– Ой, – вступилась за кальян Быстрова, – да загазованность в Москве гораздо вреднее для легких, чем кальян из чайного листа.

Тем не менее она быстро переоделась в спортивный костюм, накинула дутое пальто, с удовольствием повертелась перед большим прямоугольным зеркалом в коридоре и отправилась на прогулку с Олегом.

Несколько часов они, совершенно счастливые, бродили по заснеженным тропинкам и дорогам, любовались природой, шутили, целовались.

Навстречу им никто не попадался, видимо, отдыхающие отеля уже вернулись с прогулок и «чистили перышки» в ожидании обеда.

Когда они уже на обратном пути делали крутой поворот вокруг территории «Графского Парка» и взбирались по занесенной снегом дороге, им повстречалась одинокая женщина в необычайно эксцентричном наряде: розовые хлопковые брюки, розовые с белым мехом кроссовки, розовая дутая куртка с капюшоном и шапочка с «заячьими ушками», как у детей.

На виде женщине было около пятидесяти лет. Возраст немного скрашивали огромные солнечные очки в пол-лица.

Увидев Олега и Яну, женщина закатилась громким заливистым смехом, чем вызвала душевный дискомфорт у Яны, которая до этого момента буквально растворялась в тишине соснового бора.

Соловьев с недоумением уставился на незнакомку, слегка заслоняя на всякий случай жену.

– Гуляете? – с каким-то повизгиванием поинтересовалась женщина.

– Да, – робко ответила за двоих Быстрова.

– И правильно! И замечательно, – с энтузиазмом продолжила незнакомка, – а я вот тоже решила прогуляться перед обедом, знаете, надо нагулять хороший аппетит, чтобы насладиться едой, как следует, – и она снова разразилась громким, почти театральным, хохотом, чем окончательно поставила в тупик Яну и Олега.

Поскольку никто не стал отвечать на ее реплику, незнакомка неожиданно начала длинный монолог о прекрасном отдыхе в «Графском Парке», о давней семейной традиции, берущей свое начало еще в девятнадцатом веке, когда здесь стоял огромный каменный дом графа Бугуславского, которого расстреляли большевики в 1917 году.

– Не успел он, знаете, уехать-то за границу, – с надрывом тарахтела женщина, – его и расстреляли, а дом подожгли. Но клада до сих пор так и не нашли, – торжествующе закончила она и внезапно снова истерически захохотала.

Соловьева передернуло от этого, он взял под руку Яну и уже хотел было пройти мимо, с его точки зрения, слегка не в себе дамочки, как Быстрова, слегка потянув его назад, спросила:

– Расскажите, пожалуйста, поподробнее о печальной истории графа Бугуславского. Мы с мужем отдыхаем в отеле «Графский Парк» и нам очень было бы интересно узнать историю здешних мест.

Но странная дамочка против ожидания как-то резко замолчала и набычилась. Нервно теребя руками нежно-розовый шарфик с вышитыми на нем названиями европейских столиц, она не произнесла в ответ ни слова и только в упор сквозь темные солнечные очки буравила Быстрову взглядом, определить тональность которого не представлялось возможным.

Так прошло секунд пятнадцать, после чего незнакомка, словно механическая кукла, резко повернулась спиной к Яну и Олегу и быстро-быстро зашагала прочь. Удалялась она столь стремительно, что буквально через секунд двадцать уже растворилась в начавшемся внезапно снегопаде.

Соловьев с облегчением выдохнул и приобнял Яну:

– Что это было? Зимний мираж в сосновом бору?

– Местная сумасшедшая, наверно, – поддакнула Яна, не разделяя, однако, веселья супруга.

– Хорошо, что ты была не одна, – Олег, поняв, что жене сейчас не до шуток, еще раз приобнял ее и чмокнул в щечку Яну.

В полном молчании они продолжили свой путь в отель.

Яна, как натура крайне впечатлительная и творческая, никак не могла забыть странную незнакомку. И какое-то гнетущее, бередящее душу дурное предчувствие нивелировало все счастливые минуты, проведенные на этой прогулке в шикарном сосновом бору.

Олег, видимо, тоже прокручивая в памяти неожиданную встречу со «странной дамочкой», на этот раз решил обойтись без шуточек и даже иногда хмурился.

