— Все так, или, наоборот, все не так, — Лена окончательно запуталась в собственных мыслях и растерянно глянула на меня, прикусив нижнюю губу.

Да, черт побери, что ж такое-то! Ну, вот кто ее просил смотреть на меня таким взглядом, да еще так… жалобно!

— Давай-ка соберись и коротко, по существу. Без этих своих медицинских допущений и прочих прелестях. Есть тело, есть дело. В смысле, что не так скажи и все.

— Мне кажется, он лежал тут как указатель. Ну, помнишь, как в «Острове сокровищ»?

Я едва не заржал в голос, услышав Ленины слова. Какой, к морским ежам, остров сокровищ? Какие указатели? Обычный труп. Ну, ладно, может не совсем обычный, отголосок давно минувших дней. Да и место, так скажем, тоже нестандартное. Но выдумывать приключения на ровном месте?

— И куда, по-твоему, он указывал? А. главное, зачем? — едва сдерживаясь, чтобы не обидеть девчонку, сдавленным голосом уточнил я.

— Н смейся, — сдержанно ответила Лена. — Лучше вспомни, как он лежал, и в какую сторону была вывернута его рука. Может, ее специально так вывернули, чтобы указать на вход, или на тайник, или еще на что-то важное.

— Лен, — добавив в голос легкое раздражение. — Ну, какой вход? О чем ты…

Я не договорил, перед глазами внезапно вспыхнула картинка. Вот мы идем по тоннелю, я впереди освещаю путь, внимательно разглядываю все, что встречается по пути. Вот луч фонаря скачет по насыпи, мы останавливаемся. Круг света медленно движется по камням и натыкается на нечто странное. Я подхожу ближе, Лена за моей спиной.

И тут мы видим труп. Девушка вскрикивает, а я разглядываю тело в форме. Точнее, я не сразу понял, что останки давние и что человек одет в военную одежду. Издалека показалось, что он в работе. Я даже подумал, странно, рабочий погиб, а его не хватились. Но потом понял свою ошибку и офонарел от увиденного, честно сказать.

Увидеть мертвого фрица спустя годы после войны — это странно, и да, жутковато. Так что Ленины эмоции я прекрасно понимал. Но додуматься до мысли, что труп тут положили не просто так — смешно, честное слово.

Убийца вряд ли стал бы таким образом метить территорию, оставлять знак. Хотя…

— Ты помнишь, в какую сторону смотрела вывернутая рука? — уточнил я у Лены.

— Нет, я не разглядывала, — виноватым голосом произнесла девушка.

— Так… Дай-ка подумать… — я закрыл глаза и принялся восстанавливать события шаг за шагом до того момента, как я прикоснулся к телу. — Он лежал вот так, я его более-менее точно вернул на место… Руки… что у него с руками… — бормотал я, время от времени поглядывая на останки сквозь ресницы. — А руки вот что…

— Леш, ты что делаешь? — в словах Лены сквозило напряжение.

— Все в порядке, вспоминаю… не переживай… сейчас, еще пару минут… — скороговоркой объяснил я, продолжая вызывать в памяти картины увиденного.

Этому способу меня научил один гениальный друг-мент, в смысле, полицейский. Он утверждал, и я теперь ему верю, что память хранит в себе абсолютно все, что человек когда-либо видел. Русик даже сравнивал нашу способность с зеркальными цветами из мультфильма про Алису Селезневу. Уверял, что мы начинаем стареть, именно тогда начинают идти обратные процессы, старики плохо помнят сегодняшний день, но расскажут о том, что было в тридцать лет назад на демонстрации в честь седьмого ноября.

В силу своей недоверчивости, я требовал доказательств, и мы провели эксперимент, с помощью которого Руслан даже раскрыл мелкое воровство. Друг велел мне закрыть глаза и начал задавать наводящие вопросы, восстанавливая минута за минутой мой путь на базу, и то, что я видел, когда шел с остановки по аллее, где и случилось нарушение.

Но самое главное — мы прошли этот путь вместе, под аккомпанемент его вопросов. Глупее я себя никогда не чувствовал как в тот момент, когда меня, взрослого мужика, чуть ли не за руку вел по тротуару с закрытыми глазами другой взрослый мужик. Ощущения не из приятных, но сработало.

