* * *

Лука задержалась в моей комнате до утра.

Под утро бросил на неё слабый «сон»: не хотел будить своими сборами. Положил на подушку рядом с её головой похожий на тюльпан цветок — здесь его называли «женским сердцем». Подсуетился с ним ещё вчера, велел служанке принести его мне перед рассветом.

Та не задала вопросов, выполнила распоряжение, чем заслужила серебрушку. А я получил от неё любопытный взгляд: в этом мире не принято дарить цветы.

Ничего страшного.

Мне не впервой вводить новые традиции.

Штос-офицерша тихо посапывала, когда с караукой в обнимку я покинул комнату — в общем коридоре меня дожидалась нагруженная нашими вещами Вася.

* * *

Дилижанс отправился с главной площади Ой чётко по расписанию. Я выкупил в нём четыре места — заняли с Васелеидой всю лавку в хвосте экипажа. Путь предстоял долгий: почти трое суток — с учётом двух остановок для ночёвки в придорожных трактирах.

За прошедшую ночь я не сомкнул глаз — рассчитывал отоспаться по дороге. Бросил на отполированное до блеска деревянное сиденье купленные по подсказке Лукории подушки, пристроил у окна карауку. Положил голову на Васино плечо и громко зевнул, известив о своих намерениях пассажирок.

Задремал, едва дилижанс тронулся с места.

* * *

Ландшафты за окном перестали меня забавлять на исходе первого дня поездки. Поначалу я ещё разглядывал однообразные пейзажи заросших сорной травой полей. Но уже на второй день редко отводил взгляд от альбома с песнями Ильсинии Силаевой.

Несколько раз порывался побренчать на карауке. Отказался от этих попыток, сообразив, что грохот колёс — не лучший аккомпанемент. Ограничился бормотанием стихов и занесением в память рисунков с нотами: уже научился, глядя на них, слышать музыку.

* * *

За три дня поездки дилижанс опротивел мне больше, чем за пятнадцать дней корабль. Много раз я упрекнул себя за то, что не отправился в Реву верхом. Давно бы уже явился в столицу Ягвары и залечил оставленные седлом раны.

На негнущихся ногах выбрался из экипажа на конечной остановке. Заглянул в печальные глаза измученных не меньше меня лошадей. Только их усталый взгляд и не позволил мне обратить эту поставленную на колёса комнату для пыток в пепел.

* * *

На столичной остановке дилижансов мы пересели в двуместную коляску — тесную, дребезжащую, пропитанную кисловатым запахом дублёной кожи и лошадиным потом. Скомандовал вознице доставить нас в лучшую гостиницу города. В королевстве я не собирался экономить деньги: для того и приехал сюда — чтобы хорошенько покутить.

— Это точно лучшая? — спросил я.

Выбрался из экипажа, с сомнением рассматривал серебристый фасад здания.

— Не сомневайтесь, льера, — сказала извозчица. — «Столичная». Ничего лучше вы в Реве не найдёте.

Вася отсчитала вознице монеты — ещё в Ой наполнил деньгами её кошель. Взвалила на себя наши вещи: мне разрешила нести только меч и карауку. Не стал с ней спорить и отбирать сумки — кто я такой, чтобы нарушать местные традиции?

* * *

Номер в столичной гостинице нам обошёлся дороже, чем похожий в салоне госпожи Бареллы. Вот только к тому, что я обычно занимал в «Доме ласки и удовольствий», прилагались ещё и услуги пары компаньонок. Да и сами апартаменты в борделе нравились мне больше. Однако кухня местного ресторана меня не разочаровала. Местные блюда выгодно отличались от тех, что я пробовал на острове. А главное: никаких поднадоевших морепродуктов.

Смыв с себя дорожную пыль, мы сытно пообедали. И отправились по указанному на письме Лукории адресу. Я спешил выполнить данное штос-офицерше обещание — сразу по приезду в Реву доставить письмо её младшей сестре.

