А потом я решил объявить перерыв. Вернувшись в аудиторию, понял, что в моё отсутствие обсуждение проблемы Запад—Восток продолжалось. Причём весьма бурно.

– А теперь у меня к вам вопрос. Скажите: что думал любой человек средневековья в Европе об исламе? Почему Данте в своей «Божественной комедии» размещал мусульман в аду, будучи абсолютно уверенным в том, что это католики, предавшие свою религию. Можем ли мы с этим согласиться?

И тогда все сидящие в этой аудитории возмущённо произнесли:

– Нет!

Меня это очень обрадовало. Ведь тяжелее всего иметь дело с очень равнодушной аудиторией. А у этих студентов явно наличествовал некий потенциал, убеждающий меня в том, что с ними можно работать.

– На Западе, в период крестовых походов, был лишь один восточный человек, вокруг которого сложился ореол высочайшего уважения. Это был Саладдин. Может быть, именно поэтому после завершения этих походов мы имеем в фольклоре две легендарные личности: Ричард Львиное Сердце и Саладдин. Но к ним мы ещё вернёмся.

Только произнеся эти фразы, я решил, что для лучшего понимания идей Эдварда Саида им необходимо подготовить доклады по истории крестовых походов. И пусть они разбираются в деталях и подробностях с тем, какова была истинная цель этих нашествий и ка ким образом декларируемые католической церковью цели отличались от реальных мотивов и поступков. Выделив докладчиков и вручив им список литературы, я всё же дал им одно коллективное задание.

– Я предлагаю каждому из вас дома взять два листка. На одном из них вы напишите слово Запад, а на другом Восток. При этом забудьте про свою точку зрения. Сумейте посмотреть на западного человека глазами восточного. А потом наоборот. Сначала попытайтесь понять, что является главным в личности восточного человека, а потом постарайтесь охарактеризовать представителя Запада. Словом, я бы хотел, чтобы вы описали людей Запада с точки зрения тех, кто живёт на Востоке, а затем людей Востока с точки зрения тех людей, кто живёт на Западе.

– А можно изначально это сделать на компьютере, а потом напечатать?

Поколение зумеров решило мне продемонстрировать, что такие понятия, как ручка и процесс создания с её помощью какого-то информационного поля на бумаге, уже давно канули в Лету.

– Конечно, можно.

***

Я был очень доволен тем, как продвигается работа нашего семинара. Мы не смогли, конечно, полностью избавиться от того, чтобы прямо в аудитории читать некоторые страницы из книги самого Саида. Как правило, после нескольких прочитанных предложений я начинал что-то комментировать и разъяснять. При этом и мои вопросы, и экскурсы в историю многих нетривиальных идей этой книги всегда вызывали бурю эмоций. Чаще всего негативных.

Мои студенты никак не могли принять некоторые утверждения Саида, в которых он всё время комментировал идеи, касающиеся так называемого западного превосходства и восточной неполноценности. Я же всё время вынужден был занимать позицию самозванного адвоката Эдварда Саида и постоянно напоминал им, что эта книга посвящена западным концепциям Востока. Автор их излагает, но это вовсе не означает, что он их разделяет.

– Не будем забывать великого Геродота. Он, в отличие от многих своих последователей, пытался быть объективным. Ведь в те времена считалось, что философы отправляются странствовать на Восток для приобщения к науке мудрости. Но удалось ли ему, такому великому историку, беспристрастно оценить Восток? Конечно же, нет. По существу, его точка зрения была предопределена греко-персидскими войнами. Именно тогда образ восточных воинов и сформировался как образ врага. Именно так и возникла легенда о трёхстах спартанцах.

Вернее, их было намного больше. Но эта цифра «триста» впервые возникла в знаменитом стихотворении Байрона. А дальше на сцену уже ступил его величество Голливуд со своими фильмами о легендарном мужестве прекрасных греческих воинов. Так, в сознание людей внедрялась идея о том, что если персы побеждают, то исключительно благодаря тому, что их много. Если же побеждают греки, то только потому, что они мужественны, преисполнены благородства и имеют лучшую воинскую выучку.

