— Уважаемый Грым, я прекрасно понимаю, что из-за излишней ретивости моих… друзей, знакомство наше с самого начала не задалось, скажем так, — проговорил вейсфольдинг, показательно скривившись при упоминании этих самых «друзей». — Но мне не хотелось бы, чтобы этот прискорбный инцидент имел продолжение. Подобное развитие событий дурно скажется не только на репутации братьев Ротти, но может затронуть и других наших коллег, совершенно непричастных к недавнему происшествию. Да, уважаемый Грым, вы правильно поняли. Мы, содержатели питейных заведений Граунда и портового района, стараемся держаться вместе, и помогаем друг другу в меру сил и возможностей, что не является секретом для окружающих. Причин такому объединению было несколько. Первая, хотя и не самая главная… куда проще и дешевле договариваться с поставщиками о поставках крупных партий продуктов.

— Сэкономил — заработал, — я понимающе кивнул, а Леддинг, прочитав написанное мною толчёным мелом на грифельной доске, даже отсалютовал стаканом с дубовым гоном^[42].

— Именно так. Но были и другие причины. Как вам должно быть уже известно, мы живём не в самой спокойной части города. Эмигранты, нищие, бродяги и мошенники… Здесь полно всякого сброда, так что клиенты у нас бывают очень разные и часто весьма беспокойные. Драки в заведениях, ограбления перебравших клиентов, а то и кражи выручки из кассы… Всё это не только влечёт за собой прямые денежные потери, но и дурно влияет на репутацию здешних заведений, что тоже сказывается крайне отрицательно на прибыльности дела. Так вот, именно подобные риски привели к тому, что мы, содержатели праттов, создали своё… содружество, формальным главой которого я имею честь быть на протяжении уже добрых двух десятков лет. За время существования нашего объединения мы смогли создать довольно устойчивую систему защиты своих интересов. Так, например, мы создали общую охранную службу, отбор в которую, на мой взгляд, посерьёзнее, чем королевский набор в добберы. Также мы постоянно обмениваемся сведениями о недобросовестных работниках и… ненадёжных, да и просто опасных клиентах. А в случае крайней необходимости содружество может привлечь к решению проблем своего участника даже представителей Шоттского Двора. О собственных стряпчих и сотрудничестве с городским магистратом я и вовсе молчу. Мы, конечно, не одна из Старых гильдий, но, скажу, не хвастаясь, в количестве связей и возможностей мало в чём им уступаем. А если отбросить всяческую мишуру, вроде гербов и жалованных грамот, то…

— Предлагаете вступить в вашу организацию? — прищурившись, осведомился я. Вейсфольдинг прочёл написанное мною и, усмехнувшись, кивнул. Надпись тут же опала белой пылью и струйки толчёного мела вновь побежали по чёрной поверхности доски. — А как же разнесённый мною кабак на Часовой площади? Что скажут другие участники содружества, узнав об этой истории? А самое главное, как отнесутся ваши друзья Ротти к подобному повороту событий, почтенный Леддинг?

— Братья Ротти, — велеречивый вейсфольдинг на миг скривился, вздохнул, но, помявшись, всё же решился дать кое-какие объяснения. — Видите ли, уважаемый Грым, здание на Часовой площади принадлежит не им, а содружеству. Братья же хоть формально и считаются полноправными участниками нашей организации, но своего собственного заведения не имеют, а заняты лишь руководством охранной службой и, фактически, являются наёмными работниками содружества, правда, с правом голоса на общем собрании. Собственно, ввиду постоянных трений с владельцами соседних домов, не желавших иметь под боком питейное заведение, мы и решили разместить в этом здании штаб охраны, против чего никто из соседей, к счастью, не возражал. Как бы то ни было, ответственность за имущество содружества полностью лежит на мне, как главе организации, так что даже при возникновении каких-либо вопросов по поводу разрушенного здания со стороны общего собрания участников, моих полномочий и авторитета с лихвой хватит, чтобы замять это дело без всяких для вас последствий. Ручаюсь. Что же касается возможных трений или просто неприязненного отношения братьев Ротти к вам, уверяю, эти опасения совершенно напрасны. Скорее, братьям стоит опасаться того, что подробности истории с вашим противостоянием станут известны участникам содружества. Ротти сильно превысили свои полномочия. Более того, их действия могут повлечь за собой немалые репутационные потери для нашей организации вообще, а значит, и для каждого её участника в отдельности. А такого конфуза братьям могут и не простить. Не факт, конечно, но… вероятность их изгнания из содружества всё же есть, хоть и невеликая.

