал молодую женщину за руку. Чья-то тяжелая голова опустилась на её плечо, а один из гостей тяжело задышал ей в шею.

— Куда же вы, милая моя? — жевал слова молодой человек. — Вы лишили меня всего, но не дали ничего взамен. Оставьте же хотя бы удовольствие!

— Вы снова слишком рано уходите, — прозвучал чей-то голос. — Вы останетесь, отказы не принимаю.

Оказалось, возле Пуэллы сидел хозяин игорного дома, который уже совершенно собой не владел. Мужчина весь покраснел, лицо его так отекло, что рыхлые щеки свисали с лица, а глаза, кажется, уже не открывались. От одного вида на этого человека Субдолу затошнило. Он сидел так близко, руки его, на удивление, крепко схватили ее за ноги, задрав платье. Пуэлла набрала в грудь воздуха, чтобы закричать, но не успела: на нее накинулись пьяные мужчины.

Прикосновение потных горячих ладоней к оголенным частям тела молодой женщины вызывало у нее ледяной ужас и скручивающее внутренности оцепенение. Пуэлла судорожно вырывалась, но гости не отпускали ее. Молодую женщину парализовал страх, она задыхалась. Мужские тела заслонили свет от свечей, и Пуэлле показалось, что она вот-вот захлебнется в омерзительном болоте.

В глазах молодой женщины резко потемнело. Последнее, что она увидела, было то, как подвязки ее чулок упали на пол. Погрузившись в забытье, она отрешенно ощущала вспышки боли и нехватку воздуха. Перед глазами Субдолы мелькали изуродованные мужские лица, что тянулись к ее губам. Ее хватали за ноги, за волосы, но Пуэлла истратила силы на сопротивление. Душа молодой женщины опускалась на дно болота, пока ее тело терзали. В один момент она потеряла связь с миром и утонула в горячих мутных водах.

Когда сознание начало возвращаться, Субдола, схватившись за живот, вынырнула из груды тел полуживых гостей. Она ощутила острую боль, когда встала на ноги. Пуэлла доковыляла до выхода из проклятой комнаты. Она с мертвецким лицом сползла по стене коридора и едва сдерживала всхлипывания. В голове всплывали картинки пыток, которые она испытала несколько часов назад.

За окном уже светало. Несколько гостей шатались по коридорам в поисках своих комнат. Один из них дергал ручку двери комнаты, где спала Фелиция. У Пуэллы остановилось сердце. Она, не замечая боли, подбежала к двери и пнула гостя ногой.

— Вы ошиблись комнатой, — прорычала она, заслоняя собой дверь. Еще бы мгновение, и она бы вцепилась когтями в пьяное лицо мужчины.

Когда гость безмолвно пополз в другую сторону, Пуэлла достала второй ключ от комнаты, еле открыла дверь и вошла в спальню. Мисс Люденс сладко спала на просторной кровати. Ангельское создание завернулось в белое, хоть и с редкими пятнами, одеяло и пребывало в грезах, пока её покровительница буквально умирала по своей же вине.

Пуэлла заперла дверь изнутри. Трясущимися руками Пуэлла выкладывала на стол деньги, стараясь не звенеть ими; подсчет показал, что за вечер она получила восемьсот золотых и сорок серебряных монет. Эта сумма равнялась двухгодовой оплате труда серебряных дел мастера. Для неё и Фелиции этих денег при скромном пользовании хватило бы на год. Пуэлла спрятала лицо в руках. Слова «экономия» и «скромная жизнь» рисовали серое и унылое существование для неё. Она не желала так жить. Но Фелиция… Она не заслуживала участи всю жизнь прозябать в тесной комнате этого ужасного дома.

Пуэлла нашла в комнате таз с небольшим количеством воды и намочила полотенце. Как только влажная тряпка коснулась её тела, Субдола отбросила её: ощущение возродило воспоминания об ужасном. Пуэлла начала прерывисто дышать, закрыла рот рукой, дабы не напугать спящую компаньонку. Она осела на пол и подогнула под себя ноги, чтобы не чувствовать резкий запах, что пропитал все её тело. Пуэлла не позволила себе лечь рядом с Фелицией, потому уселась на кресло и решила там дожидаться её пробуждения.

Сегодня над душой и телом молодой женщины совершили грубейшее надругательство. Субдола была знакома с подобным, куда реже даже добровольно соглашалась на это. Сейчас же ей воспользовались, опустошили так же, как и она кошельки тех людей. Подобное оскорбление игроку вроде нее стоит поскорее забыть. Что поделать! Пуэлла тяжело вздохнула. Внешне жизнь игрока, казалось, была полна постоянных переездов, красочных впечатлений, встреч с интересными людьми. Но на деле игрок был в игре всегда: глубоко скрывал свои истинные мысли и чувства и подавал лишь то, что требовал случай. Вся эта жизнь — не ради себя самой, а ради единой маниакальной цели — найти зверушку и обыграть её на деньги. Это раболепство перед обстоятельствами и постоянная ложь убивала надежду на хоть какое-то изменение.

Но что ещё Пуэлла должна была вытерпеть, чтобы наконец жить так, как бы она хотела? Может ли она после исполнение мучительной роли на сцене жизни рассчитывать на продолжительный антракт?

Утром Пуэлла с компаньонкой спешно известили хозяйку дома об отъезде. Они вернулись в гостиницу, которая встретила дам серыми полами и засаленными обоями, но и то было лучше заполненной затхлым воздухом комнаты игорного дома. Фелиция обеспокоенно смотрела на покровительницу. Остекленевшие глаза госпожи внушали девушке волнение. Уже в который раз она замечала невозмутимость, с которым Субдола принимала новое положение дел.

— Госпожа Пуэлла, — позвала Фелиция покровительницу, — мы снова поедем в другой город?

— Поедем, — твердо ответила молодая женщина и вежливо улыбнулась.

— И вы снова будете играть? — робко вставила Фелиция.

— Да, — после недолгого молчания ответила Пуэлла и отвела взгляд. — Я — счастливый игрок. Этим нужно пользоваться.

— Вы бледны, — голос компаньонки дрогнул. — Вы плохо выглядите в последнее время. Сейчас я вижу слабость в вашей улыбке. Возможно, оттого, что играете, а вдруг… Госпожа, прошу вас, давайте посетим врача!

Пуэлла взглянула на Фелицию — она умоляюще смотрела на неё, сложив руки в замок у груди и поджав губы. В глазах мисс Люденс читалась мольба столь искренняя, что сердце Пуэллы оттаяло.