Портовая таверна, в которой Падди назначил встречу своему поставщику ингредиентов, встретила меня волной тёплого воздуха, пропитанного кухонными ароматами, и гомоном посетителей, которых, кажется, было лишь немногим меньше, чем обычно набивается в таверны Пампербэй по вечерам. Ничего неожиданного. Всё же, и те гуляки, что шляются по портовому городку целый день, тоже должны где-то прятаться от накрывшего предместья бывшей столицы империи, ненастья. Так почему бы им не найти приют в здешних многочисленных кабаках?

Уже привычно игнорируя обращённые в мою сторону взгляды посетителей, я с интересом огляделся по сторонам, и почти разочарованно вздохнул. Это заведение практически ничем не отличалось от тех, что я уже успел посетить в Папербэй. Такое же обширное помещение общего зала, низкий потолок которого подпирается толстенными, в мой обхват, деревянными столбами, те же узкие окошки-бойницы, сквозь мутные стёкла которых едва пробивается серый уличный свет. Массивные и длинные, грубые столы и лавки, вытертые до лакового блеска тканью матросских роб… ну и, конечно, длиннющая стойка у дальней стены, за которой царит гордый хозяин сего заведения, зорко следящий за гостями и разбитными подавальщицами, что напропалую флиртуют с матроснёй, и того и гляди забудут о своих прямых обязанностях.

Хотя, вру… до вечера ещё далеко, и настоящего веселья здесь пока не наблюдается. Матросов с заходящих в порт судов по дневному времени немного, больше местных. А те уделяют больше внимания горячей похлёбке в миске, чем приятным округлостям снующих меж столов подавальщиц, и не спешат угостить их напёрстком-другим горькой настойки. Оттого, очевидно, и не слышен пока в таверне женский смех, а вместо довольного пьяного гогота матросни зал полон пчелиного гула негромких разговоров. С другой стороны, оно и к лучшему. Всё же торговаться куда приятнее в спокойной обстановке, не отвлекаясь на суету вокруг. А в окружении гуляющих перед выходом в рейс морячков так не получится. Глазом моргнуть не успеешь, как окажешься втянутым в какой-нибудь… блудняк. В общем, правильное время и место выбрал Падди для встречи со своим контрагентом, спасибо ему за это огромное.

Сидеть в таверне за пустым столом негоже. Пусть ввиду погоды хозяин и не выгонит на улицу, но, в конце концов, в кабак приходят есть и пить, а завтрак у меня был уже давненько. Посему, устроившись за столом, я не стал жадничать и заказал себе пусть и не самый лучший в моей жизни, но определённо вкусный, сытный и, самое главное, горячий обед. Да, мне плевать на холод и жару, но кто сказал, что от этого я утратил возможность радоваться горячему куску мяса в тарелке, весело трещащему пламени в чёрном от сажи зеве камина, или кружке пряного ромового глинта^[27], который так приятно прихлёбывать, листая книгу под вой ветра и шум дождя за окном?

Само собой, за книгу я взялся, лишь расправившись с едой. До встречи с Греймуром оставалось ещё около получаса, и я рассчитывал, что успею добить ещё одну главу старого учебника географии, судя по дате, написанному в те времена, когда Тувор был столицей империи, а Сидда даже не помышляла о восстании. Успел… А потом прочёл ещё одну главу, и ещё… Время перевалило за третий час пополудни, а торговец до сих пор не появился. Нет, я ничего не имею против опозданий… когда опаздывает красивая женщина, на которую у меня имеются совершенно определённые планы, например. Но даже на своей нынешней «диете» и несмотря на цвет шкуры, я категорически отказываюсь прощать опаздывающего на добрых полтора часа мужика, каким бы смазливым тот ни был!

Обведя взглядом помещение и ожидаемо не найдя в нём ни одного разумного, что подходил бы под данное мне хафлом описание, я бросил взгляд на монструозные часы, приютившиеся в дальнем углу зала и, раздражённо захлопнув книгу, жестом подозвал снующую неподалёку девчонку-подавальщицу, той же кошачьеглазой расы, что и давешняя медсестра в госпитале Святого Лукка, которая так любила отрабатывать на мне «отключающий» взгляд. Заплатив за обед и глинт три пана вместо полугрота, и получив в ответ благодарную улыбку девчонки, я поднялся из-за стола и, спрятав книгу в наплечную сумку, двинулся к выходу. Если уж Греймур не собирается приходить на встречу, придётся мне идти к нему. И пусть Падди порадуется, я намерен стрясти с торговца максимальную скидку!

