Когда мы прибыли во дворец, я отправил Эдварда в его покои. Сам вызвался проводить Дарию ко сну. Братишка хотел было возразить, что сегодня он ответственный за сон супруги, но я предостерегающе посмотрел на него. Прикрикнул ментально: «Ты слишком нетерпелив!» Наше противостояние, осталось незамеченным женой. После активной прогулки, Дариа выглядела уставшей и сонной.

Когда мы пришли с Дарией в её комнаты, там уже находился Эдвард, в пижаме и халате — готовый ко сну. Взглянув на него, Дариа хмыкнула, и не говори ничего прошла в ванную комнату.

— Дариан, я сам справлюсь, не нужно вмешиваться, — взглянув на меня исподлобья, мрачно проговорил Эдвард.

— Держи себя в руках, энергетика жены всё ещё нестабильна! — предостерёг я брата, и ушёл в свой кабинет порталом.

«Сам же установил правила, значит надо их соблюдать. Говорил о равенстве всех мужчин Дарии, и теперь эти слова вышли мне боком. Впрочем, если сейчас я сам не возьму себя в руки, позже будет совсем тяжко. Я всегда буду знать с кем любимая женщина проводит ночь. Кто её целует, ласкает, и заставляет извиваться от страсти. На кого томно будут смотреть её глаза». Не желая мучить себя домыслами, переместился из кабинета в свою спальню, переоделся и применил к себе заклинание сна. «Магия всегда поможет заглушить мою ревность», — подумал я, прежде чем провалиться в глубокий сон.

Эдвард

Вечер с Дарией в целом прошёл неплохо. Мы вкусно поели, поговорили, играли и флиртовали. И даже Дариан появился вовремя. Правда, я не горел желанием видеть брата с потемневшим от ревности взглядом. Но именно его ревность помогла мне вздохнуть с облегчением. Думал, брат меня не замечает, и ни во что не ставит. Однако, он приревновал меня к Дарии, следовательно, считает меня достойным соперником. Понимание этого придало мне смелости ослушаться Дариана. Переместиться в комнаты жены, и вернуть себе право провести с ней ночь. «Конечно, провести ночь — громко сказано. Будем спать в одной кровати. Но и это уже шаг к сближению. А в следующий раз я точно не позволю Дарии спать...»

Мне пришлось быстрее лечь в кровать. Забраться под одеяло, чтобы скрыть своё возбуждение. Сквозь ткань пижамных штанов, напрягшийся член был слишком заметен. Я лёг поудобнее, заложив руки за голову. Ожидание немного нервировало: «Что Дариа так долго делает в ванной? Принимает душ?» — я прислушался к звукам льющейся воды за стеной.

Представил, как жена стоит под потоком воды. На её гладкой коже тысяче капелек замирают на миг, а потом устремляются вниз, собираясь в крохотные ручейки. «Я был бы не против стать таким ручейком на коже любимой, — размечтался я, и напряжение в паху усилилось. — Успокойся, Эдвард. Нужно подождать... Почему же всё так неправильно?! Когда Дариа будет готова к близости, мне придётся ждать её приглашения — того дня или ночи, когда она меня выберет. Это унизительно!»

Я вспомнила женщин в гареме своего дяди. У него их не меньше сотни. Многих я даже не помнил в лицо. «Если дядя спит с ними по очереди, то получается два-три раза в год. Кажется нет… Он занимается сексом, пока новая наложница ему не надоест или не забеременеет. А затем забывает о ней навсегда. Ему не нравятся рожавшие женщины. И под рукой всегда есть молоденькие пассии, все же брат короля. У меня положение явно получше будет: я хотя бы никогда не стану сотым в очереди!»

Дверь ванной открылась, вышла Дариа в длинной строгой сорочке, с распущенными волосами, длинною до колен. «Вроде бы волосы у жены раньше были немного покороче, — отметил я. — Намотать бы их на руку, и держать так Дарию во время близости. Причинять лёгкую боль, как бы принуждая к соитию… Может я внутренне хочу наказать Дарию за неверность? — поймал я себя на странных фантазиях. — Но по большому счёту, жена спала только с Дарианом и Лайсом — со своими мужьями! Мне не за что её наказывать… Может быть позже, если Дариа согласится поиграть со мной, изобразит в постели мою наложницу...», — мысли снова убежали в неверном направлении. Напряжение внизу живота стало слишком сильным.

