Мне снилась семья родная,

А среди ней и я, шахтер.

Родные просеки, поляны

И богатырь сосновый бор…

Я духом бодр, я духом

комсомолец,

Я нашей часть живой братвы.

31 декабря. Сейчас пишу на собрании всей коммуны. Информацию о Дне ударника делает Чубайкин. Затем намечаются кандидаты к премированию: Булимов, Никишин, Стоянович, Кулешов, Нечаев, Молодцов.

Я выдвигаю Суворова. Отводят, мотивируя тем, что вчерашнее расширенное собрание Совета коммуны критиковало поведение Суворова. Он лучший производственник, а в идеологическом отношении еще не вырос до ударника.

Внеочередной вопрос — положение с Антоновым. Дело в том, что на производстве он коммунар, но заработка не делит вместе, а получает индивидуально. Антонов дает обещание делить заработок. Антонов остается членом коммуны.

Молодцова избрали казначеем.

…Сейчас идем в клуб на вечер ударника. Торжественная часть окончена. Из намеченных премированы Кулешов и Нечаев. Кулешову — ботинки, Нечаеву — брюки.

Ровно 12 часов. Вошли в новый год — 3-й год пятилетки. Выполним угольную пятилетку в 3 года. Поздравляю тебя, Володька, с новым, социалистическим решающим годом.

1931 год

7 января. Выступали в клубе. Вечер очень удачный и бодрый. Подняли настроение и бодрый дух пробудили. Решил, если будет отпуск, провести в деревне Маркелова. Поеду в деревню для того, чтобы проверить себя на деревенской работе. Прочел «На глухарей» Куприна, очень понравилось. Просто упоен этим эскизом. Больше писать не хочу, да и этого писать не следовало бы.

12 января. У нас Нечаев, Виктор, он приехал 9/I. Новости нерадостные. После нашего отъезда ребята распустились до того, что предались разгульной пьянке. Виктор с нами три смены лазил в шахту. Одевали его в спецовку и давали лампу. О работе отзыв дал плохой. «Ну и работа…», «Уж очень вагончики тяжелы, ни одно колесо не вертится!», «А газы — ведь это очень вредно». Завтра он уезжает.

Сегодня было заседание бюро.

Наметили лучших для передачи в партию.

Получил от мамы письмо, оно мне очень дорого. Мать в нем высказывает мысль действительно по-большевистски. Она говорит, что раз поехал, взял на себя ответственность за ликвидацию прорыва, то трудись: «взялся за гуж, не говори, что не дюж».

26-я лава начинала оседать. С боков кровля сыпалась давно со всех сторон. Оголовки ломались с медленным треском и образовывали букву М. В нескольких каморках прорвало, верх давить стало сильнее.

— Убирай инструмент, а то затопит, отвертывай молотки, выноси спецовки, — гремело в воздухе. Обстановка приобретала торжественность. А лава помалу садилась. Настойчиво давил уголь, громче и отчаяннее трещали верхняки и стойки, не выдерживая напора, ломались.

Из лавы ушли все. Опустели каморки, только мы с Мироновым остались в 26-й с последними вагонами. Одна лопата на двоих. Лава близилась к тому состоянию, которое называется «лава идет», «лава пошла». Точно дрова сосновые в печи, жарко трещали крепи. Потянуло чуть-чуть ветерком. Ветер в шахте.

— Давай вывезем вагоны, а то как бы не засыпало! — Вывезли вагоны, еще неполно нагруженные углем. Наблюдаем лаву. Вдруг ветерок сильнее потянул, где-то забулькало, треснуло надрывисто и зашумело, как шумит сосновый лес в непогоду. Лава пошла. Подпрыгивали крепи, рушилась кровля. Что-то загрохотало раскатом грома. Сильно рванул из лавы порыв озлобленного воздуха, так что Миронов присел и… лава села.

С Мишкой отношения обострены до крайности, до враждебности. Одна идеология и две разные психологии. Он карьеру себе пробивает, а я этого терпеть не могу. Режу все в глаза.

29 января. Вчера, возвращаясь с работы, Зайцев, Миронов, Баскаков, Синяев и я пошли не обычным путем, а через десятую шахту. Там мы встретили таинственные, загадочные штреки, задумчиво стоящие в вечной темноте высокие стойки; крепко уперлись лбами в кровлю высоко посаженные на стойки оголовки. Много пришлось исходить в поисках выхода через десятую. Внезапно через обвал попадаем в высокий-высокий штрек. Верхом чуть выше середины пересекает штрек трехаршинный. Такой величественной картины, такой красоты, напоминающей высокие пещеры сталактитов., таких чудес я еще не видел.