Вот и сейчас я пытался воспроизвести метод Руслана, задавая самому себе вопросы и разглядывая фрагменты, которые появляются перед моим внутренним взором вместе с ответами.

— Сработало! Надо же! — удивленным голосом озвучил я свои мытарства

— Да что сработало-то? — недоумение вперемешку с нетерпением просто сочилось из девушки.

— Метод сработал, — улыбнулся я. — Ты оказалась права, рука действительно была вывернута под странным углом, думаю, тот, кто его убил. Пометил что-то важное и собирался вернуться, чтобы продолжит поиски, но что-то пошло не так, труп так и остался лежать на камнях, а убийца не сумел или не захотел вернуться. Вполне может быть, это был такой же фриц, ну или кто-то из местных.

— Правда? — обрадовалась Лена.

— Скорее да, чем нет, — я склонился над останками. — Если я правильно вспомнил, то рука лежала вот таким образом. Получается, большой палец смотрит… на стену… странно… Я думал, что мы пропустили очередной пространственный проход в новое ответвление, а получается… Ничего не получается…. Черт… — чертыхнувшись, я выпрямился. — Не срастается…

— Подожди, — лена нетерпеливо пихнула меня в бок, отодвигая от тела. — Мне кажется, ты не с той точки смотришь.

— Ну, давай ты, — я освободил пространство, пропуская сыщицу с азартным блеском в глазах.

— Надо внимательно осмотреть все, на что указывает палец. А почему мы вообще зациклились на этом пальце? — бормотала про себя девушка. — А если палец здесь вообще не причем? И только рука имеет значение? Если Лёша правильно уложил тело, значит… Ой, я поняла! — воскликнула Лена. — Леша, я все поняла! — девчонка сорвалась с места, подскочила ко мне и схватила меня за руки. — Дело не в пальце! Точнее, и в пальце тоже! В пальцах! Дело в руке и в пальцах и в позе!

Из перевозбужденной девчонки просто хлестал фонтан слов, я не успевал встрять, чтобы успокоить.

— Лена, Лена! Лена! Остановись, я ни черта не понимаю, что ты несёшь! — в конце концов, гаркнул я, чтобы перекрыть поток красноречия.

— Ой… Прости, пожалуйста, — виновато пискнула девчонка. — У меня так бывает, когда я нахожу ответ в сложной задачке или головоломке.

— Бывает — это хорошо, а теперь модно для особо одаренных в моем лице. Как говорится, помедленнее, я записываю, — улыбнулся я, радуясь внезапно наступившей тишине.

— Смешно, да, — рассеяно откликнулась Лена на мою шутку, снова погрузившись в свой мир задачек и головоломок. — Вот смотри сюда, видишь?

— Что я должен видеть? — озадаченно вглядываясь в труп, уточнил я.

— Видишь, под каким углом вывернута рука? — тыкая пальцем в правую конечность, требовательно спросила Лена.

— Ну… вижу… под странным…

Рука, действительно, изгибалась под замысловатым углом таким образом, что большой палец торчал вверх, причем тот, кто убил фрица, поломал ему кажется все пальцы и растопырил в разные стороны.

— Что еще видишь? — нетерпеливо переминаясь на месте, затормошила меня Лена.

— Лен, может просто расскажешь а? ну не люблю я головоломки. Я даже кроссворды не разгадываю не потому что ответы не знаю а потому что лень, — старательно имитируя страдание, взмолился я.

— Ну, хорошо, — вздохнула девчонка, и включали голос «училки». — Вот смотри, здесь и здесь, — указательный палец вместо указки тыкал в разные места конечности, не прикасаясь к мертвому телу. — Видишь, какие странные переломы? Это специально ломали и выкручивали. Думаю, вот здесь надо немного сдвинуть поближе, и тогда станет идеально, — задумчиво протянула девушка, тыча в ладонь. –Хорошо, что в перчатке, иначе указатель рассыпался бы прахом, а так можно представить. Видишь, тут кисть даже привязана была? Чтобы получилась двойная стрелка.

— Чего? — опешил я. — Какая стрелка?— Ну, указатель! — пояснила исследовательница. — Сломанная локтевая кость показывает направление за счет своего выверта. Это туда, — Лена развернулась и показала на стену за своей спиной. — А пальцы, по всей видимости, поломали для того, чтобы отметить количество кирпичей.