Так сказать, к успеху шел, да только не получилось, не фартануло.

Обидно, конечно, но ничего… Жив ведь – уже хорошо. А шанс еще представится, уверен…

Кстати, а где это я? Это не лаборатория. Стены стальные и пустые, никакого оборудования вокруг. Дверь с окошком. Похоже на тюремную камеру. Тот самый изолятор в блоке «Б»? Окей-окей…вполне ожидаемо и, если я правильно определил свое местоположение, это даже радует. Похоже, что я и впрямь нужен им, иначе после тех фортелей, что я тут устроил, точно убили бы.

Полчаса попыток найти еще какую-то брешь в моих оковах не имели положительного результата, на этот раз никто не дал мне ни малейшего шанса на освобождение. Все скобы были притянуты намертво, не оставляя ни миллиметра свободного хода. Ладно, значит, остается только висеть тут и ждать. Рано или поздно они придут.

По ощущениям часов через пять зажужжали невидимые мне механизмы, разблокировавшие дверь в мою «обитель».

Я ожидал, что войдет кто-нибудь с судками еды, или типа того, но вместо этого в мою камеру вошел Максимилиан Фаллоу.

‒ Доброго дня, мистер Колтон. Я рад вас видеть все еще живым и здоровым.

‒ Кх-х-х…тьфу! Не могу ответить тем же, – буркнул я.

– И почему же? – вздернул бровь Фаллоу. – Вы вообще-то все еще живы лишь благодаря мне…

– Конкретно сейчас у меня болит все, что только может болеть, и даже часть того, что вроде как не имеет нервных окончаний. Ваши костоломы славно отделали меня, пока я валялся без сознания, так что благодарностей не дождетесь.

– Вы разозлили моих людей. Вы должны быть благодарны, что они вас не убили…

– О, безмерно благодарен! – рассмеялся я. – Эти «берсерки» хоть ноги не сломали, пока били мою тушку? Вот интересно, кто-нибудь из них может такое повторить, если я буду в сознании и не связан?

‒ Уникальный вы человек, Фрэнк, – проигнорировав мою браваду, заявил Фаллоу, – поистине уникальный. За две минуты прикончить пятерых и чудом не успеть ликвидировать боевого дрона – это высший пилотаж. Я несколько раз просматривал бой – скорость, реакция, сила…ваши инструкторы гордились бы вами.

Я лишь молча сплюнул кровь на пол.

– Всего одна ошибка, – продолжил Фаллоу, – буквально одна – и вы бы устроили тут кровавую баню. Впечатляет! Если бы не обстоятельства – я бы настаивал на вашей вербовке к нам.

‒ Пожалуй, я бы отказался, – заставил я себя улыбнуться.

‒ А кто бы предоставил вам такую возможность? Если я хочу, чтобы кто-то на меня работал – он работает. Отказы не принимаются. Да чего далеко ходить? Вон, ваш приятель Санчез – яркий тому пример.

‒ Он мне не приятель, а сбежавший и обманувший меня ценный груз.

‒ Ага! Кстати, об этом: Фрэнк, вы задолжали мне семь с половиной миллионов кредитов. Вам не кажется, что их надо бы вернуть, и по-хорошему?

‒ С чего бы это я их «задолжал»?

Максимилиан вновь вскинул бровь, я же спокойно и с улыбкой пояснил:

– Материал у вас. Док у вас. Все, как вы и просили. Так что скорее я должен задать вопрос: где остаток обещанных мне денег?

– Хах! Ну вы и наглец! Если бы не перехватили ваш корабль, то…

– Если бы не перехватили наш корабль, я бы доставил дока и материал вам, как и было оговорено. Вообще не понимаю, зачем вы все это утроили? Зачем продолжаете? Вы получили, что хотели, так может, разойдемся по-хорошему?

– Черт, снимаю перед вами шляпу! Так складно врать даже у политиков не получается! – рассмеялся Максимилиан. – Если бы вы остались живы – ваш язык, уверен, позволил бы вам стать сенатором, или даже еще выше…

– Все еще впереди, – улыбнулся я.

