Глава 4.
– О, у него ремонт был? И как успеваешь и кости ломать и стены? – разглядывая новый интерьер в квартире Антона, произнесла Жанна.
– Жанна, ты обещала. Не обращай на нее внимания, она не в духе, – примирительно сказал Глеб другу.
– Жанна, ты так ослепительно красива, что я прощу тебе все на свете, – слабое подобие улыбки появилось на губах Антона, – а это, – он обвел взглядом изменившийся интерьер, – это моя родительница в очередной раз постаралась, пока я отдыхал за границей. Так что, – Антон, безнадежно вздохнув, развел руками, – ломаю я только кости. Стены мне пока не доверяют.
Рассмеявшись, Жанна дружески обняла Антона.
– Спасибо, что пригласил и прости меня, – беспечно произнесла она.
Гости прошли в гостиную, сели уже за сервированный стол, через минуту к ним присоединился Антон, вернувшись из кухни с бутылкой вина.
– Ну, и где же гвоздь программы? – поинтересовалась Жанна, пригубив, только что налитого вина из своего бокала.
Глеб хранил молчание. На лице застыло угрюмое выражение. Веселое настроение друга было слишком подозрительным. Неужели теперь от каждой встречи с Антоном ему ждать подвоха.
– Еще секунду, а вот и она, – сказав это, Антон в два прыжка оказался около девушки, вошедшей в гостиную.
На какое-то время все замолчали, уставившись на парочку у входа.
Она вполне приятная, темно каштановые волосы ниспадают на плечи легкими волнами, глаза смущенно устремлены в пол, нервно закушена нижняя губа, выдающая волнение, никакой косметики, лишь легкий аромат духов. Спортивный костюм и кроссовки, в которые была облачена девушка, казались совершенно не уместными в данной ситуации. И рядом он – одетый в элегантны костюм темно серого цвета, черная рубашка с расстегнутым воротом, стоит рядом и поддерживает ее за руку, так как в другой руке девушка держит два ужасных… костыля.
Затянувшееся молчание нарушила Жанна, голос ее был хриплый от такого неожиданного сюрприза, толи действительно Антон решил жениться на пациентке, толи он уже это сделал, и сегодня они отмечают его свадьбу. Наряд невесты оставляет желать лучшего, да и аксессуары в виде костылей отличались своей оригинальностью.
– Здравствуйте, очень приятно познакомиться с девушкой Антона, – Жанна приветливо растянула губы в улыбке.
Девушка лишь вежливо улыбнулась в ответ.
– Я говорил, что познакомлю вас с девушкой, но не говорил, что она моя, – произнес Антон, помогая усаживаться своей гостье за стол напротив Глеба.
Глеб все так же молчал, он отчетливо помнил это лицо. Именно эта девушка улыбалась с монитора домашнего компьютера друга, только вот длинна волос изменилась. Она оказалась симпатичнее, чем на фотографии, но не более того и то, что она брюнетка было тоже не в ее пользу. Конечно, с Жанной не сравнить: модельная внешность, постоянные косметические и спа-салоны, тренажерные залы. Жанна, без сомнений, эталон современной женской красоты. Глеб не сводил своего пристального тяжелого взгляда с девушки. Она же в свою очередь не смотрела ни на кого, ее глаза так и оставались скромно скрытыми пушистыми ресницами.
– Ну и как же зовут не твою девушку? – казалось, от любопытства Жанна не может усидеть на одном месте за столом. Она, то вглядывалась в девушку, то пыталась что-то разглядеть в напряженном взгляде Глеба, а загадочная улыбка Антона совершенно сбивала ее с толку. Казалось, что она единственная не понимает, что за представление разыгрывалось пред ее глазами.
– Ирина, – просто ответил Антон, наполняя вновь бокал Жанны. У остальных вино осталось нетронутым.
– И откуда…
– Жанна, сначала тост, а потом все вопросы, – перебил ее Антон, – обещаю, мы на все ответим.
Он поднял бокал, все последовали его примеру, кроме Ирины, она подняла стакан с соком.
