В холле толпились люди, стоял гул голосов. Кто-то спорил, кто-то разговаривал по телефону, а кто-то – между собой. Я быстро поняла, что не найду здесь никого, к кому смогу обратиться, и без лишних раздумий направилась по длинному коридору, уходящему вправо. Вскоре одна из дверей распахнулась, и из кабинета вышла стройная девушка в медицинском халате, шапочке и маске. «Ну вот, а Селиванов заливал, что они тут без женского внимания чахнут», – подумала я, а вслух сказала:

– Извините, где я могу найти Беспалова Бориса Леонидовича?

– Девушка, все вопросы о поступивших через администрацию, – сурово ответила сотрудница.

– О пропавших тоже? – поинтересовалась я, протягивая удостоверение. Хоть в нем и значилась моя настоящая должность, опыт показывал, что до этой строки мало кто доходил. Имя и то мало кто успевал прочитать, а тем более запомнить.

– Идем, – сменила она гнев на милость. – В морге он, я как раз туда.

Морг располагался на подвальном этаже, температура тут была гораздо ниже, чем наверху, и я невольно поежилась. Справа и слева – длинные коридоры и множество дверей. Вдоль серых обшарпанных стен какие-то мешки, вещи, каталки, незнакомые мне приспособления. Я оглядывалась по сторонам, а моя новая знакомая громко позвала, стянув медицинскую маску с лица:

– Боря! Есть кто? – Ей никто не ответил, она повторила громче, а потом в досаде махнула рукой. – Подумать только, ни одной живой души!

– По-моему, нормальное явление для морга, – пожала я плечами, а девушка странно на меня посмотрела, вряд ли оценив шутку.

– В секционной, наверное, – предположила она, и будто в подтверждение ее слов одна из дверей вдалеке открылась, и навстречу нам направился высокий тучный мужчина. Моя спутница передала ему какой-то сверток и меня в придачу.

– Поднимемся в кабинет? – предложил Борис Леонидович после нашего краткого знакомства.

– Я бы хотела взглянуть на помещение, из которого пропали тела.

– Уверены? – Он посмотрел на меня с сомнением, сведя у переносицы густые темные брови c легкой проседью.

– Вполне. – Я попыталась придать голосу уверенности, и мы направились в противоположный коридор.

– Впервые у нас? – поинтересовался судмедэксперт.

– К счастью, – улыбнулась я, а он продолжил:

– В том коридоре у нас основная работа проходит, а в этом те, кто на вскрытие. Вот отсюда они и пропали. – Он открыл дверь и придержал ее, чтобы я смогла войти.

Окон тут не было, а свет от ламп был таким ярким, что я зажмурилась. Хотя, возможно, глаза я прикрыла по другой причине. В моем представлении обитатели морга должны были аккуратно лежать каждый на своей чистой полке в серых халатах с бирками на ногах. На деле же все оказалось совсем не так: они, конечно, лежали, но некоторые друг на друге, а кто-то – по частям.

– Вот тут первая была, – указал он рукой на каталку. – К утреннему вскрытию готовили.

– А вторая?

– Да кто ж ее знает, тут где-то, – пожал плечами Борис Леонидович и указал куда-то на левую стену, всю в подтеках и пятнах, о происхождении которых даже не хотелось думать. – В кабинет?

– Да, – быстро ответила я на повторное предложение, всерьез испугавшись, что третьего не последует.

Кабинет располагался на третьем этаже, и ничего в нем не говорило о том, где мы находимся. Я бы даже назвала его уютным. На подоконнике горшки с цветами, на небольшом диванчике милая подушка с котиком. Борис Леонидович занял место за столом, сдвинув в сторону кипу бумаг, а я устроилась напротив.

– Трупы вместе поступили к вам?

– Судя по документам – нет, с разницей в несколько часов.

– А причина смерти?

– Давайте я вам вышлю бумаги на электронную почту, а подробности лучше у санитара узнайте, который их принимал, – предложил врач.

– Раньше что-то подобное случалось?

– Нет, – покачал головой Борис Леонидович. – Такого точно нет.

– А какое случалось? – поинтересовалась я.

