— Удивительная болезнь! — сказала Мика. Сейчас они вполне хорошо разговаривали, поэтому она решила быть откровенной. — Но, ваше высочество, почему вы так опасались за меня? Я еще молодая. Разве вам не было бы…

— Выгодно, чтобы ты решила, будто влюблена в меня? — рассмеялся Гаронд. — Нет. Мне не нужна болезненная влюбленность — это, во-первых. А во-вторых, у этой болезни есть интересный эффект. После выздоровления пациент испытывает отвращение к своему поведению во время болезни, а заодно — к былому объекту влюбленности. Так что Мила в любом случае не останется на отборе. Зачем мне дама, которая еще месяц будет испытывать ко мне непреодолимое отвращение? А вот в случае с тобой… хотелось бы этого избежать. И, наконец, самое главное. Я предполагал, что в вашем мире может отсутствовать такая болезнь. И я понятия не имею, как будет протекать у тебя эта инфекция, если ты ее подхватишь… Это ведь совершенно новая для твоего организма зараза! Вдруг в твоем случае речь шла бы о тяжелой лихорадке, не поддающейся магическому лечению…

— Спасибо, ваше высочество, — искренне сказала Мика. — А вы болели «любовной горячкой» в юности? Кажется, вы за себя совсем не испугались.

— Нет, не болел, — пожал плечами Гаронд. — Но, видишь ли, я и не могу ею заразиться. Мы, драконы, не болеем человеческими болезнями. У нас свои болезни… очень редкие, если их вообще можно назвать болезнью.

— Например? — удивилась Мика.

— А об этом, Мика, я, может быть, расскажу тебе на нашем свидании! — вдруг стал серьезным Гаронд. — Давай-ка мы сделаем твое выступление ярче… ничего не бойся!

И вдруг крутанул ее так, что Мика покатилась в сторону и вокруг своей оси.

«Сейчас я опять свалюсь! — подумала она. — Зачем он так! Нормально же общались!»

…Но, конечно, не упала. Дракон с невиданной ловкостью поймал ее за талию, сделал неуловимое движение и закрутил Мику в другую сторону. Голова закружилась, на мгновение ей показалось, что она летит. А потом он снова поймал ее и опять крутил, легко, непринужденно, каждый раз оказываясь рядом, когда ей требовалась поддержка.

В итоге Мика… рассмеялась! Это было и красиво, и весело, и здорово. Она словно летала, повинуясь рукам Зимнего принца. Постепенно научилась выставлять ногу и обводить коньком полукруг в моменты кручения. Со стороны девушек раздались аплодисменты. Видимо, все решили, что это был «запланированный номер». Только Мика знала, что на самом деле вся заслуга их красивого катания принадлежит Гаронду.

А потом музыка затихла, все прекратилось. Гаронд ловко поймал ее и… откинул на руку. Несколько мгновений склонялся над ней, и Мика в очередной раз убедилась, что его хищные черты весьма красивы. Наверное, и в сложном характере есть некая красота, подумалось ей вдруг.

Но было совершенно не до мыслей. Принц поднял ее и сказал:

— Все. Если пожелаешь, Микаэла, однажды можем еще покататься, — криво улыбнулся и направил ее к выходу с катка. — И настойку Баголи тоже выпей, — добавил он.

— Следующая участница — номер шесть! У кого шестой номер? — это был голос уже не Бамбара, а младшего распорядителя Пурсена, который нравился Мике намного меньше. Например, она хорошо помнила, как именно он поселил ее по соседству с Гарондом. И как восхвалял ее якобы «хитрый» ход с коротким платьем и обнаженными ногами.

Ее он остановил на выходе и сказал весьма строго:

— Миледи Микаэла, уверен, вы не болели любовной горячкой. Выпейте это, — и протянул ей маленькую мензурку с чем-то ярко-фиолетовым внутри.

Мика опрокинула в себя жидкость.

«Ну и гадость», — подумала она. Настойка была даже не горькая, а просто какая-то отвратительная на вкус, тошнотворная.

Пурсен неожиданно продемонстрировал, что у него есть чувство юмора.

— Неприятный вкус, не правда ли? — сказал он. — Говорят, именно он так сильно отбивает любые романтические порывы, что после нее не болеют.

Мика улыбнулась, поблагодарила его, не дожидаясь комментариев на тему своего выступления, и направилась к подругам снимать коньки.

