– Моя Маленькая Конфетка.

Этот голос заставляет кровь в жилах застыть, после чего сердце пускается в пляс, грозя сломать рёбра изнутри. Внизу живота потянуло, руки судорожно тряслись, сжимая телефон, адреналин прилил везде, куда только мог прилить, вот только она так и не поняла, чем это вызвано: лютым ужасом или…

Карие глаза ошалело метнулись к часам на тумбочке – 3:26; суббота, глубокая ночь, но этот звонок и этот голос выбили все шансы мелатонина на то, чтобы дотянуть сладкую дрёму до утра. Трясущимися руками она зачесала растрёпанные каштановые пряди с взмокшего от волнения лба, после чего нервно сглотнула и спустя пару секунд, грозя порвать ворот пижамы, выдохнула:

– Я не ждала твоего звонка, – голос девушки дрожал от волнения. – А ты сейчас где?

– А где я могу, по-твоему, быть, Малыш? – тихий низкий бархатный мужской голос почти выдохнул в трубку, и чёрт подери, ей показалось, что это дыхание обожгло её шею, отчего мурашки побежали по всему телу. – Я дома… А тебя тут нет. До меня вообще слух дошёл, что ты в последнее время дома почти не ночуешь.

– Да, есть такое, – даже как-то виновато выдала девушка, усиленно складывая одеяло, сама не зная зачем. – В последнее время я довольно нервная, сам понимаешь: дом, работа, Ванюша, да и здоровье так себе. Решила немного развеяться.

– Как Ваня?

– Ваня хорошо! – почти в панике выдала девица, украдкой глядя в сторону стены, за которой спал пятилетний мальчик. – Вот, на секцию по футболу отправился! Он у нас активный, целеустремлённый… На тебя похож до одури.

– Моя Маленькая Конфетка.

Чёрт подери, эти слова убивают её рассудок к чертям. С одной стороны, она хочет бросить в ужасе телефон в стену и позвонить ментам, но с другой, кажись, бельё с пижамой таки придётся стирать.

– Надя.

– Да? – наивно поинтересовалась девица.

– Почему ты не дома?

– Я в последнее время стала довольно нервной! Как я уже сказала, я хожу к психологу, и он мне посоветовал сменить обстановку. Мы уже несколько недель живём у Марины, и я… Это…

– Зачем ты ходишь к психологу?

– У меня были некоторые вопросы касательно кое-каких моментов, которые я хотела проработать.

– Каких?

– Ну там… Работа… Дети… И… Ещё…

– Мы? – Даже через трубку она увидела этот гаденький и даже немного грустный оскал. – Наши отношения?

Вот честное слово, если до этой фразы у неё ещё был шанс заснуть, то теперь его просто не осталось. Всё её лицо перекосило так, словно она не знала, что ей надо делать. Она хотела улыбаться, плакать, ей было страшно, её сердце колотилось, но она потратила в общей сложности порядка полутора лет на психолога, и это дало свои плоды.

– Да, – рвано выдохнула девица, силясь не рухнуть в обморок. – Меня очень волновали наши отношения, у меня был ряд нерешённых вопросов, которые я хотела обсудить с психологом.

– Надя.

– Да?

Долго он не решался что-то сказать, как вдруг тяжело вздохнул и, казалось, она услышала в этом голосе сдавленную боль:

– Ты не хочешь меня больше видеть?

– Нет! – девица буквально подорвалась на кровати, после чего ошалело начала метаться взглядом по комнате. – В смысле, да! В смысле, я правда очень хочу тебя увидеть, просто… Я правда не ожидала, что ты мне позвонишь вот так. Это всё так неожиданно, я думала встретить тебя через месяц, даже отпуск подбила под это. Честно, это просто совпадение! – Тут Надя слегка припустила голову, и словно рассудок начал проясняться. – А почему ты… Тебя по УДО выпустили?

– Можно и так сказать.

– Я не знала.

– Теперь знаешь.

– Что? – Она не столько опешила со слов, сколько с этой интонации. – Я…

– Моя Маленькая Конфетка, – тихо перебил голос. – Я скучал по тебе… Очень.

– Я тоже. – Казалось, она ненавидела себя за эти слова, пока на карих глазах наворачивались слёзы. – Я правда очень скучала.

– Приезжай.

– Домой?

– Сейчас.

