Это бесило и злило, но и одновременно восхищало. У многих на воссоздание в разуме зеркального щита уходили годы.

А девчонка научилась его ставить за считанные дни. Да настолько мощный, что я так и не смог его пробить.

Вспомнил, как она пришла ко мне в камеру. Как дрочила мне, доводя до безумия. До сладкого кайфа. Черт. Я никогда в жизни не кончал настолько сильно, с таким наслаждением. Буквально сходя с ума от наслаждения.

Все эти картинки вихрем пронесли перед мысленным взором, и тут же потонули под очередной волной похоти. Животные инстинкты обострились. Затуманили разум окончательно.

Последняя моя связная мысль, что все казалось, бы повторяется. И в то же время, что— то не так.

Впился бешенным взглядом в девушку. Прожигая до костей, до самого сердца, до души.

Ее снова привели ко мне, но уже под конвоем. Втолкнули в камеру. Оставили наедине со мной.

Девчонка замерла у двери, прижалась к ней спиной, словно хотела мимикрировать под серые стены.

Уставилась на меня своими огромными фиолетовыми глазищами, с длинными черными пушистыми ресницами. Невольно облизнула пухлые чувствительные губки, а у меня тут же сперло в груди. Свело судорогой внутренности. Жар взрывной волной хлынул в пах, член затвердел еще больше. Как же я жаждал почувствовать ее блятские губки. Не важно где. На губах, на груди, на животе, но больше всего на члене. Мне до звона в ушах, до боли в яйцах хотелось ощутить ее влажный рот собственным членом. Меня скрутило дикое безумное желание оттрахать девку в рот. Оттрахать ее до искр из глаз, до звона в ушах. Грязно. Пошло. По— варварски. И спустить распирающую яйца сперму в ее влажный ротик. Чтобы она проглотила все до последней капли.

Дикая безумная жажда даже затмила разум. В тот момент, мне стало плевать на ее предательство, плевать на все. В том числе и на ее жизнь.

Одурманенный похотью разум забил на все. В том числе и на что, что это может стоить ей жизни.

Моя сперма токсична для человека. Без подготовки, это отрава и яд, от которого девушка бы просто сгорела до тла.

Ворвался в ее сознание, почувствовал боль и отчаяние. Страх. Ярость. Страдание.

То, что произошло дальше…

Мразин решил ее изнасиловать. А я не мог даже пошевелить пальцем. Рвался к ней, хотел помочь, и не мог.

Привязанный, метался по медицинскому столу, не в силах освободиться. Ублюдки нашли надежный способ блокировать магию архонов. Они нашли препарат, способный полностью нас обездвижить.

Я пытался вырваться, взывал к внутреннему зверю, который никак не реагировал.

А Вера сумела вырваться из хватки Мразина, сначала что— то всадила ему в глаз, потом зарезала откуда— то взявшимся ножом.

Скинула с себя тело Стасика, и заметалась по лаборатории. Взглянула на меня своим пронзительным фиолетовым взглядом.

И, судя по всему, приняла решение.

Осторожно подошла ко мне, коснулась лба окровавленной рукой.

– Прости! – прошептала. – Мне очень жаль, но другого выбора нет.

От нее фонило кровью и болью, страхом и ужасом, почти помешательством.

Девушка обыскала карманы охранника, улыбнулась, найдя ключ. Щелкнули замки на моих руках и ногах. Затем, вложила в мою руку нож.

Снова прошептала прости, и подбежав к двери, закричала, заколотила по ней маленькими кулачками.

Она орала и звала на помощь. А я просто офигел от шока, и неожиданности. Одурманенное препаратами и транквилизаторами тело, не сразу среагировало на команды мозга. Драгоценное время утекло, и когда я, зарычав, кинулся на девушку, в камеру уже ворвалась ворвалась охрана.

Увидев картину маслом, вернее кровью, стража кинулась ко мне, с дубинками наперевес, а девушка, воспользовавшись хаосом, незаметно выскользнула за порог, и сбежала. Оставив меня на растерзание озверевшим охранникам.

Благо, действие парализатора подошло к концу, мой зверь, наконец почувствовав угрозу мне и нашей паре, проснулся. И я без сожаления выпустил его на свободу.

Расправившись с охранниками, мы снова кинулись на ее поиски. И нашли. Запертую в камере. В одном из нижних секторов.

