— Яна, увольнение — это не повод… — начал было Пашка, но осекся.
Видимо, заметил, как я серею на глазах.
— К-какое увольнение? — пролепетала я.
— Мля! — Он закатил глаза. — Ты ничего не помнишь?
Как назло, именно в этот момент я увидела перед собой перекошенную физиономию Абрамовой и услышала ее «Уволена!» снова, как вживую.
— Ик! — Я села. Только приступа икоты и не хватало. — Ик!
Митя метнулся за водой, Пашка поступил проще: подошел и врезал по спине между лопаток.
— А-а-а! — заорала я.
— А-а-а! — вторил мне Митя.
Его напугал мой вопль, и он уронил чашку с водой. Чашка разбилась, осколки брызнули в разные стороны.
— Цыц! — грохнул Пашка. — Митя, стой на месте! Яна, заткнись, иначе я тебя сам придушу!
Я обиделась, но потом решила, что зря. Пашка не обязан со мной возиться. Я прикрываю его на работе, он меня консультирует — все по-честному. Может, у них с Митей планы были на выходные, а тут я — нечто пьяное, невразумительное, да еще женского полу. К тому же, мы больше не работаем вместе. На кой ляд ему сокровище, оккупировавшее диван?
Пока Пашка бегал за совком и веником, я мрачно спросила у Мити:
— Платье мое где?
— Постирал, — ответил он и моргнул. — Оно еще не высохло.
Охренеть! И что я надену?
— Яна, где ты его покупала? На рынке «Садовод»?
О, началось… У Мити пунктик, он хочет, чтобы все вокруг выглядели стильно и красиво. Я редко с ним пересекаюсь, но каждый раз он так и норовит втянуть меня в свою секту.
— Яна, ты себя не любишь…
Да-да, плавали знаем. У меня заниженная самооценка, я не слежу за собой, а могла бы стать самой обаятельной и привлекательной… Надоело! Мне нравятся джинсы и футболки, а слипоны и дезерты — лучшая в мире обувь. Вчера вырядилась в платье и босоножки, а толку? Уволили!
Босоножки ни в чем, конечно, не виноваты. Виноват мой язык без костей.
— Яна, ты меня слушаешь? — немного обиженно спросил Митя.
— Нет, — ответили мы с Пашкой хором.
Он уже подмел осколки и собирал их на совок.
— Футболку дайте, — попросила я. — Не в одеяле же мне кофе пить.
— Можешь и без, — заржал Пашка, но полез в шкаф и выдал мне чистую футболку.
Митя намек понял и ушел варить кофе, а Пашка выбросил осколки и вернулся в комнату. Я складывала одеяло.
— Брось, я потом уберу, — сказал он. — Сядь. Тебе как, полегче?
Я кивнула и послушно села рядом с ним на диван.
— Паш, ты прости… Спасибо, что не бросил.
— Дура ты, Янка. Что теперь делать будешь?
Я пожала плечами, помотала головой и выдохнула:
— Не знаю. В голове пусто. Наверное, новую работу искать.
— А конкурс?
— Будут еще конкурсы…
Мы оба замолчали. Ежу понятно, такой шанс в будущем, может, и не представится.
Если вкратце, то наша игровая студия принадлежит крупному холдингу. Кстати, это еще одна причина, из-за которой мне не хочется терять работу. В холдинг входят компании, где разрабатываются игры разных жанров, а мои душа, сердце и даже печень отданы ролевым, они же RPG. Работать всегда надо с лучшими, и начинать с нуля в другой компании… можно, но, откровенно говоря, не хочется. И если бы я еще чего-то добилась на прежнем месте! Тестировщиком начала, тестировщиком и ухожу. А еще конкурс…
Осенью холдинг проводит конкурс для молодых сотрудников: свежие идеи, свежая кровь. Победители получают грант на разработку собственной игры. Но участвовать могут только сотрудники холдинга!
Грубо говоря, мое увольнение — это не просто шаг назад. Это откат на нулевую позицию. И винить некого, сама виновата.
— Паш, я ее хоть не побила? — уныло спросила я.
— Кого?
— Абрамову.
— Ты не помнишь?
— Блин! Помнила, не спрашивала бы.
— А что помнишь?
— «Кольцова, ты уволена». Дальше тьма.
— А-а-а… Ну, ты еще ее трахухолью обозвала. Потом я тебя унес.
— Спасибо! — Я поблагодарила Пашу еще раз. — Лучше бы ты меня прямо из бара унес…
Он хмыкнул.