Между тем Дариа легла в постель. Накрывшись одеялом, повернулась ко мне спиной и пожелала добрых снов. Её хрупкие плечики, красивый изгиб шеи, запах — всё в ней будило во мне желание обладать. Она вся для меня была соблазном. Выдавив из себя пожелание спокойной ночи, тоже повернулся на бок, лёг к жене спиной.

Так и пролежал всю ночь, даже не попытавшись заснуть. Вспоминал своё знакомство с Дарией, женитьбу и годы ожидания. Дариа уснув, повернулась ко мне. Потом сложила на меня руки и ноги. Её прекрасное тело, скрытое лишь тканью сорочки, находилось совсем близко, рука лежала возле моего паха. Появился соблазн, переместить её ручку немного, положить на возбуждённый член. Но я отогнал крамольную мысль подальше. «Для ласк ещё будет время... Я больше никогда не отпущу от себя Дарию. Пусть хоть две ночи в год, но она будет со мной, будет моей. Будет сгорать в моей страсти».

Под утро Дариа прижалась ко мне всем своим гибким телом. Но я уже бы спокоен. Возбуждение перегорело во мне, оставив после себя горечь неудовлетворённого желания и лёгкую боль в паху. «Это ерунда, магия всё исправит…»

Римейн

Весь день я провёл на службе. С группой оперативников выслеживал тёмного мага. Но наводка оказалась ложной. В последнее время тёмные маги стали очень осторожными, их осталось не больше десятка. Большую часть их ордена с помощью Дариана и Эдварда удалось истребить. Оставшихся мы пытались выследить, как можно скорее. Они уже достаточно зла причинили жителям Паллейна.

Тёмные маги — тайный орден, созданный на Паллейне приспешниками веры Тассита. Целью существования ордена служит желание истребить самых сильных магов нашего мира. Чтобы когда наступит заветный час возмездия, и маги Нйеллапа откроют заслон, между нашими мирами, никто не смог оказать им сопротивление.

Тёмные маги убеждены, что Нйеллап — светлый мир, а наш родной — тёмный и злой. Они считают себя обязанными привести жителей Паллейна к свету, уничтожив их всех до одного. Их вера абсолютно фанатична, как и вера иномирных магов. Они ослеплены своим якобы великим предназначением в этом мире. Желают войти в историю, как мессии-освободители. Их невозможно переубедить в обратном. Фанатизм — неизлечимая духовная болезнь.

Глубоко вздохнув, я повернулся к окну. В свете уличных фонарей на брусчатку городской площади, слетали крупные хлопья голубого снега. «Конечно, Паллейн — несовершенный мир, но он мне родной. Я люблю его, таким как есть. Сердце сжимается от боли, когда я думаю, что однажды он исчезнет из-за чьей-то глупой фанатичной веры. Только божества могут решать что правильно, а что нет. Мы смертные, часто ослеплены жаждой власти, славы, признания, желанием быть значимыми, стремлением выделяться из толпы себе подобных. Наши пороки закрывают нам глаза, и кажется будто мы бескорыстно идём к великой цели, приносим себя в жертву, ради блага других. Но это жертва никому не нужна кроме нас самих».

За спиной хлопнула дверь. Обернувшись, увидел своего секретаря.

— Магистр, вы сказали, что сегодня проведёте вечер со своей женой. Время уже позднее… — сказал он, внимательно наблюдая за мной.

Всех сотрудников тайной канцелярии очень интересовала моя личная жизнь. «Любопытно ему, какая же у меня жена, раз я дважды ходил к ней в другой мир, и даже отказался от всех своих наложниц. Они ещё не знают, что я сам вошёл в гарем. Между прочим, наравне с несколькими принцами. Это даже престижно в какой-то мере!»

— Совсем замотался! — наигранно всплеснул я руками. — Хорошего дежурства! — кивнул секретарю и ушёл порталом к себе домой.

Дариан, своим пожеланием альфы, усилил мои магические способности. Сказал, ради того, чтобы мы сообща могли победить иномирных магов. Об угрозе, нависшей над Паллейном, было известно только правителям стран, приближённым к ним лицам и нашей семье. Мы решили не баламутить народ раньше времени. Явной угрозы пока нет, и население Паллейна в последнее пять лет стало жить лучше. Возрождение государства альф и обновление магии Долины Света — вселили в нас надежду на усиление магии. Появление новых заветов помогло поверить в благополучный исход противостояния двух сопряжённых миров.