— Не хочу знать пол ребёнка, главное, чтобы бы был здоровым, а дочь или сын — неважно.

— И тебе совсем не интересно? — развязываю поясок её халата, обнажая красивое тело.

— Не то что бы ни интересно…

— Ладно. Пусть сюрпризом будет, — наклоняюсь и целую животик, а малыш снова толкается.

— Мне кажется, у нас будет мальчик, — она зарылась пальцами в мои волосы, перебирая их.

— Материнское чутьё подсказывает? — поднимаю взгляд на неё.

— Да, так чувствую… но знать до рождения всё равно не хочу… А ты долго болтать собираешься? Лучше поцелуй…

Просит дважды меня не нужно, не часто у нас бывает близость, а сейчас Тина настроена на это. И упускать возможность ощутить её в своей власти не стану. Сначала Марго рекомендовала половой покой во избежание ненужных проблем. Да я сам опасался навредить. Хотя не скрою: секс-голодовка была поперёк горла, не без труда дались почти три месяца воздержания, но терпеливо ждал, ведь здоровье жены и ребёнка важнее. А после очередного приёма, получив врачебное одобрение, она сделала сюрприз…

Засасываю пухлый ротик Тины и с наслаждением целую. Она отвечает с не меньшим напором. И, ухватив меня за шею, тянет на себя, желая теснее прижаться.

Я бережно её обнимаю. Прикасаюсь к груди, которая стала полнее и чувствительнее из-за беременности. А торчащие розовые сосочки так манят потрогать их — что и делаю, играю с ними, дразня языком и нежно покусывая.

— О-о-о… как приятно… ещё… — жена выгибается навстречу.

Путешествую дальше вниз, покрываю животик порхающими поцелуями и мысленно общаюсь с малышом:

«Маленький, позволь любить твою мамочку, я не сделаю больно, буду ласков…» — спрашиваю разрешения — это уже стало неизменным ритуалом. В ответ ощущаю один толчок, а после наш ребёнок затихает. Для меня это сигнал, что могу продолжить.

Раздвигаю ножки Тины. Устраиваюсь между них. Сначала хочу ощутить любимую женщину иначе... Скольжу языком и губами по влажным шелковым складочкам, клитору… И нет ничего вкуснее…

— Ян… — она вцепилась в мои волосы, максимально открываясь для меня и двигая бёдрами.

— Хочешь так кончить? — отрываюсь от занятного процесса на некоторое время, и чтоб не прерывать её удовольствие, ласкаю пальцами.

— Да-а… — жена не смотрит на меня. Блаженно прикрыла веки, часто дышит, теребит и щипает соски.

Снова склоняюсь к жаждущему наслаждений интимному месту, и продолжаю «творить волшебство», как выражается Тина, до сих пор стесняясь называть это куннилингусом. И очень быстро начинает содрогаться от оргазма и сильнее стонать. Ощущаю, как нежная плоть сжимается, пульсирует...

Но я очень хорошо знаю особенности тела моей девочки, и если сейчас войти в неё, то она успеет ещё раз получить удовольствие.

Снимаю пижамные штаны вместе с боксерами.

— Иди ко мне, — ложусь рядом с женой, поворачивая её на бок, к себе спиной. С учетом беременности, это одна из самых удобных поз: животик находится в покое, а я могу контролировать глубину проникновения и темп, что немало важно. Пока мы лишены разнообразия. Если Тина не утомлена, то садится на меня сверху.

А сейчас...

Медленно вхожу в неё, ощущая насколько там горячо. Двигаюсь предельно осторожно. Тина приподнимает ножку, давая мне больший доступ. Но я помню о необходимости сдерживаться.

Обхватил её лицо за подбородок, повернул в свою сторону и впился в губы, сплетая наши языки. В такие моменты наша целостность чувствуется особо остро, когда дыхание объединяется, и мы обмениваемся потоками энергий. Глотаю сладкие стоны и жадно пью манящий свет, а голова плывёт в пьянящем ощущении.

Это истинное наслаждение, экстаз, феерия… Абсолютная принадлежность друг к другу…

Уносимся в свой мир, где нет никого кроме нас, где нас настигает мощный взрыв удовольствия…

— Люблю тебя, — продолжаю целовать Тину.

