В этот самый момент окончательно ожил ранее наглухо заблокированный коммуникатор мальчика, одарив его ворохом панических сообщений:

«Галасеть отсутствует…»

«Глобальная система позиционирования отсутствует…»

«Местоположение не установлено…»

«Беспроводные сети отсутствуют…»

«Уровень заряда критически низкий…»

– Потом почитаешь, – поторопил Меченый мальчика.

И Олег, как прилежный ученик, подробно обрисовал, где они познакомились с бродягой и что именно он попросил сделать. К концу рассказа в их закуток заглянул все тот же местный обитатель. Теперь подросток смог внимательно разглядеть его и лишний раз убедиться, что здешние жители по внешнему виду, да и по повадкам, никак не походили на бесправных рабов.

– Ну, Исмали? – Меченый подобрался, переключив все внимание на вошедшего.

Но тот лишь печально покачал головой:

– Прости, он умер.

– Такого человека лишились. – Кладовщик на мгновение потерял над собой контроль и с силой врезал по перегородке, выпуская ярость наружу.

Этим решил воспользоваться мальчик. Пока взрослые дядьки давали выход негативной энергии, он споро законнектил полученный информационный чип с коммуникатором и украдкой попытался разобраться, что такое подарил ему бродяга. Но не преуспел. Там была целая куча файлов, море информации, причем явно несистематизированной.

– С мальчишкой что делать? – Исмали равнодушно окинул взглядом Олега.

– Переправь его на планету. Подальше от любопытных глаз. Нечего тут светиться. Потом решим, если адаптируется.

– Ты тогда иди, встречай вновь прибывших. А я им займусь…

Внезапно именно в тот момент, когда решалась его судьба, в голове Олега всплыла непонятно как возникшая мысль: «Выявлен конфликт интересов. Включен режим устранения неполадок. Полученная версия оптимизации базового набора имеет приоритет низового уровня. Текущие параметры имеют приоритет высшего уровня. Предлагается объединение с учетом безопасности и эффективной работы имеющегося набора».

«Набора чего?!» – захотелось закричать мальчику. Но он лишь обреченно осознал очередную появившуюся мысль: «Приступаю к диагностике. Даю отсчет – три, два, один…»

Следом обозначилась новая шальная мысль: «Ничто не утрачивается с миром. Все можно утратить в войне».

И в голове подростка заиграла музыка. Это были волшебные звуки. Чарующие и завораживающие. Мальчик замер, силясь понять ее, и просто утратил связь с реальностью.

– Что с ним? – Меченый первым обратил внимание на состояние подростка и аккуратно потряс его. Но тот не отреагировал.

– Адаптация началась, – ответил собеседник, пожав плечами. Для верности несильно отвесил Олегу подзатыльник. – Видишь, тело реагирует.

– Я вколол ему четверть часа назад стандартный набор, четверку. Какая, к черту, адаптация?

И Меченый приступил к быстрому и тщательному осмотру мальчика, надеясь прояснить причину спонтанного сопора или комы. Осмотр кожи не выявил следов травмы, особенно на голове или шее. Единственный след был от инъекции, сделанной ранее им лично. Признаки сыпи или гиперпигментации также отсутствовали. Температура тела соответствовала норме. В дыхании отсутствовал запах алкоголя, да и любой другой резкий запах. Давление также было в порядке.

– Убедился? Все симптомы налицо.

– Час от часу не легче. Или он из категории возможных зомби…

– Скорее он потенциальный погонщик, – докончил фразу испытанный жизнью, опытный обитатель космической станции.

– Исмали, бери его в охапку и спускай с орбиты. Вместе с грузами, первым же рейсом.

– На испытание?

– Да. Сразу, когда очнется. Отправишь его на полигон в загон к падшим. Если он из хищников, то они его не тронут.

– А если зомби – порвут?

– Значит, такая у него судьба. – Меченый потрогал свой шрам. – Нам в большой рейд идти через цикл. Любое усиление пригодится.

– А кто его учить будет? Рейд не прогулка по полигону…

– Лису попросим. Мальчик-то молодой, девственник, наверное. Вдруг рыжая поведется…

Исмали невольно вздрогнул и нервно хохотнул:

– Шутишь?

