Удар. Ещё один удар. Главное, больше не бьёт по животу. Ещё один удар. Нельзя плакать: его это бесит. Снова удар. Удар. Удаляющиеся шаги. Глубокий вдох. Только бы не заплакать вслух.

Сама виновата: не стоило идти без его ведома на новогодний корпоратив, но девчонки из отдела так настойчиво меня уговаривали, я поддалась. Андрей должен был вернуться только через три дня, он не узнал бы, что я куда-то ходила, но мне не повезло.

Час назад я начала открывать дверь квартиры ключом, но замок не поддавался – дверь заперта изнутри. Я почувствовала, как на спине выступил холодный пот. В квартире мог быть только один человек – мой муж.

Я сделала глубокий вдох и трясущимися руками нажала на дверной звонок. Постаралась спрятать страх: расправила плечи, натянула лёгкую улыбку, а пальцы рук сжала в кулак, унимая дрожь. Дверь открылась сразу. Муж отошёл в сторону, дав мне зайти, и захлопнул дверь.

Я не успела сказать и слова, как почувствовала, как он схватил меня за волосы почти у самых корней. Глаза увлажнились от резкой вспышки боли. Из-за чего очертания лица мужа расплылись, но я не отводила взгляд от него.

– Значит, пока я пашу как проклятый, ты, дрянь такая, шляешься где-то?

Андрей толкнул меня в комнату, я потеряла равновесие и упала, ударившись виском о косяк. Я тут же почувствовала пронзительную боль, тело обмякло, а в глазах потемнело. Андрей присел на корточки, вглядываясь в моё лицо:

– Где ты была?! Почему выглядишь как дешёвка?

– Был корпоратив. Я просто посмотрела. Хотела отвлечься, – успела ответить до нанесения новых ударов.

– Ты в этой компании работать должна, а не голой задницей вертеть!

Андрей поднялся, отошёл в сторону, я с облегчением выдохнула, в надежде, что муж успокоился и новых ударов не будет. Опираясь рукой о стену медленно поднялась. Прикрыла глаза в попытке справиться с тошнотой, но когда их распахнула, снова увидела мужа прямо перед собой.

Удар по лицу наотмашь. Мои ноги не выдержали, я упала и больше не пыталась подняться. Несколько ударов ногой в живот, потом я закрылась в позе эмбриона. Удары поступали хаотично, а он отчитывал меня…

Муж вышел из комнаты, я смогла сделать несколько глубоких вдохов. С четвёртой попытки получилось подняться и, пошатываясь, пошла в ванную комнату. Тёплый душ смыл выступившую кровь и помог расслабить мышцы. Вода забирала с собой в слив всю боль, позволяла забыться. Жаль только – её лечебный эффект исчез сразу, как я покинула душевую кабинку. Аккуратно касаясь тела мягким махровым полотенцем, чтобы не раздражать ещё больше травмированную кожу, я собирала влагу.

Всё-таки не стоило мне идти на корпоратив, знала же, что Андрей ревнует и не любит мои выходы. Тем более, он прав. Он старается, работает, чтобы у нас всё было, а я вместо того, чтобы приносить уют в дом и ждать мужа из командировки, отправилась гулять.

Я привычным образом обработала гематомы и ушибы, оделась в домашний костюм и пошла на кухню к мужу.

– Откуда, то платье? – спросил муж, отвлекаясь от ноутбука, стоило мне появиться на пороге кухни.

– Марина с работы одолжила.

– Чтобы я больше его не видел. По-моему, я тебе даю всё необходимое.

– Да, Андрюш, прости меня. Не стоило соглашаться на уговоры девчонок. Просто скучала одна дома и хотелось развеяться.

– Могла съездить к матери или к моим родителям, вместо того чтобы шляться по кабакам.

– Андрюшенька, такого больше не повториться, буду ездить к твоим родителям или к маме, когда снова в командировку уедешь.

Андрей услышал всё, что хотел, и уткнулся обратно в ноутбук, а я стала накрывать на стол.

– Сядь, тоже поешь.

– Андрюш, я кушала в ресторане.

Сболтнула, но тут же пожалела. Инстинктивно сделала шаг назад, выжидающе глядя на мужа.