— Вы готовы их изгнать? — неровными от удивления строчками начеркал я свой вопрос.

— Я? Нет. Признаюсь честно, мне не хотелось бы так поступать с друзьями, — мотнул головой Леддинг. — Но участники содружества могут настоять на подобном решении, и тогда я буду просто вынужден исполнить вердикт, вынесенный собранием. Это уже не хозяйственные дела, в которых слово главы остаётся решающим, а вопрос репутации, относящийся к исключительной компетенции общего собрания участников содружества. Таковы наши правила. Не самая радужная перспектива, скажу я вам. С братьями Ротти меня связывает весьма долгое сотрудничество и тесная дружба, которую мне совсем не хочется разрушить из-за единственной их ошибки.

— Мейн Леддинг, может, всё-таки, перестанете ходить вокруг да около и сыпать намёками? — предложил я, устав следить за виляниями собеседника. Рыжий вейсфольдинг, прочитав появившуюся на грифельной доске надпись, на миг замер и, залпом допив остатки дубового гона из своего стакана, резко выдохнул. Скривился, закусил выпитое кусочком копчёного сыра и, выдержав короткую паузу, решительно кивнул.

— Желаете говорить прямо, уважаемый Грым? Что ж, пусть будет так, — произнёс он. — Итак… вот вам моё предложение. Содружество праттеров порта и Граунда принимает вас в свои ряды как полноправного участника, со всеми вытекающими привилегиями и возможностями. Я закрываю перед собранием вопрос об уничтожении вами имущества организации. Братья Ротти становятся эмиссарами организации в Пампербэй. Вы молчите о подробностях их действий в вашем отношении.

— Хм… — я окинул задумчивым взглядом сидящего напротив меня рыжего толстячка, но ответить не успел. Тот меня опередил.

— Перед отъездом из Тувра братья укажут вам заказчика, оплатившего нападения их подчинённых на вас и ваше заведение, — договорил Леддинг.

Эта новость выбила меня из колеи. Да так, что несколько секунд я просто молча смотрел на своего гостя, пытаясь осознать сказанное им. А вот вейсфольдинг явно почувствовал себя очень неуютно под моим неподвижным взглядом. Иначе с чего бы ему так ёрзать и обильно потеть?

Появившийся рядом Луф стукнул по столу двухпинтовым сосудом с дубовым гоном, принесённым им на смену уже опустошённой нами бутылке, и я словно очнулся.

— С одной стороны, выгоды такого соглашения очевидны. Как для меня, так и для вас. Но такой договорённости можно было бы достичь и без моего участия в вашей организации. Зачем я вам в ней понадобился, мейн Леддинг… и чем я должен буду расплачиваться за такое благоволение? — заструившийся по доске мел заставил моего отчего-то напрягшегося собеседника встряхнуться.

— Какая плата, уважаемый Грым?! — почти неподдельно удивился вейсфольдинг. — Разве две либры в год — это плата? Всего лишь небольшой вклад в общую копилку организации, позволяющий нам содержать достаточный штат работников для решения общих вопросов содружества. И только. Но поверьте, даже эти мизерные траты с лихвой перекрываются теми преференциями, что предоставляет наша организация своим участникам.

— Согласен, сумма невелика. Но я не услышал ответа на свой вопрос. Зачем вам нужно моё участие в содружестве?

— Пф, — из толстяка словно воздух выпустили, а на обрамлённом завитками рыжих бакенбард лице нарисовалось натуральное облегчение. Э-э, он, случаем, не обделался, а? Нет, ну мало ли?

Пока я настороженно «принюхивался», Леддинг справился со своими эмоциями и даже ухитрился бледно улыбнуться в ответ на мой заинтересованный взгляд.