– Нет. Все, разговоры потом. Тащи его к орбитальному лифту. Я договорюсь.

Исмали послушно кивнул и подхватил окаменевшего мальчишку, как пушинку. Взгромоздив его на плечо, он шустро поволок его по лабиринту бесконечных переходов и отсеков станции. Минут через двадцать, даже не запыхавшись, он втащил парня в просторный ангар, где ярко выделялся очерченный светящимися лентами круг грузовой платформы. На нем уже стояли багаж – ные тележки, полные металлических контейнеров, приготовленных для доставки вниз, на планету.

Затем состоялся короткий обмен репликами с грузчиками и чуть более содержательный диалог с оператором лифта. Еще через три минуты Исмали сидел в удобной и герметичной пассажирской капсуле, примостив впавшего в прострацию мальчика рядом с собой.

Благодаря отсутствию привычных бюрократических процедур, на станции все происходило очень быстро. Едва последний техник покинул грузовую платформу, упреждающе замигали красным сигнальные лампы, а потом уши коротко резанул звуковой сигнал включения силового поля.

Следом без рывков и ускорения платформа просто ухнула вниз и стала плавно опускаться с заданной скоростью с орбиты на поверхность планеты. Вскоре она вошла в верхние слои ионосферы планеты Тупик. И скольжение замедлилось. Силовое поле стало активнее взаимодействовать с пока еще разряженной атмосферой планеты. Датчики пассажирской капсулы показывали нарастание температуры, и Исмали решил прикрыть глаза, все равно ничего сделать он уже не сможет в случае сбоя энергетической защиты.

Скорость грузового сегмента орбитального лифта была не чета пассажирскому, и достаточно быстро платформа пролетела всю стратосферу и достигла густой пелены облаков. Здесь вновь тревожно поползли числовые значения температурного датчика. Это на полную заработал силовой щит, оберегая платформу от порывов ураганного ветра, что бушевали на Тупике вверху.

Перед самой посадкой капсулу несколько раз хорошенько тряхнуло. Это на участке торможения вместо сломанной тормозной двигательной установки сработали гравитационные компенсаторы, погасившие серией импульсов скорость разгона. Однако, когда осела пыль от приземления, и Исмали распахнул дверцу капсулы, нехорошие предчувствия кольнули ветерана Тупика.

Его никто не встречал. Здесь внизу, даже в охраняемом периметре, расслабляться было нельзя ни на секунду. Чертыхнувшись про себя, Исмали вылетел из капсулы и активировал свой боевой девайс.

Моментально ожили ждущие своего часа смертоносные нити боевых струн и чуть проступили на коже очертания вживленных готических наручей на пред – плечьях. Для диких, живущих одними звериными инстинктами, или для зомби смертельных струн хватит с лихвой. От остального его защитит всемогущее излучение контроллера, не позволяющее прорваться сюда массе диких наночастиц.

Обманчивая тишина завершилась рывком непонятного, выхваченного развитым периферийным зрением. Исмали пресек нападение широким взмахом обеих рук. Боевые струны запели, и отчаянный визг умирающего дикого подтвердил худшие опасения ветерана. Это был прорыв, а не банальный побег зомби.

Дикие всегда сбивались в стаю. И будет крайне неприятно, если вожак у них обладает зачатками разума. Ткнув скоренько щупом-анализатором в мертвое тело измененного, Исмали зло распрямился. Ему попалась банальная пятнашка, не представлявшая никакой ценности для него.

Еще раз внимательно осмотревшись, ветеран убедился, что видимой опасности больше нет. И зашагал к одинокой будке оператора лифта, держа свои струны наготове.

– Вот и первая жертва. – Исмали равнодушно посмотрел на мертвого обитателя стеклянной будки. Тому без затей перегрызли горло. Несчастный не успел даже испугаться, прежде чем умер. «Убийца тот еще шустрик», – подумал ветеран.

В этот момент его окликнули:

– Эй! Ты с орбиты?

– С нее. Что тут у вас происходит? – Исмали развернулся на голос, удерживая часть внимания по сторонам. Двое испуганных работяг с обычными винтовками наперевес, что было крайне сомнительной защитой даже от диких, с уважением смотрели на его струны.