– Было несколько инцидентов, ловили пару санитаров с зубами. – Он увидел замешательство на моем лице и поспешил продолжить: – Зарплаты тут так себе, а работа, сами понимаете, тяжелая. Ребята решили, что зубы трупам уже ни к чему, вот и сбывали золотые коронки куда следует.

Очень хотелось узнать, куда же следует сбывать содержимое рта покойников, но я удержалась. Вместо этого спросила:

– Но лавочку быстро прикрыли?

– Пришлось, – странно улыбнулся Борис Леонидович – я даже заподозрила, что и он принимал в этой деятельности непосредственное участие.

– Можно с ними поговорить?

– Они здесь больше не работают.

– Ну а тот, кто был на дежурстве ночью?

– О Ярославе ничего плохого сказать не могу. Исполнительный, аккуратный. Пьет, конечно… Ну а кто здесь не пьет? Нам впору вместо молока водку за вредность выдавать.

«Обойдетесь», – подумала я про себя, а вслух спросила данные санитара и охраны. Смена Ярослава уже закончилась, а вот сторож еще пару часов должен был быть на месте.

Я спустилась в холл, там высокая худощавая женщина лет шестидесяти, в накрахмаленном халате держала высоко над головой внушительных размеров папку, а вокруг нее гудела толпа, да так, что слов сотрудницы было не разобрать. «Бардак тут, похоже, повсюду», – заключила я и покинула здание. Через дорогу был небольшой круглосуточный магазинчик, в нем я купила бутылку холодного пива и вернулась в бюро.

– Макар Игнатович? – позвала я, протягивая в окно будки охраны только что купленную бутылку.

– Взяток не берем, – бодро ответил щуплый мужичок лет семидесяти и приосанился.

– Отвлеку вас ненадолго, – улыбнулась я в ответ и рассказала, откуда пожаловала.

– Проходите. – Сторож открыл мне боковую дверь и указал на хлипкую табуретку рядом со своим стулом. Я хоть и вешу чуть больше пятидесяти, посмотрела на нее с недоверием, но присесть пришлось. На стол перед Макаром Игнатовичем я поставила-таки принесенную бутылку, увидела рядом с собой кружку и протянула ему.

– Пейте, пока не нагрелось, – предложила я. – Последние сутки у вас тяжелые выдались.

– На работе не пьем. – Дед оказался не так-то прост и без боя сдаваться не собирался. Поставил бутылку под стол и развернулся ко мне.

– Как прошла сегодняшняя ночь?

– Да как обычно, – пожал он плечами.

– Камер у вас тут нет?

– Все на мне, да и кого тут стеречь?

– А снаружи?

– На улице три штуки висят. Одна над главным входом, вторая напротив и третья у приемника.

– А есть еще выходы из здания, кроме главного?

– А как же! На каждой стороне по запасному. Все как положено!

– Они на камеры попадают?

– Нет, – покачал головой сторож.

– Правильно понимаю, что те, кто входит и выходит из здания, в основном делают это здесь? – Я кивнула на главный вход.

– Все правильно, если не через приемник, то тут.

– За последние сутки много было посетителей?

– Вы же видите, что тут творится, – с ухмылкой кивнул он на толпу в холле.

– Ярослава, санитара дежурного, вы ночью видели?

– А как же. Когда не везут никого, милое дело телевизор вместе посмотреть или партеечку сыграть. – Макар Игнатович бросил взгляд на засаленную колоду карт, которая лежала на небольшом стеллаже.

– А давно вы тут работаете?

– Да как на пенсию вышел, так и устроился. Дети у меня в соседней области, у всех семьи. С женой я в разводе, а одному скучно, да и деньги не лишние.

– Тяжело такая работа дается?

– А я-то что, – пожал плечами сторож. – Мое дело нехитрое. Это санитарам с экспертами достается. Бывает, такого понарассказывают, что у меня, старика, волосы дыбом встают.

– Например?

– Вот ты, красавица, знаешь, что люди после смерти могут звуки издавать?

– Не-ет, – протянула я.

– И я бы не поверил, если бы своими ушами не слышал!

– Ничего себе. – Я прикрыла рот рукой в притворном изумлении, а сама отметила, что сторож легко может покинуть свой пост. – После такого грех не выпить. Борис Леонидович сказал, что нисколько не препятствует и даже в некотором роде поощряет, работа-то тяжелая.