* * *

Мы без проблем отыскали в Реве дом льеры иль Гише-младшей — благодаря нанятой извозчице. Двухэтажный огороженный ажурным забором особняк прятался за деревьями сада посреди утопающей в зелени тенистой улочки. Не самое роскошное жилище из тех, что мы успели повидать за время недолгой поездки по столице королевства, но и не худшее.

Вымощенная красным кирпичом дорожка вывела нас через неохраняемый сад к дому. Жмурясь от пробивавшихся сквозь листву солнечных лучей, полюбовались на аккуратно подстриженные кусты. Насладились по пути заливистой трелью незнакомой птицы.

Яркий солнечный день.

Хорошая погода.

Прекрасное настроение.

Мы поднялись по широким каменным ступеням на крыльцо — ступали, не сговариваясь, в ногу. Поправили одежду. Я несколько раз решительно ударил по двери специально для этого подвешенным на уровне глаз металлическим молотком.

Нас не заставили долго ждать.

Внутри дома загрохотали замки, дверь распахнулась.

В нос мне ударил пьянящий запах жаренных кофейных зёрен.

Навстречу нам шагнула загорелая женщина с похожим на мощный клюв морской птицы мясистым носом — низкорослая: макушка её головы едва доставала до моего подбородка. Женщина сощурилась от яркого света. Чтобы посмотреть мне в лицо ей пришлось попятиться обратно вглубь дома.

— Боярин Кир Силаев с визитом в льере иль Гише, — отчеканил я.

Приосанился, выпятил грудь — ну точно как те солдатки, что маршировали на плацу в Ой. Придал лицу надменное выражение: я же боярин, а не простая морячка. Вдохнул запах кофе — вот чего мне в этом мире раньше недоставало!

— О как, — обронила женщина.

Заметил в её глазах растерянность и удивление.

— Мужчина, что ли?

Носатая опустила взгляд — уставилась на хорошо заметный характерный бугорок на моих штанах. Выпятил его, позволяя хорошенько рассмотреть. Жиденькие брови на лице носатой пришли в движение.

В доме раздался звон разбитой посуды, послышалась ругань.

Никак не отреагировав на шум за спиной, женщина произнесла:

— Ух ты! И правда, мальчонка. Хотя похож на бабу. Никогда таких странных мужиков не видала.

Её голос напомнил мне скрип колёс той коляски, на которой мы сюда приехали.

Носатая погладила ткань кафтана на моей груди, прикоснулась к кушаку. Ничуть не стеснялась. Подумал, что решит пошарить и в моих штанах, проверяя, не обманул ли её.

Но до подобного совсем уж откровенного хамства дело не дошло.

— А нарядили-то как! — сказала она. — Ну прямо вылитая иностранка! Даже меч на него повесили, затейники. Рика говорила, что в этот раз приготовила что-то особенное… Молодчина. Льера иль Гише будет ею довольна.

Носатая посмотрела на Васелеиду.

— Чего рано-то так пришли? — спросила она. — Куда спешили-то? Мы ждали вас только под вечер.

Вася и бровью не повела в ответ.

— Вас предупредили о нашем визите? — сказал я.

Почесал нос.

— Ещё вчера… — ответила носатая.

Замолчала. Всплеснула руками. Усмехнулась.

— А вышколенный-то какой! — сказала она после паузы. — Ну прям как с нормальной девкой разговариваю! Чудеса, да и только.

Вдруг словно о чём-то вспомнила: бросила взгляд вглубь дома, хмыкнула. Посторонилась. Открыла мне путь к источнику кофейного запаха.

— Проходи, разговорчивый. Не бойся. И ничего не трогай!

Покачала головой.

— Нет, ну надо же такое придумать! Как девка!.. Э! Ты куда?

Преградила Васе дорогу — слуга рода собиралась переступить порог вслед за мной.

— Ты-то куда лезешь, полоумная? — сказала носатая. — Спятила, или как? Нечего тебе делать в доме льеры иль Гише. Рылом не вышла! Дальше-то мы справимся и без тебя. Свободна, дурёха, можешь возвращаться. Но костюмчики у вас недурственные. Да уж. Передай своей хозяйке, что меч и одёжку мальчонки мы вернём завтра.

Конец первой части