— А я тебя люблю, — шепчет в мой рот. Потом откидывается расслабленно на подушку, а руки кладёт на животик.

Тоже хочу потрогать. Обнимаю его и, как всегда, не забываю поговорить с малышом:

«Спасибо, маленький, люблю тебя и очень-очень жду нашей встречи».

Эпилог 1

Роды начались внезапно и раньше срока… Мы, конечно, готовились, но невозможно предугадать всего…

Тина не доходила буквально неделю, а через день она должна была лечь на плановую операцию, да ребёнок опередил, желая появиться на свет. Марго запретила ей рожать естественным путём: малыш крупный для неё, вдобавок — перевернулся на позднем сроке и обвит пуповиной. Это риск для обоих — чего допустить не могу, ни при каких обстоятельствах…

И хорошо, что я оказался в этот момент дома. Позвонил врачу и сообщил обо всём, чтобы нас ждали, и не возникло непредвиденных ситуаций.

Доехали мы быстро. Хотел присутствовать во время операции, но жена наотрез отказалась… И ничего не остаётся, кроме как мерить шагами больничный коридор.

«Как же я боюсь за них… боюсь настолько, что бросает в ужас, который липнет, капает на мозг мерзким ядом и травит, травит, травит разум…» — нервно расхаживаю перед операционным блоком, не в силах справиться с тревогой, звенящей в голове безумным, разрывающим на части, гулом.

Пытаюсь собраться и отвлечься на что-то…

В мысли мгновенно врезались воспоминания о том дне, когда столкнулся с Тиной в клубе. Точно так же и она ворвалась в мою жизнь, словно мощное разрушительное цунами, внесла хаос своим появлением, вселила в душу сомнения и противоречия, заставила испытать бурю эмоций и давно забытые чувства. За это мечтал придушить её, лишь бы не ощущать всего этого…

«Как всё изменилось с тех пор… Кто бы мог подумать, что она станет моей женой, моим счастьем, моим смыслом, моим обжигающим солнцем, моей бесконечной вселенной».

Люблю и это навсегда.

…Продолжаю ходить из стороны в сторону. Ожидание угнетало…

Операция занимает не более получаса, но кажется, прошла вечность. А моё состояние грозит перерасти в панику, если в ближайшее время не узнаю новостей. Ведь ребёнок точно уже родился…

Дверь операционной открывается и выходит Марго — уставшая, со следами беспокойства на лице.

— Ян… — она вздохнула, прислонившись к стене. И не торопится что-либо сказать.

— Что? Ну! — напрягаюсь от молчания.

— Мальчик. Вес — четыре двести, рост — пятьдесят шесть сантиметров. Здоровый, крепкий малыш…

«Сын…» — ещё один. Губы сами растягиваются в улыбке.

— Как Тина? К ней можно? — мне нужно её увидеть для успокоения.

— Сейчас уже в порядке… — отвечает неопределённо.

— Что значит «сейчас уже»? — отодвигаю Марго в сторону и иду в операционную.

— Ян! — она идёт следом. — Тина потеряла сознание. Давление упало. Всё хорошо уже! Подожди, надень стерильные вещи! — протягивает одноразовый комплект.

Быстро натягиваю всё на себя. И, наконец, захожу в блок.

Жена лежит с ребёнком на груди и плачет…

— Сладкая моя, — подхожу и прикасаюсь к её щеке. Она очень бледная и слабая на вид, словно все жизненные соки высосали.

— Он чудесный, Ян. И так похож на тебя, — всхлипывает от слёз радости.

— Можно мне? — тоже хочу подержать на руках, познакомиться с нашим мальчиком.

Тина кивает.

Осторожно беру сына. Он смешно куксится, будто собирается заплакать из-за того, что его так бесцеремонно отняли от мамы, но в последний момент передумывает. И продолжает спать.

Я сам готов пустить слезу…

Вот оно счастье: любимая жена и дети.

— Спасибо… — наклоняюсь к Тине и целую её пересохшие губы. — Спасибо, что есть…

Часть 2. 2.1

Часть 2. Игры прошлого или пять лет спустя…

«Давно забытое вчера,

Ворвалось в жизнь нежданно…

А изощрённая игра -

Когтями держит жадно…»

(с) Ирина Гутовская

2.1

…Я бегу… бегу так сильно, как только могу…