Сделала шаг от него, развернулась и вышла, даже не посмотрев, пошёл кто следом или нет.

Земной почувствовал, как колыхнулся воздух от её движения и как неожиданно холодно стало после того, как она ушла. Поднял взгляд на своих и встретился с осуждением. Сокол сощурился, качнул головой и вышел следом.

Да блин.

4.

— Не обращай на него внимания, — врач догнал девушку, когда та вышла в гараж, — он всегда такой.

— А? — повернулась к нему с улыбкой, — брось. Я не шутила, когда говорила, что всю жизнь прожила среди таких, как вы. И такой типаж тоже знаю. Завышенные требования, командир, ещё небось и травма в прошлом, возможно, потеря.

— Ве-ерно, — мужчина растянул губы в улыбке, не веря собственным ушам. Она ж их пять минут знает. Ну пол часа, ладно, — а про меня что скажешь?

— Хе, — рассмеялась девушка, — вечером скажу.

— Денис, — протянул руку для знакомства, — позывной Сокол.

— Эва, — ответила на рукопожатие и её маленькая ладошка утонула в его большой, — позывной Малая.

Пришла очередь смеяться мужчине.

— Тебе подходит, — оценивающе пробежал глазами по её фигуре.

— Ой не туда смотришь, — отмахнулась от него с улыбкой, — просто я самая младшая среди наших и меня с детства так звали. Вот и прицепилось.

— Закончили? — раздалось холодное за спиной Дениса и из коридора вышел Земной. Смурной, руки в карманах.

Эва с любопытством посмотрела на него.

— Закончили. Идемте.

Проходя мимо машины, провела по ней рукой, мысленно благодаря за сегодняшнее. «Вывезла, старушка, — улыбнулась сама себе, чувствуя под ладонью вмятины от пуль, — ещё повеселимся». И не замечала, как внимательно за её движением следили две пары острых глаз.

— Итак, — она остановилась на подъездной дорожке, — тут вход в дом, — показала направо на широкое мраморное крыльцо, которое протянулось вдоль стены дома террасой с крышей и невысоким парапетом, — но давайте сначала покажу, что на улице.

Они обошли дом, проходя мимо крыльца, и завернули за угол. Территория впечатляла. Вся устлана мягким зеленым газоном и огорожена невысоким забором, который прерывался толстыми, раскидистыми деревьями. Летом забор наверняка становился практически не нужным — все закрывала свесившаяся крона.

— Это уличные тренажёры, — она показала на турники, ходилки, различные снаряды, — можете заниматься здесь в любое время дня и ночи, — повернулась к забору, где по дорожке, идущей вдоль него, как раз проходили две молодые девушки и чуть ли не сворачивали головы в их сторону, — на радость местным фифочкам, — приторно им улыбнулась и помахала, перебирая в воздухе пальчиками, — но местных не советую. Это все дочери или внучки военных. Представляете масштабы гемора, да?

Отвернулась от девушек, сразу же становясь серьёзной в лице, и подошла к небольшому одноэтажному зданию.

— Это тренажерка, — открыла дверь и первой вошла внутрь.

Мужчины за ней, оглядывая помещение. Одна стена, прямо напротив входа— полностью зеркальная. И Земной увидел себя, Сокола и девушку. Мужчины вымотанные и уставшие, тогда как юная хозяйка светилась лампочкой. Боковая стена — прозрачная. Сейчас все жалюзи были подняты и сквозь неё хорошо просматривался внутренний двор.

— Тоже можете тренироваться в любое время, единственное, — взгляд, который цепко осматривал помещение, вдруг остановился и она чуть улыбнулась, — прошу убирать железо на место, — направилась к дальней скамейке, хватая оттуда маленькую белую открытку, — мы с помощницей не сможем их поднять, — проговорила рассеянно, пока читала открытку. Улыбка стала просто от уха до уха.

Пробормотала что-то типа «романтик херов» и, не глядя на мужчин, вышла во двор, безжалостно выкидывая открытку в мусорку. Земной все равно заметил сердечки на ней, отчего внутри все помрачнело сильнее.

— Там качели, там мангальная зона, — рассказывала быстро, словно торопилась закончить экскурсию и…что? Побежит звонить тому, от кого эта записулька? Зем в карманах сжал кулаки и сделал глубокий вдох и выдох. Не его дело.

— Теперь идемте в дом.

