Литмир - Электронная Библиотека

В памяти всплыли яркие воспоминания:

"На улице стояла холодная дождливая погода, какая бывает в начале весны. Вся деревня готовилась к Именинам домового. В этот значимый день было принято чествовать Домовитого хозяина и гулять всю ночь, до первых петухов. Яра выпекала из постного ржаного теста "лествицы" по народному – угощение лесенки, состоящие из двенадцати ступенек, по числу месяцев в году. Домовой – Главный дух и хранитель очага, должен прийти и отведать лакомство, а после навести порядок, и в течение года вести спокойно, не вредничать, не шалить, ежели ему, что не по нраву. Ладар мал был, всего-то девять годков, не удержался, стащил лесенку, да так неудачно, что блюдо с угощениями для Домового грохнулось на пол. Из двенадцати лествиц осталась только одна со всеми ступеньками. Яра поворчала, окинула сына сочувственным взглядом, начала собирать остатки некогда красивейшего угощения. А Ладар словно к земле прирос, держа на ладони сладость, глазел на неё. Нет, чтобы броситься помогать…

Как назло, вернулся отец. Сразу понял, что к чему. Ладар даже не успел  оправдываться, схватил за локоть. Ярину захлестнула жалость, кинулась защитить дитя, но родя покачал головой, шепнул: "Не нужно!" Поволок во двор, задрал сорочку (Ладар носил отцовскую, длиннющую) и прутиком по пригожему месту. Мальчуган вопил, извиняясь за содеянное, но отец словно не слышал, и воспитательный процесс продолжался.

Андрагаст-то знал, что сын в очередной раз ослушался, применил магические способности, слово не сдержал, за что и был наказан.

"Тятя" – так уважительно называл Ладар отца, обрушив гнев, ушёл, оставил сына неподвижно стоять, всхлипывая и, размазывая по физиономии слёзы левой рукой. В правой, что есть мочи сжимал сладость, от которой остались лишь крошки.

 Мелкий дождик моросил, приносил облегчение, а больное место, горело словно заклеймённое и не смазанное салом. Вдобавок не взяли с собой на празднование. От обиды и досады, залез в сундук, даже не переоделся, так в мокром и заснул.

  Сундуки служили не только для хранения скраба, но и заменяли спальное место для малышей, особенно в больших семьях. В таких случаях их ставили возле печки, в самом тёплом месте, но не самом безопасном. Однако, сын подрос и отец смастерил для него полоть, а сундук поставили вплотную к углу избы. Залезая внутрь, Ладар упёр крышку в стену. Проснулся он от грохота. Ноги свело судорогой, одежда прилипла к саднящим ссадинам. Неподъёмная крышка захлопнулась, и спасительное убежище превратилось в смертельную ловушку.

Мрак, вязкий и тяжёлый, окутал Ладара, пленяя, сдавливал грудь. Внутри всё сжалось от панического страха, дыхание перехватило, сердце заколотилось – вот она смерть, подумалось в тот миг. Страх перерос в панику.

– Тяяяятенька! Маааменька! Ну кто-нибудь… помогите! Я здесь, в сундуке… – Ладар бил руками и ногами по крышке, быстро сбив костяшки пальцев в кровь, голова закружилась и в шаге от потери сознания, вдруг ощутил, как с головы до пят пробежала слабая дрожь, которая, то утихала, то возобновлялась. Она разлилась по всему телу, наполняя каждую клеточку, живительной силой. Поток воздуха, ворвавшийся из ниоткуда, донёс ароматы трав и цветов. Неприступные стенки уже не давили, их просто не было. Мальчик с жадностью глотал воздух. Сознание возвращалось, а вместе с ним и понимание того, что он падает. Падает стремительно… Минуту, может быть две, и он рухнул на что-то мягкое. Вспышка яркого света, окончательно привела Ладара в сознание. Прищурившись, он попытался рассмотреть, где очутился.

Как оказалось, свалился на скирду – плотно сложенную и сужающуюся кверху массу сена, продолговатой, прямоугольной, двускатной формы, предназначенную для хранения под открытым небом, только вот выглядела иначе, чем в поселении. От удара вверх поднялось облако серебристых звёздочек, они искрились и переливались, но после маленькие паутинки под тяжестью веса, потемнели, поползли по нему, обволакивая тело белёсыми нитями. Ладар с каждой минутой напоминал насекомого, пойманного в паутину, где злая паучиха поспешно завернула в плотный кокон, чтобы не смел шелохнуться, оставив лишь голову.

