— Мастер, как же это… — паниковала Лорелеи, пытаясь понять, что случилось. Она даже выронила свой новенький посох, купленный, как и обещалось, Маркусом.

— Наставник Мира… — сжимала кулаки Ирис, едва сдерживая крик отчаянья. — Что вы здесь делаете… И кто… Кто посмел это с вами сделать?!

— Девочки… — перевела на них взгляд архимаг. — Вы… Так выросли… Как я давно вас… Не видела…

— Мастер, оставайтесь со мной, — бросила сумки на землю Лори, принимаясь рыться в них. Но замерла, когда ладонь чародейки осторожно опустилась на её запястье. Со слезами на глазах Лорелеи взглянула на своего мастера, более не сдерживая плач. — Мастер, пожалуйста… Вам нельзя здесь умирать…

Ирис не плакала. Вернее, она не могла поверить, что плакала. Она отказывалась принимать тот факт, что горячие и горькие слёзы текли по её лицу, падая на тёплый камень. В последний раз она плакала в тот день, когда потеряла Фолла. Фигуру, за которой она следовала, человека, которого безмерно уважала. Какие бы тяготы она не испытывала после, как бы сложно и грустно ей не было после, она не давала волю чувствам. Но сейчас, когда она наконец-то встретилась с наставницей, показавшей ей мир эфира, мир волшебства — она встретила её, фактически, на похоронах. Она снова не успела.

И снова не была достаточно сильной.

Вид едва живой Миры разбил Ирис сердце.

Она поднялась, впиваясь ногтями в кожу ладоней. Тёплая кровь закапала на покорёженную мостовую.

Пока Лори плакала, Ирис стояла, не шевелясь.

— Я… Мне… Жаль, Лори… — едва собирая слова в предложения, протянула Мира. — Твой мастер… Не такая идеальная… Какой ты… Видела меня…

Фолл, до сих пор державший руку архимага, выдохнул, всё ещё не показывая эмоции. Ему нужно было идти — Арт мог быть в опасности.

— Знайте… Вы… Все… Арт… Ты, Лори… Ты, Ирис… Вы навсегда… Будете моими учениками… Моими… — она в последний раз улыбнулась, посмотрев на Фолла. — И Фолла…

— Мастер… — сквозь слёзы кричала Лорелеи. — Мастер! Мастер, нет!

— Поэтому, Арт, я, на самом деле, ненавижу быть героем, — протянул Фолл, поднимаясь и вытирая слёзы. Из руки Миры он достал помятую сигарету. — Потому что вот такие моменты потом видятся тебе даже наяву. Потому что все, кого я знаю… Все, о ком я пекусь, уходят… В конце концов.

— Наставник… — прошептала Ирис, чьё тело дрожало. Фолл остановился, подойдя к ней.

Положив руку на её плечо, покачал головой.

— Не сдавайся.

— А?!

…И ушёл, куря промокшую не то в крови, не то в слезах сигарету.

Ирис дёрнулась, ища взглядом знакомый голос и знакомую фигуру. Она задрожала ещё сильнее — шок грозил девушке потерей сознания. Искра, тонкий луч света — это было оно. Потеряв всю надежду, Ирис была готова опустить руки. Бросить всё, как когда-то хотела. Но это… Есть ли жизнь после смерти?

Именно этот вопрос задала себе Ирис, выдыхая и восстанавливая расшатанный разум.

Если да, то наверняка Фолл был единственным, кто мог бы подняться из глубин бездны ради этих двух слов потерявшейся в этом большом и страшном мире девушке.

Все что-то потеряли. Все сделали, что могли. Потери неизбежны. Мы должны смириться с ними и идти вперёд, стараясь не оборачиваться. Чтобы не заплакать и не опустить руки. Те, кто остался там, позади, на нашей дороге…

Они бы не хотели, чтобы мы плакали.

Они бы хотели, чтобы мы шли дальше.

Глава десятая. Диалог в твоей голове

Прошло несколько дней после трагичных событий в Ливиграде. Улицы до сих пор не были отмыты от крови — на рыжем и сером кирпиче, на чёрном камне — повсюду виднелись следы сражений, смерти и ужасов заражения. Легион потерял больше половины своих воинов, пытаясь защитить население на площадях. Клан убийц временно прекратил любую деятельность на континенте, объявив официальный траур. Большая часть стражников парящего города не пострадала — они не занимались зачисткой города, почти всё время сражений находясь в одном и том же месте. Сам Ливиград тоже объявил траур, выставив на улицах множество синих флагов — так чародеи, учёные, алхимики и кузнецы прощались со своими друзьями и семьями. Академии были временно закрыты, а все их студенты отправлены по домам, прочь из общежитий, к родным.

