Несомненно, что возрождению военной мощи Германии способствовала политика ведущих западных держав в рамках Локарнского договора, планов Дауэса, Юнга и пр.
Следует особо отметить роль США и, прежде всего, американского капитала в содействии нацистам. Семейство Рокфеллеров, владевшее корпорацией «Стандарт ойл», контролировало германскую корпорацию «И.Г. Фербениндустри», участвовавшую в финансировании избирательной кампании нацистов в рейхстаг в 1930 г. Американский автомобильный концерн «Дженерал моторс», принадлежавший семейству Дюпона, который не только материально, но и идейно помогал Гитлеру и создавал в США националистические организации, с 1929 г. стал осуществлять свой контроль над германской автомобильной корпорацией «Опель» и пр. [98].
В современных исследованиях имеются сведения о поездке президента Рейхсбанка Я. Шахта осенью 1930 г. в США. В ходе встречи с представителями американского бизнеса немецкий банкир познакомил их с планами прихода Гитлера к власти и перспективами реализации им стратегии «борьбы с большевизмом»[99].
В работе Л.А. Безыменского приводится красноречивый факт, что 23 сентября 1930 г. американское посольство в Берлине сообщало в государственный департамент США: «Нет сомнения в том, что Гитлер получает значительную финансовую поддержку от крупных промышленников… Как раз сегодня получены сведения…, что представленные здесь различные американские финансовые круги проявляют большую активность именно в этом направлении»[100].
19 ноября 1932 г. промышленники, банкиры и крупные аграрии направили президенту П. фон Гинденбургу секретное заявление, под которым стояли подписи двадцати человек, среди них – Шахт, Шрёдер, Тиссен, Верман, Оппен, Кастль, Ростерг и другие. В нем практически выражалось их согласие на передачу руководства страной «кабинету во главе с фюрером»[101].
Эти факты фигурировали на Нюрнбергском процессе над главными военными преступниками, в Приговоре Международного военного трибунала[102]. 12 ноября 1932 г. Шахт писал Гитлеру: «Я не сомневаюсь в том, что настоящее развитие событий может привести только к тому, что Вы станете канцлером. Как мне кажется, наша попытка собрать подписи в деловых кругах с этой целью в общем не была напрасной…»[103].
Банкир барон К. фон Шрёдер на Нюрнбергском процессе по делу концерна «И.Г. Фарбениндустри» в 1947 г. раскрыл причины, побудившие финансовых магнатов поддержать Гитлера: «Общие устремления… сводились к тому, чтобы получить сильного фюрера… Когда… НСДАП потерпела свое первое поражение и миновала свой зенит, поддержка ее со стороны немецких экономических кругов стала особенно важной. Общий для этих кругов интерес обусловливался страхом перед большевизмом и надеждой, что национал-социалисты в случае их прихода к власти создадут устойчивую политическую и экономическую базу в Германии. Другой общий интерес определило желание осуществить экономическую программу Гитлера, причем существо вопроса заключалось в том, что экономические силы должны были сами направлять дело к решению проблем, поставленных политическим руководством. Кроме того, ожидалось, что возникнет подходящая экономическая конъюнктура благодаря размещению крупных государственных заказов»[104].
Приведенными примерами, конечно, не исчерпывается вся сложная и противоречивая история «легального» прихода нацистов к власти 30 января 1933 г., о чем ныне хорошо известно. Здесь, помимо активности самих нацистов во главе с Гитлером, который, несомненно, обладал многими качествами борца, целеустремленностью и волей к достижению поставленных целей, существовало объективное стечение обстоятельств. Сыграли роль закулисные интриги в среде немецкой правящей верхушки, ее заинтересованность в союзе с нацистами, а также разобщенность сил, противостоявших нацизму. Например, в первые месяцы 1933 г. руководство Коминтерна вместо пересмотра отношения к социал-демократам продолжало призывать коммунистов готовиться «к решительным боям за диктатуру пролетариата»[105]. Однако, ошибки Коминтерна, которые, безусловно, способствовали расколу германского рабочего класса, не стояли в ряду решающих причин прихода нацистов к власти.
К тому же нельзя исключать такого фактора, о котором упоминал в своих записях Г. Раушнинг, что долгое время национал-социализму «не придавали серьезного значения – как в самой Германии, так и за ее пределами», так как «мало кто мог разобраться, где в речах национал-социалистов правда, а где пропагандистский трюк или просто очковтирательство»[106]. Это относилось и к привлекательным для немецкого населения демагогическим пунктам нацистской программы о намеченных социальных, земельных и других реформах. Тот же Раушнинг приводит слова Гитлера по этому поводу: «Сказать вам, в чем дело с этой программой? […] Массам нужны какие-нибудь фантазии – и они получают прочные, устойчивые формулировки»[107].
Поэтому пропаганда занимала в гитлеровской политике такое решающее место. Отнюдь не случайно Геббельс в июне 1935 г. заявлял: «Что бы стало из этого движения без пропаганды! И где бы оказалось это государство, если бы не действительно творческая пропаганда определяла сегодня его духовное лицо!»[108].
30 января 1933 г. Гитлер стал 15-м канцлером (рейхсканцлером) Германии. В новый кабинет министров помимо Гитлера от НСДАП вошли всего два человека: министр внутренних дел В. Фрик и министр без портфеля Г. Геринг (позднее министр ВВС). Однако, практически с этого момента в стране была установлена диктатура фюрера и НСДАП. 28 февраля 1933 г. президент Гинденбург подписал декрет «О защите народа и государства», который «временно» отменял все гражданские права, однако продолжал действовать в течение всех лет существовании Третьего рейха. Он стал активно использоваться гестапо для арестов и заключения всех противников нацистского режима. Это позволяло Гитлеру править страной в условиях своего рода непрерывного чрезвычайного положения[109].
В данном контексте в соответствии с целями настоящей работы нет необходимости подробно освещать внутриполитические и другие последствия воцарения в самой Германии нацистского режима, который окончательно утвердил свои позиции приблизительно к осени 1934 г., после смерти президента П. фон Гинденбурга. 2 августа того же года посты рейхспрезидента и рейхсканцлера были объединены. Гитлер получил титул: «фюрер и рейхсканцлер»; и рейхсвер[110] присягнул германскому диктатору, а не конституции, как это было ранее. 19 августа 1934 г. в стране прошел референдум по поводу закона «О главе Германского рейха»; 90 % участвовавших в нем избирателей проголосовали за Гитлера[111].
В короткое время была уничтожена всякая оппозиция, прежде всего представленная коммунистами и противниками режима. После организованного нацистами в феврале 1933 г. поджога рейхстага Геринг в качестве помощника Гитлера по политическим вопросам способствовал укреплению власти нацистов, он организовал гестапо и создал первые концентрационные лагеря, которые передал в 1934 г. Гиммлеру. Главной задачей гестапо являлось уничтожение политических противников национал-социализма[112]. Свое кредо Гиммлер изложил в брошюре «Недочеловек» (1943 г.).
