Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Константин Михайлов

Вполне достаточно

1

Я сидел на лавке, глядя на автобус, который меня высадил. Я только что вернулся из регионального центра. В кармане у меня хрустела бумажка из военкомата, подтверждавшая, что я негоден к военной службе.

– М-да, молодой человек, – сказал врач на медкомиссии – сердце ваше в любом случае протянет максимум лет пять – то же самое сказал и кардиолог в больнице.

– Вполне достаточно – ответил я.

Врач не придал большого значения моему ответу, он понимал, что менять я ничего не буду, начеркал мне что-то в приписное и отправил в другой отдел, где резюмировали: негоден.

В сущности, мне не было никакого дела до того, годен я или негоден. Кто-то говорит, что армия – это один потраченный впустую год, но какая разница, когда вся жизнь потрачена впустую?

День выдался не самый лучший. Осень сдавала свои позиции, опавшие листья еще не успели погнить, а на пороге уже стояла зима. Небо затянули серые тучи из которых, казалось, должна политься ртуть. Редкие хлопья снега проносились по улице, гонимые промозглым ветром. Прохожие поглубже кутались в свои пальто и ускоряли шаг, спешили домой на обед.

Я закурил и задумался. Пять лет. Хоть я и сказал, что этого достаточно, но не до конца понимал, для чего достаточно? Что можно успеть сделать за это время? Наверное, много чего. Кто-то за подобный срок успевает жениться, развестись, еще раз жениться и еще раз развестись, попутно наделав пару-тройку отпрысков. Кто-то может написать несколько романов или снять фильм. Кто-то отучиться в университете. Но все эти абстрактные кто-то меня не очень-то волнуют. Вопрос в том, что Я могу сделать за пять лет? Вот тут уже полет фантазии заканчивается.

Вроде бы как, мы сами пишем историю своей жизни. Однако, как и с любой книгой, после нескольких написанных строк, круг возможных сценариев сужается, и чем больше слов написано, тем уже круг становится, а удавка на шее стягивается все сильнее и в конце концов ты становишься заложником собственного текста.

Свою же книгу жизни я писал настолько бездарно, что теперь даже рад тому, что близится её финал. По крайней мере теперь появилась уверенность хоть в чем-то: пять лет и конец. Славно.

Ветер усиливался, но вставать с лавки совсем не хотелось. Вроде бы нужно было пойти домой, ведь идти больше некуда, но при мысли о доме, силы вдруг покинули меня. В душу и тело проникла глубочайшая усталость. На миг показалось, будто я уже умер, просто не до конца осознал это. Я достал из внутреннего кармана пальто фляжку и сделал два больших глотка. Коньяк хорошо прогрел меня. Кажется, я все же пока живой. Поглубже укутавшись в пальто, я лег на скамейку и, несмотря на вой ветра и холод, уснул. Сон был глубокий, глубже чем тот, что бывал у меня дома в теплой кровати.

2

Различные образы то приходили, то уходили. Я пытался ухватиться за один, но он как кусок мыла выскальзывал у меня из рук и тут же исчезал, за ним появлялся новый, такой же неуловимый. И так раз за разом, сон за сном. Наконец что-то проявилось, я все еще ничего не мог увидеть, но я чувствовал. Я ощущал давно забытый мною уют и какое-то особое тепло. Такое тепло, которое может ощущать человек полноценный, не тот, что таскает с собой повсюду флягу с коньяком. Эти чувства настолько разбередили меня, что сквозь сон захотелось блевать. Затем все исчезло и я погрузился во мрак и во мраке было шумно. Очень шумно.

Бум-бум-бум-бум-бум. Так громко, будто небеса раскалываются и по частям падают на землю.

Бум-бум-бум-бум-бум.

Я открыл глаза.

Хоть солнечному свету и приходилось пробиваться сквозь плотные тучи, я все равно прослезился. Передо мной стояла маленькая девочка лет пяти и колотила своими ладошками по лавке. Стоило мне только дернуться, как тут же к девочке подбежала девушка, видно мать, и отбежала с девочкой в руках в сторону. Я немного смутился, но как только мои мозги немножко прочистились, я осознал, что наверное не стоит детям приближаться к людям спящим на лавке. Я сел и немного размял затекшие руки. Мать что-то объясняла своей дочери, пока я протирал глаза.