Иногда к родным — на похороны.

Провели похороны и одного из лидеров Сада. Закрытые, разумеется. На одном из престижных кладбищ, доступных директорам и лидерам гильдий. Гроб, что опустили в вязкую землю, был пуст. Тело архимага было отправлено с военным конвоем в сторону Сенстонии — Мира должна была упокоиться на пороге её волшебной башни. Помимо тех, кто был близок с ней, на "захоронении" присутствовали старшие жрецы церкви Единого Бога, а также официальное лицо от гильдии приключений. Вернее, это был глава гильдии — он с несколькими подчинёнными хоронил тело одного из своих друзей. Арт не мог избавиться от чувства вины, но Фолл, тихо куривший рядом, помог ему справиться с грузом. Кроме того, с группой тех, кто стоял возле выкопанной могилы чародейки, находился ещё один отряд.

В чёрной броне с алой символикой.

Впереди тех воинов, в парадном мундире, стоял, опустив руки вдоль тела, император.

Он пришёл самостоятельно, обратившись с просьбой к Йорану и Эсмеральде, отвечавшими за похороны. Сказал, что никто не собирается забывать их вражду, но здесь и сейчас они не должны скрещивать клинки. Этот день — эти мгновения прощания — не должны были быть обагрены кровью. Из-за Сангвина на церемонии не было Ирис и Лорелеи. Император был мрачен — столь мрачен, что не проронил ни слова, когда пришёл его черёд прощаться с ушедшей. Он взглянул на запертый гроб, положил на него ладонь, что-то прошептал одними губами, а затем развернулся и ушёл в портал, не забыв сопровождение. Фолл долго смотрел ему вслед. Никто не знает, что было в тот момент в их головах.

Десятилетия кровопролитной работы. Десятилетия сражений, подготовки и путешествий. Огромный труд нескольких личностей. Огромная организация, созданная ими. Сад прощался с Мирой без слёз. Те его лидеры, что не смогли посетить церемонию, прислали письма, что были похоронены вместе с чародейкой. Их слова, быть может, она когда-нибудь услышит. Если жизнь после смерти действительно есть, конечно. Арт, вставший перед гробом последним, не знал, что сказать. Вся ситуация казалась ему сюрреалистичной, будто во сне. Фолл поделился деталями произошедшего, поэтому последний герой находился в полнейшем шоке.

Ибо он был единственным живым, кто знал, почему погибла архимаг. Но не мог никому об этом рассказать. Круговорот событий, унёсший жизни сперва Фолла, а теперь и Миры, продолжал закручиваться с ещё большей силой. И в центре его стоял Арт — теперь парень хоть немного это понимал. Он должен стать сильнее — любыми доступными способами. Хоронить ещё кого-то будет для него слишком. Достаточно смертей. Достаточно боли. Достаточно страданий.

Примерно тех же мыслей придерживалась Ирис — практически сразу после похорон вернувшаяся к тренировкам. Легион перестал действовать в пределах Ливиграда, а потому девушка сосредоточилась на самосовершенствовании. К сожалению, никто более не видел Лорелеи после траурной церемонии и поминок. На деле же чародейка переехала к Арту и Кирагасу — эти двое, закрывшиеся ото всех изначально, были для неё идеальной компанией.

Комодо Анко осталась в парящем городе, изучая причины и следствия чумы. Как сильнейший ныне маг времени, она была обязана разобраться в случившемся. Арт хотел попросить её остаться, но чародейка была чересчур упрямой. Объяснить ей всё, по очевидным причинам, парень не мог. Поэтому он отпустил её с сожалением в сердце — он прекрасно знал, что ничего она там не найдёт.

Кирагас неведомым образом выжил и вернулся на пятнадцатый остров вместе с Артом. Эльф был перемазан в крови — своей и чужой, а стражники-гномы, что бились вместе с ним, попросили передать свои благодарности таинственному лучнику, что спас их от неминуемой гибели.