– Боюсь, что нет, – покачал головой оппонент, – здесь, в этом комплексе, ваша жизнь прервется, и гарантирую – это случится скоро…

– Пожалуй, я таки дам тебе, урод, еще один шанс, – спокойно произнес я. – Отпусти меня, и быть может, я пощажу тебя. Это щедрое предложение, Максик, советую дважды подумать, прежде чем отказываться…

От моих слов, да еще от пренебрежительного «Максика» его перекосило. Напускное пренебрежение, казавшееся незыблемым спокойствие, моментально покинули его, и он зло зашипел:

‒ Слушай, ты…отброс…ты жив только потому, что нужен мне! За твои фокусы на борту исследовательского корабля я уже должен убить тебя трижды. Ты его взорвал, похоронив при этом группу в полсотни человек и целый «Удар Бритвы». Как только тебя перевели из лаборатории ‒ ты убил пятерых и пытался сбежать. Ты нанес нам ущерб на миллиарды, и ты еще смеешь мне угрожать? Еще раз прошу по-хорошему: код и секретный вопрос для твоего счета.

‒ А что ты мне сделаешь? Пытать будешь? Ну так я не слишком-то боюсь боли. К тому же я все равно труп, во мне эта ваша инопланетная тварь, и никто не собирается ведь ее вынимать из меня, не так ли? А вдруг она сдохнет раньше времени, а? Что тогда? Патовая ситуация, господин директор по безопасности, да?

Максимилиан сверлил меня взглядом и зло поджал губы, но пока молчал, так что я решил добить его:

– А еще – ведь деньги на моем счету не корпоративные? Это твои собственные сбережения, поэтому ты так рвешь задницу. А я скажу, хрен тебе – не увидишь ты их. Разве что…

‒ Вот ты тварь, а…ну и что ты хочешь?

‒ Свободу.

‒ Без вариантов. После заражения паразитом, даже если бы мы его из тебя вырезали, максимальная свобода для тебя – это лаборатория. Никто не знает, как взаимодействует геном Дэвораров и человека, и неизвестно, что с тобой случится, когда личинку изымут.

– Ну, вроде тогда, в экспедиции Брауна, личинок из людей доставали, и ничего – те живы были. Даже долгожителями стали…

– Мне плевать, что там было тогда. Сейчас другое время, и у нас есть свои правила, свои протоколы безопасности.

– И за семь с половиной лямов их никак нельзя обойти? – поинтересовался я.

Максимилиан на секунду задумался. На секунду, но это уже хорошо. Пусть ворочает мозгами, вдруг получится выторговать себе свободу? Бедный, но свободный – тоже неплохо. Всяко лучше, чем богатый, но мертвый.

– Как я сказал, ты нанес колоссальный урон корпорации. Если я поспособствую твоему освобождению – завалят нас обоих.

– Ну, хорошо. Ты меня освободить не можешь. Вообще вариантов нет, – на полтона ниже заговорил я, – а как насчет иных вариантов?

– Каких еще вариантов? – насупился Максимилиан.

‒ Скажем, пистолет с 2 магазинами и пять минут форы. Ну же, я ведь знаю, что работать на корпоратов вам надоело хуже горькой редьки. Получите назад свои деньги и уйдете на заслуженный покой.

Он усмехнулся.

‒ Нет, мистер Колтон. После вашего последнего выступления я, пожалуй, не соглашусь и на это. Вам палец в рот не клади – разгромите тут все. Какой уж тут покой…

‒ Ну, тогда это патовая ситуация. Я не дам того, чего вы хотите, вы не согласны дать мне то, что хочу я.

‒ Хм. Ну а если я предложу вам вместо вас отпустить прекрасную мисс Элен?

– Она жива? Она здесь? – оживился я.

– Жива и здесь. Не заражена, кстати. И вот вам прекрасный вариант для торга: вы мне деньги, а Элен получит свободу.

– Да, конечно! Я согласен, – затараторил я, – только не трогайте ее, прошу!

Рожа у Максимилиана была настолько удивленной, что я не удержался и засмеялся.

– Вы действительно рассчитывали, что я скажу нечто такое? Вы держите меня за идиота? Даже если бы плевать я хотел на себя, как докажете, что она свободна и в безопасности?

– Ну…

‒ Забудьте. Мне что с того, что прекрасная мисс Элен обретет гипотетическую свободу? К тому же не держите меня за идиота, Максимилиан. Вы просто физически не можете отпустить ее: она спецагент, и слишком многое видела. Ее показания точно примет во внимание любой суд, а чтобы заткнуть ей рот взяткой – слишком много денег надо будет. Так что опять вранье и развод с вашей стороны, причем шаблонный. Ну, подумайте сами, Макс: вы же читали мое личное дело, вы знаете, кто я, и как провел последние три десятка лет. Правда думаете, что я влюбился сходу и бездумно в какую-то там полицейскую девчонку, и теперь радостно поменяю свою жизнь или комфортную смерть на нее? Я что, настолько похож на шаблонного киногероя?