Одинокая слеза покатилась по щеке, после чего губы растянулись в немного болезненной, но по-детски счастливой улыбке:

– Хорошо… Я сейчас приеду… Я не буду будить Ваню, я заеду за ним завтра.

– Я жду тебя, моя Маленькая Конфетка.

Когда он повесил трубку, ей показалось, что из неё вырвали чеку и сейчас её просто разорвёт на части. Этого нельзя делать, вот вообще, сейчас надо лечь спать, разбудить Марину, посоветоваться, выпить чайку, но пришла в себя Надя, когда уже нашарила ключи и накинула куртку поверх пижамы. Она бы даже не вспомнила, как оказалась в коридоре, если бы резко не зажгли свет.

– Надюха? – в прихожую вышла заспанная блондинка и ошалело посмотрела на подругу. – Ты куда собралась?

– Мне надо отъехать, – нервно выдала девушка, дрожащими пальцами открывая входную дверь. – Я ненадолго.

– Надь, половина четвёртого утра! Куда ты поедешь?!

– Я приеду утром! Мне правда надо…

– Дай сюда ключи от машины, – приказным тоном перебила девушка, протягивая руку ладонью вверх. – Снимай куртку, ты никуда не поедешь.

– Марин, ты не понимаешь!

– Всё я понимаю! Я этот взгляд знаю очень хорошо, а потому отдай мне ключи от машины!

– Марина, послушай!

– Нет, это ты послушай! Это не любовь, а созависимые отношения! Вы два психа, вам обоим надо лечиться, и вы оба принципиально этого не делаете! Ты нашла своего «Маньяка», а он – свою «Жертву», вы никогда не разорвёте этот круг! Тебе на себя плевать, так подумай хотя бы о сыне! А теперь отдай мне ключи и снимай куртку!

Надя долго смотрела на подругу стеклянными глазами, после чего отпустила ручку двери и начала медленно снимать верхнюю одежду. Надо признать, хозяйке дома стало легче, но ровно до того момента, пока подруга резко не вскинула голову и с мольбой в глазах не произнесла:

– Прости меня.

Надо признать, Марина только почуяла подвох, как вдруг непутёвая беглянка кинула куртку ей в лицо, отчего та замешкалась, и этого хватило, чтобы девушка буквально выскочила на улицу. Не разбирая дороги, в одной пижаме и ботинках шатенка кинулась к машине и точно думала, что разобьёт это стекло, если дверь не откроется вот прям сейчас! Руки дрожали, адреналин зашкаливал, русая голова не соображала, но это было уже неважно. К тому моменту, когда Марина выскочила вслед за подругой, та уже со свистом шин сорвалась с места и ехала в известном только ей направлении.

Сказать, что Марина опешила, это промолчать, но стоило ей открыть рот…

– Пусть едет, – усталый и заспанный мужской голос раздался со стороны входа, отчего девушка обернулась и увидела лишь тоскливо наблюдающего за удаляющейся машиной молодого парня.

– В смысле «пусть едет»?!

– В прямом, – уже более сурово выдал парень и посмотрел на жену с заметным раздражением. – Со своей стороны мы сделали всё что могли. На цепь её не посадишь, ты пыталась, психолог не помог, тюрьма тоже, да и знаешь, что… Надоели они мне. Завтра отвезу им Ваньку, и пусть делают что хотят.

– Но как же…

– Нельзя помочь тем, кто не хочет помощи! Я так задрался с этих ваших бабских драм, что в один момент понял, что хочу всё оставить как есть. Начнёт бить и творить беспредел, тогда будем думать, а сейчас оставь их. Пошли спать, ночь на дворе.

Так легко сказать и так сложно сделать, но Марине ничего не оставалось, кроме как согласиться с мужем и в отчаянии махнуть рукой. В конце концов, супруг прав, на цепь её не посадишь… Она пыталась.

А пока Марина пила снотворное, чтобы не думать о своей не самой умной подруге, Надя силилась не вырвать руль на поворотах. Заспанную черепушку разрывало изнутри, в ней боролись с десяток противоречивых чувств, но за рулём было самое неадекватное. «Ничего плохого не случится», – повторяла про себя девица, пока всё тело дрожало от избытка эмоций. Она же прорабатывала этот разговор с психологом, общалась с людьми, которые попали в подобную ситуацию и в целом ей казалось, она готова… Как же она ошибалась.