5 февраля. Несколько девушек подали заявление о вступлении в нашу 1-ю комсомольскую производственно-бытовую коммуну. Коммуна растет за счет ее авторитета. Эти несколько девушек сыграют большую роль. Они внесут новую струю в наш ребяческий быт. Отвоюем барак под коммуну, организуем столовку. Все мои силы положу я на организацию коммунального быта. Сегодня ходили в кино. Картина про рабфаковцев. Как один крестьянский парень уехал учиться на рабфак. Кино подняло настроение.

7 февраля. Только сейчас пришли с политбоя между шахтами № 7 и № 10. Мишка Нечаев показал в своем ответе политическую неграмотность и близорукость. Я, не хвалясь, скажу, вопрос декабрьского Пленума ЦК проработал добросовестно и поэтому активно участвовал в беседе. Тишина за три прогула и за игру в карты из коммуны исключили. Он недоволен. Сегодня на Совете коммуны я предложил написать через «Комсомольскую правду» к комсомольцам электропромышленности Москвы, чтобы изыскали и прислали провода.

Положение шахтера, вагонщика природнилось мне, я с ними сросся. Так хороша и интересна жизнь. Я думаю, только борясь, живешь.

11 февраля. Сегодня выходной. Сегодня первое военное занятие, а всего занятия рассчитаны на 182 часа. Получил сразу 2 письма — от папы из дому и от Вальки Супрун, адресованные комсомольцу — ударнику Владимиру Молодцову. Валька — это замечательная по живости дивчина, но слишком ветреная в отношении любви.

Вовка Боровиков окончил Горную академию и уехал в Новосибирск. Зависти нет. Есть страсть к учебе, есть желание быть квалифицированным работником, преданным делу пролетариата.

В кандидаты ВКП(б) еще не приняли, т. е. еще не был на бюро партячейки. На днях получил поручение от бюро партячейки обследовать партячейку шахты № 8. Эту работу выполнил.

23 февраля. Работаю при рудкоме ВЛКСМ руководителем деревенского сектора. Ведем подготовку к весеннему севу второй большевистской весны. Бригады от ячеек выезжают в подшефные села и там производят ремонт машин и другую работу.

7 марта. Вчера к нам приехал Колька Нечаев, странный человек. С ним не о чем поговорить. Он ничем не интересуется. Ему уже 20 лет, а он еще не имеет никакой связи с коммунистическим движением. Сегодня получил письмо от моей милой матери. Пишет, что соскучилась и ждет не дождется того денька, когда я домой приеду. А я скорее всего домой или совсем не приеду, или приеду через год. Ирочка тоже письмо прислала, передает приветы…

23 марта. Еще несколько дней назад стояли морозные дни, а теперь уже лужи в низинах и бурливые ручейки бегут по проталинам. Небо чисто-чисто. Воздух насыщен запахом весны, запахом бодрящим и подымающим молодые силы на борьбу. Полная борьбы жизнь учит, как бороться, в борьбе учит, как надо жить по-настоящему.

Близится весенний сев. Готовятся ячейки к весенней посевной. 26/III ячейка ЭМО выезжает в Никольское для сортировки семян. Ячейка шахты № 10 ремонтирует инвентарь, помогает колхозу материалами. Шахта № 7 посылает в Смородино парня на весеннюю посевную на месяц. За все это отвечаю я — руководитель деревенского сектора при РК ВЛКСМ.

25 марта. По коммуне сегодня добыча — 89 процентов. Причина невыполнения в том, что во всей смене не было ни одного путевого. Нам вместо двух подсобных дали одного. И то наша тройка — Кобяков, Михайлов и я — перевыполнила задание.

Сегодня получил посылку. Папа исполнил просьбу и прислал брезентовые брюки, это самое важное. В посылке три письма. Одно от Нечаева Леонида. Он еще не знает, что я уже шесть месяцев в шахте. Папа почти целую тетрадь написал. Вот это письмо! Интересно отметить, что папа все идет вперед по линии политизации. Все больше он подходит к большевизму.