Между тем четыре конкурсантки стояли в сторонке и сжимали в руках пустые мензурки. То есть из девятнадцати оставшихся участниц четыре не болели прежде любовной горячкой. А если и им поможет настойка, то эпидемии можно не опасаться. Вон, все уже даже подзабыли, что недавно прикрывали носы, боясь вдохнуть воздух рядом со злосчастной Милой…

— Это было что-то! — хлопали Мику по плечу Мара с Ирмой. Более скромные Фая с Мандорой просто улыбались. — Ты держалась прекрасно, даже когда сидела на льду, как кукла! Раскинула ноги, словно исполняла роль Борины в «Театральном экзерсисе» Буара!

Дальше девушки выступали, конкурс продолжался еще часа два. Правда, ни с кем так долго, как с Микой, Гаронд не катался. Разве что с Марой — которая, как оказалось, не сильно уступает герцогине в фигурном катании.

— Ума не приложу, как можно было научиться этому на юге! Ментальное обучение? — спросила у нее Мандора, когда принцесса довольная, с красивой, полной достоинства улыбкой вернулась с катка.

— Нет. Я говорила — нам дают всестороннее образование. А ментальные методы считаются «грязными», несовместимыми с нашим мировоззрением, — ответила принцесса. — Девочки, да просто я думала, как мне не ударить лицом в грязь здесь, на севере! И незадолго до отъезда брала уроки фигурного катания. Очень старалась. Я ведь думала выиграть отбор!

— А еще ты просто очень одаренная, — сказала Мика, которая все больше проникалась симпатией к Маре. И ей очень хотелось, чтобы у принцессы все сложилось хорошо.

«Вот бы ей нормального хорошего жениха-принца!» — подумала она. Вопрос только, где такого возьмешь…

«И Ирме тоже — ей точно не помешает остепениться!»

Когда конкурс закончился, принц собрал девушек вокруг себя, подозвал Пурсена и велел записывать оглашаемые баллы.

То ли у Гаронда было хорошее настроение, то ли он сделал скидку на форс-мажорные обстоятельства в начале конкурса, но судил намного гуманнее обычного.

Максимальные десять баллов получили целых шесть девушек. Среди них была и Мика — причем принц подчеркнул, что учитывает также ее самообладание во время инцидента с древесной пудрой. А еще среди лидеров конкурса, конечно, оказались герцогиня и Мара. Герцогиня, ставшая «хорошей и скромной», все же не удержалась — бросила на Мару неприязненный взгляд. Уверенная в себе принцесса с лукавым выражением лица погрозила ей пальцем в ответ — мол, не нарывайся, не на ту напала. Девушки вокруг прыснули, наблюдая эту сцену.

А самым удивительным было, что десять баллов досталось также и Фае! Бывшая гувернантка, катавшаяся последней, неожиданно продемонстрировала очень приятный, легкий стиль. Очень гибко велась на невербальные команды принца. В общем, понравилась и зрителям, и Гаронду.

Еще две девушки с максимальными баллами стояли довольные, подруги хлопали их по плечу.

— А если оценивать команду, то наша — лучшая! — прошептала Ирма подругам.

Ирма и Мандора тоже получили достойные баллы — каждая по восемь.

В общем, как оказалось, в этом конкурсе никто не опозорился. Меньше пяти баллов не получил вообще никто.

— Сейчас, дорогие дамы, — с кривой улыбкой сказал Гаронд. — Прошу отправиться на заслуженный отдых. Завтра вас ожидает более «домашний конкурс» — сочинение стихов. Тема произведений будет оглашена прямо перед конкурсом.

— А если я не умею… — тихонько прошептала одна из девушек из «нейтральной» группировки. Но принц услышал.

— Будущая принцесса (а быть может, и королева) должна быть искушена во всех видах искусства, — громко произнес он. — Но, разумеется, от вас не потребуется сочинять оду в духе древнего Моньера.

«А еще у меня сегодня с ним свидание, — вдруг подумала Мика. — Событие ничем не лучше конкурса стихов. В смысле — такое же волнительное. Ведь кто знает, как будет вести себя Гаронд, сдержит ли обещание не… настаивать на всяческой близости…»

Но думать и сомневаться ей не дали. Было еще немного времени, и Ирма потащила всех в «кают-кампанию» отмечать блестящие результаты конкурса.