– Хочу поднять этот бокал, – Антон начал свой тост, глядя прямо в глаза Глеба, – за жизнь. Вернее за стремление жить, бороться за нее до конца и не опускать рук, как бы тяжело не было и, насколько бы невыносимыми и мучительными были испытания, посылаемые нам судьбой, – Антон сверлил глазами друга. Глеб не отвел глаз, не один мускул на его лице не дрогнул, от яростного взгляда, – за жизнь надо цепляться, когда сил уже нет и, кажется, что весь мир перестал в тебя верить. Отчаиваться, значит умереть еще задолго, до рокового дня. Жить надо всем на зло, - Антон сделал упор на последних словах, явно адресуя их своему другу.
– За тебя, Ирина, – сказал Антон, уже обращаясь к ней с ласковой улыбкой, – за твое стремление и силу, именно так должен ценить свою жизнь каждый, – и выпил свое вино до дна.
– За тебя, Ирина, ты молодец! А почему сок? – поддержала Жанна.
Глеб, стиснув зубы, мрачно смотрел на Ирину. Почувствовав его тяжелый взгляд, она подняла на него свои большие карие глаза, полные робости, благодарности и тепла. И для него наступил ад на земле. Он помнил, как впервые увидев, он, практически, заживо горел в этом выразительном взгляде полном боли и отчаяния. Осознание, что вот она, его ЖЕНА сидит рядом и так доверчиво смотрит на него, отозвалось резкой болью в висках, заставив на мгновение поморщиться.
Он помнил, мольбу угасающей молодой жизни в неясном затуманенном болью взоре. Помнил, что обещал больше не смотреть в эти глаза. Помнил безысходность, которая сбежала горькой слезой по бледному лицу девушки тогда, два года назад. Сколько благодарности, силы и света сейчас в этом взгляде, он не заслужил этот ласковый взгляд.
Она смотрела на Глеба, как на героя, спасшего ей жизнь, вырвав из костлявых рук смерти. Хотя сам себя он таковым не считал, когда ежемесячно отправляя деньги на ее счет, в глубине души надеялся, что больше, не придется, этого делась, что все уже законченно. Как же сейчас он себе противен.
Чувства разрывали и жгли душу, а на лице, словно каменная маска, лишь в глазах холодный блеск, сомнение и неприязнь. Глеб только сильнее сжал ножку бокала, но никак не мог отвести взгляд от той, которую не захотел видеть, ни в день свадьбы, когда ставил свою подпись и давал свою фамилию, ни потом, ни сейчас.
– Мне нельзя еще, лечение не закончено, – ответила Ирина на вопрос Жанны, очищая мандарин, – хорошо дома, все по-русски говорят,– улыбаясь, просто сказала она.
– А можно узнать, как это случилось? – Жанна кивнула в сторону костылей и так же, как и Ирина взяла мандарин, – или с моей стороны спрашивать об этом бестактно, – быстро добавила она, перехватив хмурый взгляд Глеба, направленный на нее.
– Все нормально. Да, я собственно, ничего и не помню, только до и после, – Ирина оглядела всех и поняла, что все ждут продолжения, но при этом старательно отводят взгляд. Все, кроме Глеба, в черном блеске его глаз сквозила непонятная Ирине враждебность. Она инстинктивно поежилась под этим недоброжелательным взглядом.
– Я опаздывала на занятия в университет и вызвала такси, села на заднее сиденье и уткнулась в конспекты. Помню, что ехали не быстро, на красный свет остановились, потом поехали опять и все. Дальше только, как кувыркалась в машине, помню. Даже не видела, кто в нас врезался, но, как потом узнала, обвинили таксиста, сказали, пьяный был, – Ирина замолчала, как тяжело было вспоминать весь этот кошмар.
– А после этого только боль, постоянная и нескончаемая, – голос Ирины сорвался, стал еле слышен, от нахлынувших тяжелых воспоминаний.
– Если бы не деньги Глеба Сергеевича, никогда мне на ноги не встать, – Жанна хотела что-то сказать, но перебивать не стала и снова закрыла свой прекрасный ротик, а Ирина, продолжила, теребя в руках шкурку от мандарина, – так что мне повезло с мужем, пусть и понарошку, – невесело улыбнувшись, закончила Ирина.
– Все, хватит! – рявкнул Глеб, практически вскочив со стула, не мог он больше этого вынести. Слишком хорошего мнения о нем эта девушка, чье присутствие в своей жизни он отрицал всей душой. Пока она боролась за свою жизнь, он мечтал, он молил, чтобы никогда ее не видеть.
– Так это твоя умирающая жена??? – воскликнула Жанна, еле сдерживая эмоции, чтобы не залепить Глебу пощечину.
