Справились. Дали бурёнкам австрийским попробовать. Блондинки, а эксперимент на них проводили радостным «Му» сообщили, что отторжения у них новая еда не вызывает. Уже год работает завод по производству комбикорма в Дербенте. И всё расширяется и расширяется. Брехт хотел было оборудование и в Студенцы доставить, но одумался. Сразу шпиёны всё своруют, и уйдёт это знание вместе с каким немцем в Европу. Да, с тем же старшим Бауэром. И зачем это? Вот пусть попробуют из Дербента какое ноу-хау украсть. Хотел бы Пётр Христианович на этого шпиона промышленного посмотреть. Все европейцы в его ханстве наперечёт, один исчезнет, так его даже под землёй найдут. А появление европейца, не приглашённого Брехтом лично в Дербент, вызовет такой фурор среди местных, что вокруг него будут тысячные толпы ходить и пальцем показывать и спрашивать: «А скажи, дорогой, ты не англичанин»?
— Нет, что вы я есть швед! — Всем же известно, что за голову англичанина кучу серебра дают.
— А чего рыжий, дорогой?
— Я не дорогой, я бедный.
— Ай, врать не хорошо, Аллах не одобряет лжи. Рыжий почему?
— Все шведы рыжие.
— Ай, не повезло. Шведам. Пойдём в полицию. Там решат, швед ты или «дорогой».
Брехт даже русских купцов в Дербент не допускал. Вся торговля на армянах. У них и получается лучше, и спутать армянина с европейцем не просто.
Если уж про полицию зашёл разговор, то тут Пётр Христианович злобствовать не стал. Просто переименовал всякую городскую стражу в полицию, потом собрал судей и полицейских и предупредил, что не против взяток, если они не во вред ему и ханству. А вот если кто-то за взятку отпустит преступника, и об этом станет известно, то взяточника повесят на центральной площади.
— Теперь о порядке. В Дербенте преступность должна исчезнуть. Все воришки должны быть вывезены в море и сброшены голыми на другом берегу Каспия в заливе Кара-Богаз-Гол. Еду и одежду могут заработать собиранием и отгрузкой на корабли Глауберовой соли. Не хотят работать, пусть умирают с голоду. Если их в рабы возьмут туркмены, тоже пусть. Не жалко. Ханств у нас много ещё найдём преступников. Назад они не вернутся ни при каких обстоятельствах. Если же сумеет обойти или переплыть Каспийское море, то при повторном обнаружении, повесить на площади. Да, их перед отправкой клеймить. Хотя. Чего мучиться, ещё свести могут, рану на месте клейма себе организовать. Носы отрезайте. Всё, пошли работать, если через месяц кто из жителей заявит о грабеже, то в заливе соль собирать поедете вы. Погнали. И не те на чьём участке будет преступление, а все вместе. Работайте с населением, заводите осведомителей, платите деньги за сообщения о преступниках и преступлениях. Сами чего придумайте, но Дербент должен стать самым безопасным городом для проживания и торговли в мире.
Так, что преступности в Дербенте нет. Пьяниц тоже, всё же население на восемьдесят процентов мусульманское. Сейчас всё то же самое распространяется и на три подвластных хану Петеру ханства: Карабахское, Нахичеванское и Шикинское, а также на Илисуйский султанат и лезгинские самоуправства.
Глава 4
Событие восьмое
Когда на нас надвигается новая технология, тот, кто не стал частью парового катка, становится частью мостовой.
Стюарт Бранд
Не все начинания Брехта в Дербенте можно назвать удачными. Прокол вышел с самым дорогостоящим проектом. Вместе с кирпичным заводом за стенами города одновременно возвели и асфальтовый завод. Привод соорудили на конской тяге у мешалок, а то першероны всякие жирели от тоскливого пребывания в конюшнях, теперь великаны весело ходят по кругу за морковкой. Густые остатки от перегонки нефти смешивали с известняком и песком, потом те же першероны после укладки асфальта тащили большой тяжёлый каток. Всё нормально сделали с подложкой из разного дроблённого и крупно и мелко гранита. Пока была зима, всё было нормально и весной ещё ничего не предвещало беду. Все улицы и улочки в городе заасфальтировали и уже начали тянуть дорогу к порту. В июне закончили и её. И вот тут столкнулись с проблемой. Узкие оббитые полосой железа колёса у телег и арб (или арбов) в нагретом солнцем асфальте оставляли колеи. В них скатывались следующие телеги, и за день новая асфальтовая дорога превратилась в убожество. Брехта в это время в городе не было. Он в Нахичевани разруливал армяно-азербайджанский конфликт. Разрулил легко. Забрал у самых знатных и зажиточных людей бывшего ханства сто мальчиков и сто девочек в школы Дербента в качестве аманатов. И предупредил, что детей продаст в рабство туркменам. За Каспийским морем живут такие дикие племена. Они злобные, ужас просто. Может, и не поверили. Но год уже конфликтов нет. Правда, этим Пётр Христианович не ограничился — создал совет из самых богатых людей ханства. В него вошли шестеро армян и шестеро, как тут называют азербайджанцев — татар. Все конфликты и жалобы должны разбирать, собираясь раз в неделю на совет. Главным в совете поставил Курта. Того самого лейтенанта немца, что купил вместе с ротой гренадеров у Людвига Гессен-Дармштадтского и Прирейнского. Там без одного лейтенанта обойдутся, а вот тут огромный немец вполне себе на месте. Рефери.