– Значит ли это, что в этих фильмах всё не соответствует истине?

– Любая идеология является ложью. Она просто закрывает глаза на многие факты только потому, что они противоречат тем идеям, что лежат в её основе.

– А что, и Голливуд служит идеологии?

– Конечно же, да. И запомните ещё одно. Восток у Геродота впервые приобрёл образ вечной и очень желанной добычи. Именно в произведениях древних греков он начал приобретать ещё типично женские черты. Конечно, это прежде всего красавица, которая только и ждёт, чтобы её соблазнили, похитили, а может быть, даже целиком подчинили себе. Может быть, в глубине своего сердца, она просто мечтает об этом. При этом Запад всегда выступает в образе настоящего мужчины. И как это ни парадоксально, Восток изначально виноват перед Западом точно так же, как, согласно жутким стереотипам, жена всегда виновата перед мужем. И тут появляется совершенно ложный феномен. Это так называемое бремя «белого человека».

– И что же это такое?

– О, это уже вопрос не ко мне, а к господину Киплингу. Есть желающие сделать доклад об этом мни мом бремени?

Желающие нашлись. Через две недели эти трое ребят уже были готовы рассказать нам об этом.

***

Спустя два месяца после своего первого визита наш ректор опять пришёл ко мне домой. Почему-то он всё время криво улыбался и задавал мне довольно-таки странные вопросы типа:

– Всё-таки вы мне объясните такую простую вещь.

Незваный гость у нас считается лучше татарина или хуже татарина? Если учесть, что нас всех когда-то называли закавказскими татарами, то как же теперь называть меня? Человека, вновь появившегося у вас без всякого приглашения?

А потом мой гость вдруг почему-то стал очень серьёзным, перестал шутить и даже обратился ко мне с просьбой:

– Помогите мне. Я влюбился. Впервые в жизни. И я не знаю, что мне делать.

– А при чём здесь я? Думаю, что обращаться нужно в какие-то брачные агентства. А, может быть, к предмету вашей страсти и банально признаваться в любви.

– Слава богу, вы человек опытный. По тому, как вы взглянули именно в тот угол аудитории, где была установлена видеокамера, я сразу понял, что годы работы за рубежом вас многому научили. Я не поскупился при строительстве. И если про концепцию «умный дом» все знают достаточно много, то про концепцию «умного университета» обычно никто и ничего не слышал.

– И что же это такое?

– Об этом долго надо говорить. Но это включает в себе и то, что я записываю и обрабатываю всё то, что происходит в наших аудиториях. Всё это нужно мне и для контроля за качеством преподавания, и для формирования весьма ценной базы уже прочитанных лекций и проведённых семинаров. Естественно, что ваши занятия я сразу же начал слушать в режиме онлайн. Они меня сразу ведь зацепили. А ещё меня очень заинтересовала эта девочка с удиви тельными глазами и кукольной внешностью. Когда вы попросили их всех рассказать о себе, эта девочка ограничилась лишь какими-то достаточно размытыми сведениями. Но у вас всё же её фамилия вызвала какие-то ассоциации. И вы тут же задали ей вопрос:

– А вы случайно не являетесь внучкой того самого знаменитого востоковеда, который так прекрасно переводил персидскую поэзию?

И как же вы обрадовались, узнав, что это именно так. Так вот, теперь я о ней знаю гораздо больше, чем вы. Моя служба безопасности может расписать каждый её день. Я точно выяснил, что у неё нет молодого человека. Хотя этот ваш очкарик, что сидит в аудитории рядом с ней, пытался приглашать её в кино или провожать домой, но получил от ворот поворот. Мне очень нравится, как она рассуждает. Мне нравится, как она выглядит. Мне нравится её настрой и образ мыслей. Но я абсолютно беспомощен в своих попытках найти ответ на вопрос, что же мне надо сделать, чтобы понравиться ей?