«Резвый Скечуа» оказался внушительным корабликом. Пусть он и не был самым большим из стоящих у причальной стенки судов, но и его размеры впечатляли… как и ухоженный вид. Вот в чём-чём, а в этом он перещеголял всех своих собратьев. Пароход, на котором прибыл контрагент неугомонного хафла, выглядел так, словно только что сошёл со стапелей. Чёрный, без единого пятнышка ржавчины корпус, небольшая, приземистая, белоснежная надстройка, и огромная чёрная труба, опоясанная тройной оранжевой полосой. Симпатичное судно… хотя короткие и какие-то кургузые мачты всё же немного портят общий вид, как мне кажется. Но кто я такой, чтобы критиковать чужие инженерные решения, когда сам в этом деле не бум-бум?

— Эй, на борту! — Я поднялся по сходням и, не ступая на палубу, окликнул ошивающегося неподалёку матроса.

— Ой, м-мать! — Оглянувшийся на мой возглас, молодой черноволосый хафлинг в серой застиранной робе аж подпрыгнул. — Ты кто такой? Чего надо?!

— Вот же неучёный мор-ряк пошёл… — вздохнув, проскрежетал я и, всё ещё пребывая в небольшом раздражении, договорил: — Царь морской, не видишь, что ли?

— Брешешь, — с явным недоверием в голосе протянул он и смерил меня хмурым взглядом.

— Брешу, — легко согласился я, — Полуальв Гр-реймур здесь?

— А тебе зачем? — совсем уж запараноил коротышка.

— Дело к нему есть, тор-рговое, — скривившись от нарастающей боли в горле, произнёс я и, переведя дух, кое-как добавил: — Договор-рились встр-ретиться у «Адмир-рала Швеер-р-кха» два часа назад, а он так и не явился. Вот, ищу.

— Не знал, что этот ушастый торговлей пробавляется, — покачал головой матрос. — Но здесь ты его не найдёшь. Он с утра в госпиталь Святого Лукка переехал, — развёл руками мой собеседник.

— Не понял, — помотал я головой. — А что он там забыл-то?

— Лечится он там, — фыркнул хафлинг. — По нему сегодня топочные саламандры потанцевали. Боль от ожогов я купировал, а на большее у меня сил пока не хватает. Вот и пришлось везти идиота в госпиталь. А потом ещё и вещи его туда же доставить. Доктора сказали, что раньше чем через седмицу его не выпустят, а у нас рейс и сроки горят.

— Дела-а… Слушай, а товар-р-кх его на судне остался? — стараясь не кривиться от боли, осведомился я. — Или как?

— Да какое там! Говорю же, списали этого тапута с борта, и все пожитки отправили следом в госпиталь, — махнул он рукой. — Достал он всех — от капитана до юнги. До самых печонок достал. Вот старпом и воспользовался оказией да избавился от нашей головной боли. И я тебе скажу, правильно сделал, иначе мы его где-нибудь в море точно потеряли бы. Нечаянно.

— Весёлые кар-ртинки, — протянул я от неожиданности и всё же сорвался на кашель.

Это ж получается, Греймур вовсе не торговец, а матрос с этого самого «Скечуа»… а значит, совсем не факт, что заказанные ингредиенты окажутся среди его вещей в госпитале. Контрабанда она такая, в матросских сундучках не перевозится. Во дела!

Глава 6. Никогда такого не было, и вот опять…

До знакомого мне госпиталя Святого Лукка я добрался, пожалуй, ещё быстрее, чем от Граунда до Пампербэя нынешним утром. И если скорость бега вдоль пустынного Уинферского тракта можно было списать на опыт, то бег по Тувру, даже без применения телекинеза… Драхховы добберы с их дурацкими рефлексами! Ну, бежит себе синий носорог по улице, так какое тебе до него дело, а? Нет же, обязательно нужно побежать следом, оглашая окрестности пронзительным свистом уставной дудки! Еле оторвался от этих надоедливых свистящих чайников. Тоже мне… зародыши паровозов!

Как бы то ни было, к закату я уже был у знакомой двери чёрного хода, ведущего в котельную при госпитале. А там истопник Обб провёл меня полутёмными коридорами и сдал на руки дежурной медсестре, а уж та отконвоировала прямо к палате, где по её словам отлёживался невезучий полуальв… встретивший меня о-очень удивлённым взглядом. Ещё больше бедолага удивился, когда я принялся черкать в блокноте описание причины своего визита. Протянув записку ошеломлённому пациенту, я уставился на него в ожидании ответа. Молча, разумеется, поскольку говорить после недавней беседы с говорливым хафлом, встретившим меня на борту «Резвого Скечуа», я, наверное, ещё часа два не смогу. Проклятые связки об этом так и намекают.