На безоблачном небе сияло яркое солнце, но, как ни странно, светило оно по-июльски жарко, приятно согревая и лаская. Ладар повернул голову вправо. Его взору предстали высокие седые деревья, как будто их покрывал пушистый снег, защищая от нещадно палящих лучей. Плавно покачиваясь, они синхронно двигались в его сторону, размахивая ветвями, чем-то напоминавшие человеческие руки.

 Ладар зажмурился, резко открыл глаза, мотнул головой, прогоняя наваждение, хотел закричать, но горло сдавил предательский комок. Он дёргался, извивался, но кокон с каждым движением сдавливал всё сильнее. Ни одно заклинание не лезло в голову, будто разом отшибло.

– Пусти, кому говорю! – послышался угрожающий голос мальчишки. – А то, худо будет!

Вдруг до него донеслись голоса. Ладар замер, прислушался, стук собственного сердца заглушал все звуки, но спустя короткое время,  отчётливо различил, о чём шла речь. Женский, похожий на маменькин, такой же нежный и добродушный сказал:

– Абаль! Посмотри… бедный мальчик попал в ловушку. Мы должны ему помочь.

– Папира, ты не хуже меня знаешь – скирда заколдована, только хозяин в силе снять заклятие, – мужской голос звучал серьёзно.

– Но, дитя же погибнет…

– Оно так, к сожалению. Зайдёт солнце, и мизгирь явится. Её эта добыча.

  Осознав весь ужас своего положения, узрев пред собой жуткое существо, похожее на гигантского паука с немалыми клешнями на месте рта,  закричал:

– Меня зовут Ладар! – вопил во всю глотку, паническим голосом. – Кто меня тронет, будет иметь дело с моим отцом, с кузнецом Андрагастом! – Вдруг ладони потеплели, и словно внутри вспыхнул огонь.

Поток силы прорвался сквозь каждую клеточку тела и пальцы Ладара, с лёгкостью разорвал паутинки, резко оттолкнулся, кувырнулся в воздухе и приземлился на землю. Упал неудачно, набок, но, к своему удивлению, боли не почувствовал. Отбежав от кокона, согнулся в приступе тошноты. Когда отпустило, дыхание восстановилось и сердце вернулось в обычный ритм,  огляделся.

– Где я?

 Новый мир предстал зачарованно, особенно для того, кто всю свою маленькую жизнь провёл среди избушек, домашней живности и алтаря из массивного дуба, на коим высечено лицо Громовержца-бога. Стоял в центре овальной площадки, окружённый рвом и валом, был олицетворением тайны. Капище – место жуткое, место жертвоприношений, место ритуалов, на коих Ладар в силу возраста не присутствовал, однако запах крови и смерти он знал с младенчества.

 Здесь всё иначе. Жизнь пела в воздухе, красота завораживала – величественные горы, уходящие в небо, лес, не тот лес к которому привык, и который ассоциировался у него с дикими животными и не менее диким лесным людом, а лес, излучающий гармонию, чувство умиротворения и тихую особенную благодать. И озеро. Чистейшая вода, идеальную гладь которую нарушали лишь круги.  Ему почудилось, что ранее, причиной кругов стала нырнувшая русалка. Он узнал про них из рассказов соплеменников. Бог страха покинул, уступив Богу любопытства. Задумав искупаться и смыть с себя остатки слизи, Ладар начал осматривать берег, ища место для лучшего спуска к воде. Но знакомство с озером не состоялось.

 В мгновение всё изменилось. Резко потемнело и раздался давящий гул, а после, что-то вспыхнуло, ослепляя глаза. Взглянув вверх, обомлел, увидел тятеньку… вернее, голову и плечи кузнеца, которые как будто, висели в воздухе. Ошеломлённый, мальчуган помахал рукой и тут же, из ниоткуда, появившаяся, отцовская ручища, скинула лестницу из древесного лыка. Как только Ладар забрался на первую ступень, тотчас же оказался наверху. И вот уже отец опускает его на пол родной избы. Никогда не думал он, что у отца может быть такой испуганный взгляд. Выдохнув, Андрагаст прижал к себе так сильно, что закружилась голова, отпустил и, держа за плечи, посмотрел в глаза:

2
{"b":"833373","o":1}