Я стремился к ней, уничтожая все и всех, на своем пути. Мою спину прикрывали архоны, которых я встретил на полпути к камерам.

– Как вы тут оказались? – прорычал, продолжая словно одержимый нестись на запах пары.

– Арий смог взломать коды, обнаружил потайной сектор. Найти тебя тут не составило труда. – Килл следовал за мной по пятам, прикрывая спину. – Куда мы направляемся?

– За моей архессой.

Лаконичный ответ. Для архона большего не требовалось.

Завернув за угол, ворвались в очередную лаболраторию, и потрясенно замерли. По обе стороны от нас, в прозрачных стеклянных клетках находилось множество истощенных, ослабленных людей. Не архонов.

Вот святые демоны!

– Килл, займись пленниками.

А сам помчался в самый дальний угол. Следуя за самым привлекательным и сладким ароматом. На мгновение, остановился, впился взглядом в побледневшую девушку. Заметил рядом с ней еще одну самку.

Это еще кто?

Оскалился, всем своим видом показывая, что теперь ей не скрыться. Не сбежать.

Вынесли стеклянные двери клетки не составило труда.

И наконец, обезумивший зверь, добрался до столь вожделенной самки. Взмахнул рукой, откидывая с дороги другую самку. Лишь мельком заметив, что она отлетела к противоположной стене, вскрикнула врезавшись в нее, и рухнула на пол.

Миг, и я оказался рядом с парой.

Сдавил жесткой хваткой шею. Еще мгновение, и просто сдавлю, перекрыв кислород. Затуманенным сознанием вижу, как она вцепилась в мою руку, и что— то хрипит. Пытается разжать стальную хватку.

Подается вперед, и выдыхает прямо в мои губы…

– Не обижай меня, прошу! – сдавленный шепот. На что только надеется, не понятно. Смотрит прямо в глаза моего зверя. Безжалостного. Дикого. Властного.

И я читаю в ее взгляде нечто невозможное. Разве с такой любовью можно смотреть на собственного палача.

Она сейчас, оказавшись на волоске от смерти, открылась полностью. Сердцем и душой. Обнажила все свои чувства.

Тянусь к нему словно бабочка на пламя.

Желая достучаться до одурманенного яростью и местью разума.

Умоляла взглядом, пощади.

– Кто ты такая чтобы что— то у меня просить? – прорычал я. – Всего лишь дырка, для удовлетворения моих потребностей. – Звериный оскал отражался в ее расширенных от ужаса глазах. – Видишь, как переменчива Судьба, теперь мы поменялись местами. Теперь я твой хозяин. Могу сделать с тобой все что угодно. Трахнуть. Задушить. Или отдать на потеху моим воинам. Ты моя, со всеми потрохами! Со всей твоей гнилой душонкой! На собственной шкуре испытаешь все, что с нами делали в той гребаной лаборатории! И начнем, прямо сейчас! – Прорычал яростно, разорвав на ней серый комбинезон. Развернул сжавшуюся от ужаса девушку от себя, впечатываясь в нее сзади полностью обнаженным телом. И огромным каменным стояком. Раздвинул бедра. Не замечая, насколько сильно она оцепенела, сжалась.

– Пожалуйста, прошу! – всхлипнула девушка. По почти белому лицу покатились слезы. Она боялась шевельнуться. Боялась спровоцировать меня на еще большую агрессию. Хотя, казалось, куда уж большую. Озверевший от похоти и ярости, я лапал ее повсюду. Яростно. Жестко. Безумно. Словно слетел с катушек. Охваченный давно терзавшей его одержимостью. Овладеть. Пометить. Присвоить. Сломать. Подчинить.

Моя. Моя. Моя.

Вопил вырвавшийся на свободу зверь. Безжалостно оставляя на ее безвольном теле синяки и засосы. Кусал. И зализывал укусы. Смаковал выступившие капельки крови. Стонал от блаженства. И так снова и снова.

Поддавшись первобытным инстинктам, зверь жестко и яростно метил свою самку.

А я как человек, категорически отрицал выбор зверя.

Предательница. Убийца его народа. Одурманившая его шлюха.

Скорее Адские Равнины на его родной планете покроются льдом, прежде чем я признаю ее своей парой.

Ярость. Гнев. Насилие. Жестокость. Месть.