– Ты же знаешь, я не люблю, когда ты ешь не домашнюю пищу. Неизвестно, как и из чего она готовилась. И я не видел, сколько ты ела, а тебе терять вес нельзя, если хочешь забеременеть.

– Я правда хорошо поела, не голодала, не волнуйся, Андрюш. – подсела на соседний стул и погладила мужа по руке.

– Катюш, я надеюсь такого больше не повториться. Я переживал за тебя.

– Да, прости меня, было глупо туда идти. Мне даже не понравилось.

На следующий день мы поехали  в гости к родителям Андрея. Там были  и моя мама с отчимом. Синяк на лице получилось скрыть: я приноровилась в макияже, да и длинные распущенные волосы прикрывали. А тело, как всегда, скрывала закрытая одежда, которой у меня стало много.

Хотя в семье я могла бы и не скрывать. Все знали, что Андрей иногда меня воспитывает. Мама объяснила, что бьёт –  значит любит.

Первый раз это случилось шесть лет назад, через год после свадьбы. Я тогда задержалась на работе и не позвонила Андрею. Он потерял меня, а когда я вернулась, он впервые ударил. Так было нужно, чтоб я запомнила: не стоит сидеть на работе допоздна, не предупредив его. И я запомнила, как живописный синяк под глазом. Мама заметила синяк. Я ещё не умела их маскировать. Да и не было нужного набора косметики. Она, естественно, расспросила, откуда он взялся, а я рассказала правду. Хотела услышать совета, ведь я не знала, как быть дальше.

– И правильно сделал! Он же волновался за тебя, а тебе кто дороже: какая-то непонятная работёнка или муж? Ты хоть понимаешь, как тебе повезло с мужем? Он у тебя заботливый, любящий. А то, что он иногда может ударить нестрашно, стерпишь. Где ты ещё найдёшь такого? Знаешь, сколько сейчас мужиков не работающих, пьющих? Так что не реви. Раз ударил, значит заслужила.

Я согласно кивнула. Андрей беспокоился обо мне, а я засиделась в офисе. И ладно, если бы была занята делом, а мы просто заболтались с девочками. Но после того случая я всегда уходила домой вовремя, а если и надо было задержаться, отпрашивалась у мужа.  Коллегам это казалось дикостью, но ведь они-то не были замужем.

Мне на самом деле повезло с Андреем. У меня всё было – не на что жаловаться, поэтому со временем я стала спокойно воспринимать его воспитательные меры, это ведь и правда мелочи. Главное он меня любит, а я его.

Поездки к родителям мужа всегда проходили по одному сценарию. Они жили в просторной квартире со свежим ремонтом, все свободные стены украшены картинами: репликами классицизма, подчёркивающие строгость взглядов хозяев дома. Мама Андрея всегда выходила их встречать в строгом платье обычно коричневого цвета, волосы, убранные в пучок, а на лице приветливая улыбка, хотя глаза оставались строгими. Андрей всегда помогает мне снять пальто, заботливо придерживает за локоть, когда разуваюсь. Стол всегда накрыт в гостиной, с праздничной скатертью и сервизом. Каждый раз я знаю, что увижу: сельдь под шубой, винегрет, мясную и рыбную нарезку и, конечно же, запечённую утку с отварным картофелем на гарнир. Муж сам наполняет мою тарелку, я с благодарностью принимаю его заботу. Разговоры тоже были одни и те же. Обсуждалась работа Андрея, политика, а точнее, кому легко жить на Руси, вновь и вновь поднимался вопрос, когда я уже, наконец, забеременею. Мама предложила мне уволиться, и Андрею понравилась эта идея .

– Ну что, Катюш, так мне будет спокойнее, я буду знать, что с тобой и где ты. И никакого дурного влияния со стороны.

– Но, Андрюш, мы же хотели, чтобы я доработала до декрета, хоть какие-то выплаты будут.

– Я достаточно зарабатываю, а декретные копейки выйдут, смысл тебе из-за них горбатиться?

Мама довольно кивает, родители мужа тоже одобряют решение, практически в унисон произносят: "правильно, сынок", " так будет лучше для всех". Я же робко оглядела всех, смяла тканевую салфетку, что лежала на моих коленях, но тут же снова распрямила и тихо добавила:

– Но мне нравится работать.