Как ни была прекрасна их прогулка по зимнему лесу, но праздничное настроение «молодоженов» было все же несколько подпорчено экстравагантной незнакомкой.

Перед обедом Яна и Олег решили зайти в свой домик, чтобы поменять спортивную одежду на «гражданскую».

Подходя к домику, Яна, которая уже двадцать лет не ела мясного, недовольно повела носом: запах шашлыков буквально взял штурмом сосновый аромат, которым наслаждалась она все время, пока они с Олегом гуляли по лесу.

– О, кто-то шашлыки жарит, – робко подтвердил ее мысль Соловьев, который, в отличие от Яны, был убежденным мясоедом и порядочно проголодался на прогулке.

Пройдя сквозь строй пушистых небольших елочек, они увидели, что рядом с соседним с ними домиком вокруг мангала на высоких ножках расположилась небольшая веселая группа постояльцев отеля.

Быстрова сразу же узнала словоохотливого педантичного Дмитрия Виленовича Половинного, который, видимо, был хозяином домика, а также «хозяином» положения, потому как он активно шевелил угли в мангале и переворачивал шампуры с нанизанными на них кусочками мяса.

Заметив идущих Яну и Олега, Половинный приветливо замахал им руками:

– О, соседи! Идите скорее к нам, у нас почти готовы шашлыки! Угощаю сегодня я! Даже на обед идти не придется!

Остальные с удовольствием лакомились шашлыками, запивая угощение различными напитками, в основном красными и белыми винами.

Соловьев весь как-то сник, зная убеждения своей супруги по поводу мясоедения и спиртного. Но, против обыкновения, Быстрова неожиданно дала свое согласие на участие в шашлычной компании и первая подошла к мангалу.

– Пожалуйста, голубушка, вот лучший шампурчик, – галантно произнес Половинный, протягивая Яне шашлык.

Быстрова сделала над собой неимоверное усилие, чтобы не разразиться гневной тирадой по поводу убийства ни в чем не повинных животных. У нее получилось сдержать гнев, и она лишь кисло улыбнулась и сдавленно произнесла, решив, что не обязательно всех сразу оповещать о своем вегетарианстве:

– Вы знаете, я, пожалуй, воздержусь. Вчера, видимо, что-то не то съела. Поэтому сейчас на строгой диете. Но с удовольствием примкну к вашей компании просто из здравомыслия – муж-то мой голодный!

Соловьев с азартом перехватил протянутый Яне шампур и с удовольствием принялся лакомиться шашлыком.

– Оо! – воскликнул он, – вкуснотища-то какая!

Внезапно на полянке возле домика Половинного появился один из постояльцев отеля, тот самый добродушного вида мужчина с брюшком, Горюнов. В руках у него был баян. Он улыбнулся и заиграл известных мотив – русские народные частушки. Все дружно засмеялись и поддержали «баяниста» аплодисментами.

– Между прочим, – в перерывах между наигрышами рассмеялся мужчина, – я хожу учиться играть на баяне, хожу на курсы. – Меня зовут Александр для тех, с кем я еще не знаком. Недавно у нас с Иришкой, – он махнул рукой в сторону своей худощавой супруги, – мы Горюновы, так вот, у нас недавно был юбилей супружеской жизни. Так вот наш замечательный сын подарил мне автомобиль, между прочим, очень дорогой, а в багажнике я нашел вот этот самый баян! – и мужчина снова «вдарил» по клавишам.

Горюнов обезоруживающе рассмеялся и, сыграв два-три проигрыша, сиплым баритоном грянул:

Я частушки сочиняю,

Для веселья их пою.

Если вам они по нраву,

То платите по рублю!

Все расхохотались. Мужчины стали разливать спиртное по рюмках и бокалам и дружно чокаться.

– А что вы пьете? – Быстрова с интересом посмотрела на стоящий неподалеку низенький столик с тарелками, на которых красиво были разложены сыр, овощи и даже фрукты. Там же стояло несколько пустых пластмассовых фужеров довольно изящной формы.

– Я витамины, – добродушно улыбнулся Александр, вынимая из кармана куртки небольшую баночку с белыми круглыми таблетками, – жена так следит за моим здоровьем, что я вместо коньячка пью дурацкие витамины. Но это днем, а ночью, пока жена спит, – и он закатил глаза, давая тем самым понять всем, что он совсем не любитель здорового образа жизни.