Я наполняю легкие и выпускаю воздух через рот. Его взгляд останавливается на моих приоткрытых губах, и синева его глаз полностью исчезает. Вместо них появляется прекрасный обсидиан. Прежде чем осознаю, что делаю, я провожу большим пальцем по коже под его глазом.

— Почему они меняют цвет?

Может, мне показалось, но он уклоняется от моего прикосновения, в его взгляде блестит что-то, что, как подозреваю, является смесью беспокойства и желания.

— Это происходит, когда мы испытываем сильные эмоции, — тихо отвечает он. — Дравианцы не склонны к эмоциональным проявлениям любого рода. Это просто не принято.

— Ты беспокоишься обо мне.

Это скорее вопрос, чем утверждение, и я жду, что он будет отрицать это, но удивленно кивает. Я кладу вторую руку ему на лицо и притягиваю его ближе. Он опускает голову, как будто моя хватка слишком сильна, чтобы мог сопротивляться или вырваться. Теперь между нами меньше дюйма, и его теплое дыхание касается моих губ.

— Почему? — спрашиваю я. Желание все знать горит в моей груди, и я чувствую, что сойду с ума, если он не даст мне ответ. — Пожалуйста, скажи мне, почему ты беспокоишься обо мне.

— Я не должен. — Он ненадолго закрывает глаза, как будто собирая свой самоконтроль. — Это было бы неуместно.

— Я не могу придумать ничего более забавного. — Я надеюсь подтвердить притяжение, возникшее между нами, не желая больше его отрицать. Поэтому мои губы слегка касаются его губ. — Когда в последний раз ты нарушал правила?

— Сейчас.

Затем он целует меня. Несмотря на то, что я уговаривала его, все еще потрясена тем, что он действительно сделал это. Кажется, что его суровая внешность тает, и я обхватываю его шею руками, чтобы прижать его к себе. Не хочу, чтобы он передумал или вспомнил о своих благородных намерениях до того, как у меня появится шанс попробовать его на вкус.

Я вплетаю пальцы в его волосы, притягиваю его к себе, выгибаю спину, чтобы быть к нему ближе. Он кладет руки по обе стороны от моей головы, и клянусь, что никогда не чувствовала себя в большей безопасности. Брэкстон вызывает чувство безопасности, которого я жажду, и не уверена, потому ли это, что он спас меня, или есть что-то в его поведении, что успокаивает меня, но что бы это ни было, я хочу этого.

И хочу этого очень сильно.

Мое желание, давно умершее и похороненное, оживает с новой силой. На каждом дюйме моих губ ощущается необычное покалывание. Оно загадочное и чужое, но мне нужно еще. Его язык проникает в глубину моего рта, но этого мало. Сначала он пробует на вкус и дразнит, но после поцелуй переходит к поглощению и властвованию. Я предлагаю ему себя, позволяя захватить мои губы агрессивными движениями языка и сильным давлением губ. Мы сливаемся в поцелуе, и когда его рука накрывает мою грудь, мой стон мгновенно передается ему.

Брэкстон теребит мой сосок большим пальцем, пока я не начинаю извиваться. Желая почувствовать его тело, скольжу руками вниз по его спине и хватаюсь за его летный комбинезон, и тяну его вниз. Брэкстон со стоном вжимается твердым торсом в мои мягкие изгибы, и я в ответ вскрикиваю. Когда его эрекция пульсирует между моих бедер, мое лоно становится влажным — явное приглашение. Поэтому сгибаю колени, поднимая ноги, чтобы теснее прижать его к клитору. Член Брэкстона пульсирует, и я поднимаю бедра, желая большего давления.

Брэкстон отпрянул назад, тяжело дыша, а затем медленно толкнулся в меня, наблюдая за мной все это время. Я ахаю, когда он проводит твердым членом по моему набухшему лону, и меня охватывает прилив удовольствия. Я крепче вцепилась в его одежду, отчаянно желая достичь пика. Он, должно быть, видит это в моих глазах, потому что не останавливается, а только увеличивает темп.

— Брэкстон, я кончаю.

Мои глаза закрываются, когда меня настигает оргазм. Он проносится сквозь меня, как торнадо, набирая скорость и силу. И затем так же быстро, как уничтожает меня своей интенсивностью, сокрушает и посылает меня в полет.