– Простите, моя дочь вас разбудила – сказала мать немного смущенно.

Вежливость – это хорошо, подумал я.

Я довольно сильно замерз и поэтому вновь прибег к волшебной силе фляжки.

– Наконец-то проснулся! – воскликнула девочка и уперла руки в боки – Моя бабушка говорит, что если ты уснешь на улице, то забудешь дорогу до дома. – Она пару раз усердно кивнула, поддакивая себе. Манерами она почему-то напомнила мне Муссолини.

– Я и так не знаю дороги домой – сказал я.

Девочка развела руки в сторону, излишне широко.

– Ну вот, все как бабушка и говорила! – прокричала она.

Я рассмеялся. Почему-то дети всегда мне нравились. Рядом с ними я ощущал себя чуть более спокойным. Наверное потому что верил в то, что они меня не будут осуждать.

– Какой-то ты помятый – сказала мать девочки

Я перевел взгляд на неё и удивился. Катя!

Тут же захотелось сбежать, но ноги подвели и не сдвинулись с места.

Странное дело, она ничуть не поменялась за эти годы, хотя, наверное и не должна была. Она смиренно смотрела на меня и будто бы чего-то ждала.

– Он, наверное дурачок, мама. Пошли уже домой – сказала девочка Кате.

Катя положила руку на плечо дочери, чтобы та не перевозбуждалась.

– Раз уж ты не знаешь дороги домой, то, думаю, не против зайти к нам поужинать? – спросила она.

Маленькая мисс Муссолини удивленно покосилась на мать, но ничего не сказала.

– Поужинать?

– Ну, да. Знаешь, ужин – это вечерний прием пищи – подтвердила она

– Погоди,– я немного задумался. – А который сейчас час?

– Полпятого – ответила маленькая мисс Муссолини. Катя кивнула.

Делать было особо нечего. Домой идти все еще не хотелось, а ужин мне все таки был необходим.

–Хорошо, – сказал я- буду благодарен.

И мы пошли к Кате домой. Городок наш был маленький, и от остановки до практически любого дома можно было дойти минут за пять-десять, максимум пятнадцать.

Катя с дочерью шли впереди, а я следом. Кажется, ни я ни Катя не могли понять о чем говорить, поэтому мы молчали, а маленькая мисс Муссолини то и дело оборачивалась поглядеть на меня.

– Странный он – сказала девочка Кате, а та усмехнулась

Пока мы шли в памяти всплыла какая-то смутная картинка с Нового года. По-моему это было лет пять с половиной назад. В воздухе пахло порохом, только что отгремел салют. Я лежал в сугробе, наслаждаясь пьяным забвением. Небольшая компания моих одноклассников, которых я случайно встретил в ту ночь, обсуждала сплетни об остальных моих одноклассниках: кто-то с кем-то расстался, кто-то с кем-то сошелся, кто-то подсел на мефедрон, кто-то отчислился из университета. Ничего особенно интересного.

– А знаете, что Катя скоро рожает? – Сказал один парень, чье имя я не помнил

Эта новость подействовала даже на меня.

– Да ладно? – воскликнула одна девчонка – Та самая, Белова? – Ей было явно приятно смаковать эту тему. Удивительно, что подобная зависть существует где-то вне подростковых фильмов, а девчонки и правда завидовали Кате Беловой, было чему.

– Ага – продолжал парень – Вроде, от парня, с которым она в прошлый раз была – он обратился к радовавшейся девчонке – долговязый такой, с дредами – Девчонка закивала. – Ну так вот, парень её после беременности бросил, а Катя вернулась в наш город.

– Странно, – сказала радовавшаяся девчонка – я её ни разу тут не видела – А ты что скажешь, Коль? – обратилась она ко мне

В это время я все еще сидел в сугробе, пытаясь понять услышанное. Почему-то мне захотелось врезать этому парню, но вместо этого я поднялся из снега и побрел куда-то в сторону. Ребята что-то кричали мне вслед, но я не обращал на них внимания. В тот день пришлось еще изрядно выпить, чтобы выкинуть из головы эти мысли.

1
{"b":"832897","o":1}