Они вернулись и поднялись по крыльцу. Эва сняла кроссовки в коридоре и терпеливо ждала, пока мужчины расшнуровывали свои берцы. Кажется, терпение Зема подходило к концу.

— Кухня, — первый же поворот налево и они попали в просторную обеденную зону с большими окнами, из которых с одной стороны была видна терраса, тропинка к дому, с другой — уличные тренажёры. Зону готовки отделял остров, вокруг которого стояли высокие стулья. В гостиной три кресла, небольшой диван, кресло-мешок и телевизор.

— Здесь, — достала из выдвигающейся полки несколько визиток, — номера местных доставок, — сщурилась и усмехнулась, — с комментариями вам. Будет полезно, — кинула их на остров.

«Не берите грибную пиццу, они растят грибы на куче говна»

«Зато паста — белиссимо»

«А кофе и здесь вкусный»

«Обидите Эву, найду и урою»

От неожиданности Сокол тоже усмехнулся, за что получил мрачный взгляд от командира. Тот прочитал из-за плеча и никак не отреагировал.

— Идемте дальше, — позвала их Эва и они сделали ещё два шага по коридору, который на этом месте разделялся, — там, — показала направо, — семь комнат, выбирайте любые. Постель чистая, в шкафах один комплект сменной одежды. Если не подошло по размеру — уж извините. Душ, туалет в конце коридора один на всех. Баб не водить, для этого есть другие места. Я потом покажу, — с хитрой улыбкой повернулась к мужчинам, — понятно?

Кивнул только Сокол.

— А там, — показала налево, — моя часть дома. Вам туда заходить нельзя. Если что-то срочное — звоните. Телефон на холодильнике. В вашей части есть выход в лазарет, найдёте сами.

— Это что? Богодельня для потерянных мальчиков? — спросил все такой же хмурый Земной?

— Богодельня? — усмехнулась Эва.

— И не страшно одной маленькой слабой девочке в одном доме с командой злых мужиков? — он наступал на нее, как скала, которую уже тысячи лет трепал северный ветер, без крошечки света во взгляде.

Вот только Эва даже не дернулась и не обратила внимание на окрик Сокола своему командиру.

— Так ты на самом деле не в курсе, кто мой отец? — смотрела на него с усмешкой во взгляде, даже с некоторым высокомерием, отчего вся душа Зема стала темной.

— Нет. Дух ему звонил.

— Ммм, — она уткнулась пальчиком ему в грудь, отчего все его существо словно сконцентрировалось в одном месте, — Дмитрий Гросс, — и легко оттолкнула, потому что мужчина просто выпал в осадок, — меня не будет до вечера. Располагайтесь, — прошла в свою часть дома.

5.

Зем пришел в себя с хлопком закрывшейся двери. Все то, что рассыпалось, когда она сказала имя, сейчас собралось чёрным комом в груди и он резко направился на улицу. Обувь просто схватил в руки, потому что не смог бы нормально завязать.

Даже до Эвы в её комнате донеслось, как он орал на Духа. Девушка усмехнулась, переодеваясь. На имя папы всегда две реакции: благоговейный страх или открытое восхищение. Чего так распсиховался командир, ей было понятно: такому, как он, просто слабо было принять помощь от девчонки. А имя Дмитрия Гросса давало ей невидимую, непробиваемую защиту. Вот и срывался на своих.

Отец. Генерал, непререкаемый авторитет, который до сих пор, не смотря на свои почти 50, участвовал в операциях. Тот, который всегда и везде за военных. Он даже свой дом переделал так, чтобы здесь могли останавливаться на передышку небольшие команды. Был уволен со службы 20 лет назад, открыл свою частную фирму, которая активно и очень тесно сотрудничала с госструктурами. О нем до сих пор вспоминают в узких кругах и рассказывают в учебке шепотом. А в учебнике про него есть заметка о том, как он один с командой из пятерых ближайших друзей разнес целый лагерь противника. Самосуд, устроенный им после убийства жены. Психиатрическая экспертиза признала его невменяемым на момент совершения действий.

— Че ты орешь, Зем, — Духу надоело слушать ор и он встал, расправляя плечи и глядя прямо на командира. Не школьник, чай, чтоб его так распекали, — нам НУЖНА была помощь, ты это прекрасно знаешь. Операция была секретная и никто из наших не пришёл бы. Тебе бы спасибо сказать девчонке за нас и за Айка, а ты только ходишь лютуешь.