Брэкстон целует мое горло, а с моих губ срываются хныканье и лихорадочные мольбы. Док будто утешает меня, каким-то образом зная, что этот оргазм так много значит для меня. Я так давно не испытывала удовольствия, и оно никогда не было таким всепоглощающим.

Я открываю глаза и в оцепенении смотрю в потолок, глотая воздух, чтобы не потерять сознание. Брэкстон поднимает голову, и я перевожу взгляд на него. Почувствовав жар в его глазах, глубоко сглатываю, и мне становится интересно, что он видит в моих.

По мере наблюдения за Брэкстоном потребность в нем растет, и он не просто вытесняет мой постоянный страх. Он заставил его полностью исчезнуть, и я чувствую себя свободной. Как и удовольствие, это еще одно чувство, уже долгое время мне недоступное.

От голода по нему я хватаюсь за молнию у его горла с дерзким приглашением. Сдвигаю ее вниз, намереваясь ответить ему взаимностью и доставить ему такое же удовольствие. Или, по крайней мере, попытаюсь это сделать, поскольку мой оргазм был лучшим в моей жизни. Не уверена, что смогу сделать это для него, но готова принять вызов.

Брэкстон накрывает мою руку своей, останавливая меня. — Тебе не нужно этого делать.

В ответ на его взгляд я подмигиваю. — Знаю, но я хочу.

— Это не обязательно.

— Необязательно? — повторяю я, недоверие явно сквозит в моем голосе. — Учитывая, что твой член достаточно твердый, чтобы пробить бетон, я бы сказала, что это более чем необходимо. Может, я и специалист по биологии, но ты — врач, так что тебе придется сказать мне, являются ли синие яйца серьезным медицинским отклонением или нет.

Он серьезно отвергает меня прямо сейчас?

— Я не отвергаю тебя, — говорит он, и тут понимаю, что произнесла мысли вслух. — Я пытаюсь поступить правильно.

Отбрасывая смущение, хмуро смотрю на него. — Разве тебе не кажется, что это правильно?

Брэкстон что-то бормочет на незнакомом языке и упирается лбом в мой. — Ты даже не представляешь, — хрипит он. Затем поднимает голову и качает ею. — Но это ничего не меняет. Он целует мою щеку, потом встает на ноги и протягивает мне руку.

В растерянности поднимаю на него глаза, все еще пытаясь осознать тот факт, что первый парень, которым я заинтересовалась после пережитого насилия, говорит «нет». На секс. Со мной. Последние пару лет меня не возбуждал ни один мужчина, каким бы привлекательным он ни был. Но теперь Брэкстон здесь, и я обнаружила, что готова к отношениям и хочу, наконец-то, близости с кем-то, а он говорит «нет».

Невероятно.

Я беру его за руку и поднимаюсь на ноги, но когда он пытается отстраниться, крепко сжимаю его. Брэкстон бросает на меня недоуменный взгляд, но удивление сменяется шоком, когда свободной рукой берусь за его член.

Глава 7

— Скайлар, — предупреждает Брэкстон. Но его голос хриплый, что противоречит его усилиям оставаться бесстрастным.

Я наклоняю голову, решимость во мне усиливается. Я собираюсь прорваться сквозь его жесткий самоконтроль, даже если это будет последнее в моей жизни

— Я годами не могла смириться с мыслью о сексе, — говорю, ненавидя дрожь в своем голосе. Несмотря на то, что об этой теме трудно говорить, чувствую, что, наконец-то, пришло время и что я достаточно сильна. — Одной мысли о прикосновениях мужчины было достаточно, чтобы разрушить любое влечение.

Брэкстон открывает рот, но я накрываю его губы рукой, все еще удерживая его член.

— Потом появился ты, — мой голос смягчается, — и впервые за долгое время я почувствовала настоящее возбуждение. Поначалу это расстраивало меня, потому что не хотела испытывать к тебе таких чувств, не нуждалась ни в каких осложнениях в своей жизни. Кроме того, идея позволить себе подчиняться страстным желаниям моего тела была смехотворной. Но чем больше времени провожу с тобой, тем больше убеждаюсь, что это то, чего я действительно хочу. Так что не понимаю, почему ты отталкиваешь меня, когда явно тоже хочешь меня.