— Я не в упрек! — спохватилась я. — Просто… все это так…
— Не вовремя? — подсказал он.
— По-глупому…
— Это да. — Он согласно кивнул. — Не ожидал, что тебе так крышу сорвет.
— Кофе готов! — крикнул Митя из кухни.
— Ян, может, попробуешь с Абрамовой поговорить?
— С Абрамовой? Ха-ха! Очень смешно.
— Ты выпила… Ну, извинись, покайся. Мало ли что со злости можно ляпнуть.
— Остывает! — возмущенно произнес Митя, появившись на пороге комнаты. — Или сюда подать?
— Не надо, мы идем, — ответил за обоих Пашка.
Кухня у ребят уютная — светлая, просторная, с большим окном и мягким диваном. Я устроилась в углу, поджав ноги, и пила крепкий сладкий кофе.
Пашка и Митя тоже молчали, не мешая мне приходить в себя.
— Ты прав, — сказала наконец я и поставила на стол пустую чашку. — Надо извиниться. Я свечку не держала, чтобы такими обвинениями кидаться, мало ли что мне кажется. Может, Витька — гений, и он на своем месте. В любом случае, надо извиниться.
— Разумно, — согласился Пашка. — Хочешь, пойду с тобой?
— Еще чего!
Честно говоря, не ожидала я от него такого участия. Так ведут себя друзья. Но разве мы дружим?
— Я не ждал бы до понедельника. — Пашка задумчиво посмотрел в окно. — В понедельник тебя на входе будет ждать приказ об увольнении, и отменить его будет проблематично.
— И что ты предлагаешь? — растерялась я. — Сегодня суббота, где я буду Абрамову искать? Или ты знаешь, где она живет? Да она меня с лестницы спустит.
— Нет, Яна, я не знаю, где она живет.
— Я могу помочь, — произнес Митя.
Отпад! Надо мной взяла шефство гей-пара? И чем я заслужила такое внимание?
— Ребята, поймите меня правильно, — осторожно начала я, — но почему вы мне помогаете?
Пашка и Митя переглянулись и синхронно повели плечами.
— Ты вроде не гомофоб. — Пашка посмотрел на меня в упор. — Или общаться с геями можно, а принимать помощь — нет?
— Ты очешуел? — возмутилась я. — При чем тут это? Помогают друзьям, близким людям. А я вам кто?
— А-а-а… Вот в чем дело… Понятно. — Пашка изменился в лице и встал из-за стола. — Проверю, не высохло ли твое платье.
Я с изумлением смотрела ему вслед. А ведь он сбежал, потому что обиделся. Но что я такого сказала?
— Ты колючая, Яна, — заметил Митя. — Наверное, я не должен ничего объяснять, но Паша считает тебя своим другом. Я был уверен, что у вас это взаимно.
Меня бросило в жар. Приплыли! Это ж я действительно Пашку обидела.
— А вы разве дружите с женщинами? — пробормотала я.
— Яна! — Митя постучал себя пальцем по лбу. — Ты, видимо, не в себе после пьянки. Ты со всеми друзьями занимаешься сексом?
Ой… Если бы я могла, то спряталась бы под столом от стыда. Правильно мама говорит, я бесчувственный чурбан, а не девушка. Одни коды в голове, и ничего человеческого.
— Ой, мама… — прошептала я в ужасе. — Я же ее не предупредила! Она не знает, где…
— Знает, — перебил меня Митя. — Она звонила на твой мобильник, Паша сказал, что ты у него переночуешь.
— А где… платье висит? — спросила я неожиданно хриплым голосом.
— На лоджии.
Я могу написать программу, которая оживит игрового персонажа, но обычные человеческие взаимоотношения для меня темный лес. Почему я не допускала мысли, что Пашка может относиться ко мне, как к другу? Наверное, потому что раз и навсегда закрыла для себя тему дружбы после… Короче, после. Но ведь Пашка ничего об этом не знает.
Он стоял на лоджии и курил, приоткрыв створку окна.
— Черт! Дверь быстрее закрывай, — прикрикнул он. — Митя не любит, когда в комнате воняет табаком.
Я плотно закрыла дверь и встала перед Пашкой, как пай-девочка, опустив глаза долу.
— Давай обойдемся без мелодрамы, — попросил он. — Я просто вышел покурить.
— Паш, я не умею, — сказала я правду.
— Чего ты не умеешь? — удивился он.
— Ничего не умею… Дружить не умею, верить не умею, понимать… Все это разбилось, много лет назад. И я не пыталась склеить осколки.