В общем, приехал Пётр Христианович из вразумительного похода, а тут картина маслом, и все его ругают. Вообще невозможно стало в порт ездить.
— Блин блинский, а почему в городе таких борозд нет? — Вызвал пред свои очи грозные князь Витгенштейн Карима-эфенди.
— Не знаю. Возможно там тень от домов и деревьев, может, менее интенсивное движение.
— Может. Проверьте состав, если не соблюли пропорции, что армяне с Астрахани нам сообщили, ругаться буду. Пока строительство дороги на Баку приостановить.
Брехт сел, задумался. Но ведь в Испании или Италии, скажем, в будущем асфальтовые дороги стоят. Может ещё количества известняка увеличить? В той же Испании летом явно теплее, чем в Дербенте. Или всё дело в резиновых широких колёсах на автомобилях. Ставим галочку. Нужно увеличить ширину колёс. Он ведь физик как-никак и понимает, что увеличение площади соприкосновения уменьшит давление. Не простое и не дешёвое занятие поменять колёса на всех телегах и арбах, что связывают порт с городом. Но сделать это нужно.
А что ещё можно. Напрашивается конка. Двухсторонняя, то есть нужно справа и слева от дороги проложить узкоколейку. Из железа? Это даже не фантастика. Это утопия. Из чугуна? Ну, чуть легче. Брехт, кажется, где-то читал, что Николай первый, когда строил первую железную дорогу из города в Царское село, покупал рельсы в Австрии. Хотя, не уверен. Возможно, просто за границей. Там и Англия уже вовсю к тому времени железные дороги строила. Три с лишним километра? В четыре рельсы. Около пятнадцати километров рельс. Метр весит килограмм шесть — семь. Пусть шесть. Пятнадцать тысяч на шесть умножить. Ну, округлим. Сто тонн. Нет. Эта дорога никогда не окупится. Сто тонн чугуна доставить из Англии в Дербент. Просто не реально. Из Австрии чуть проще. У него по Дунаю налажено регулярное сообщение. Пятнадцать кораблей и корабликов снуют туда-сюда круглый год. Изредка только прерываясь, когда лёд в крещенские морозы схватывает реку.
Но один чёрт — не в коня корм. Столько грузов не перевозится из порта, чтобы окупить покупку и доставку сотни тонн чугуна из Австрии. Да и не лучший вариант здесь «чугунка», довольно приличный уклон к морю от города.
Пока пришлось дорогу сверху мелким гравием засыпать. Кучу денег выбросили.
Что ещё интересного есть в Дербенте из нового? Автомобиль не построили. Построили — локомобиль Паровозомобиль. Ричард Тревитик сейчас в Англии успешно штампует промышленные однотактовые двигатели высокого давления, известные как «корнуэльские двигатели». Их уже больше десятка князь Витгенштейн у него купил. Опасная штука. Они работают с давлением 50 фунтов на квадратный дюйм, (или 345 кПа (3,405 атмосферы)). Однако с увеличением давления, что у Брехта самоучки попытались осуществить, возникла и большая опасность взрывов в машинах и котлах, и это привело вначале к нескольким авариям. Одна произошла в Санкт-Петербурге, и там пострадал кочегар, обварило человека паром. Хоть и не смертельно. Вылечили. А вот в Дербенте машиниста отлетевшим болтом в лоб убило. Черепанов инструкцию после этого написал, указывая всем работающим с паровиками, что наиболее важным элементом машины высокого давления является предохранительный клапан, который выпускает лишнее давление. И за ним нужно очень тщательно следить и регулярно ревизировать. (Ладно, написано было осматривать и починять.) Надёжная и безопасная эксплуатация после этого не началась. Пока ещё раз в Дербенте паровик при недосмотре не взорвался. Починили, конечно, и рану полученную кочегаром, залечили, но Брехт всем, кто связан с машинами паровыми, выдал памятку. Там всего два слова написано. «Взорвётся — повешу». Памятка вышита гладью на шевроне, который пришивается к спецодежде, в коей весь обслуживающий персонал машин Тревитика работает.
