— Но… я слышала, что у мужчин такая же…

— Такая, не такая — какая разница? Ты рассуждаешь, как ребёнок. Знаешь вообще, чем отличаются мужчины от женщин?

— У мужиков есть этот, как его…

— Причём тут их штуковина?! — сказала Белая. — Наше главное отличие в том, что у нас есть женская энергия. А у мужчин её нет. Совсем нет. Сообразила? Любой из них сразу подохнет, стоит нам только выплеснуть на него нашу женскую силу — никакая штуковина их не спасёт.

— Я… выплеснулась сегодня дважды, — сказала Чёрная.

— Не ты одна, подруга. Давно со мной такого не случалось. Расскажу кому-то — не поверят.

— Это точно.

Компаньонки рассмеялись.

— Так что не выдумывай глупости, — сказала Белая. — Девочке просто не повезло родиться уродкой. Представляю, сколько она из-за этого натерпелась. Но это не значит, что она не такая же, как мы. Понимаешь? А как она поёт! И эти её летающие картинки — в жизни ничего подобного не видела! Да только за это я готова простить ей любые штуковины между ног!

— Как думаешь, если она опять придёт в наш салон, выберет нас снова?

— Не знаю, подруга. Желающих с ней поработать теперь будет, хоть отбавляй. Как бы хозяйка нас не задвинула и не подсунула ей в следующий раз своих любимиц.

— Но ведь девчонка может потребовать именно нас, — сказала Чёрная.

— Может, — сказала Белая. — Но ради этого, подруга, утром нам придётся хорошенько постараться.

Брюнетка не успела ей ответить: я бросил в компаньонок «сон».

Мне было интересно слушать их откровения.

Но я планировал немного поспать.

Заклинание подействовало мгновенно. Женщины закрыли глаза, растянулись на диване. Нужно было бы встать, уложить их в удобные позы. Но мне было лень это делать. Пару часов полежат и так.

Бросил плетение на дверь — не захотел, чтобы нас беспокоили.

По привычке проверил количество маны в ауре. Резерв был заполнен почти полностью. Недоставало лишь тех крох, что я потратил ночью — уже после возвращения в комнату. И это несмотря на то, что во время своего выступления я полтора часа почти без перерывов разбрасывался иллюзиями!

Интересно, сколько бы увидел сейчас маны в резерве, если бы вчера не поленился и слил часть магической энергии в семурит?

Улыбнулся.

Ладно. Проверю в следующий раз. И без того всё прошло замечательно.

Мой ночной эксперимент увенчался успехом.

Глава 19

Утром Чёрная и Белая доказали, что не пропустили мимо ушей то, чему учил их вечером. Порадовали меня своей активностью. Опыта в работе с мужчинами им, конечно, пока недоставало. Но есть ли на острове женщины, чьи навыки лучше? Я в этом сомневался.

Поощрил компаньонок «бодростью», накормил завтраком.

Бросил на себя отрезвляющее плетение: развлечения закончились.

* * *

У выхода из «Дома ласки и удовольствий» меня встретила госпожа Барелла — румяная и улыбчивая. Хозяйка борделя велела компаньонкам, что вели меня под руки, возвращаться на рабочие места. На куклу не смотрела — только мне в глаза. Представляю, чего ей это стоило.

Поинтересовалась, всё ли мне понравилось в её салоне, получилось ли у её тружениц исполнить мои фантазии. Заверила, что она и её «девочки» будут рады меня видеть вновь в любой день, в любое время. Что двери салона для меня всегда открыты.

Обращение ко мне в её утренней речи сменилась с покровительственного «дорогая» на уважительное и даже слегка заискивающее «госпожа».

Понял причину перемены в поведении хозяйки борделя, когда женщина заговорила о моём ночном выступлении. Госпожа Барелла долго восхваляла мой талант. Выразила восхищение теми чудными видениями, что я оживлял при помощи своего голоса. Сожалела, что не владела языком, на котором я пел, но заверила, что каждое слово моих песен нашло место в её сердце.

Она так долго меня превозносила, что невольно стал ждать от неё предложения руки и сердца. По моему опыту именно таким поворотом обычно завершаются длинные восторженно льстивые женские речи. Много раз проходил и такое. Слушая госпожу Бареллу, воскрешал в памяти стандартные отговорки: зачем придумывать новое, если есть доводы, проверенные временем.

Но хозяйка борделя не снизошла до крайностей. За что был ей премного благодарен. Ограничилась лишь заискивающими речами, влюблённым взглядом и тем, что, глядя на меня, раскраснелась, точно неопытная девица. Обнялась со мной на прощание.

— До сегодняшнего дня я старалась каждые пять-семь дней наведываться в наш Городской театр, — сказала она. — Но после того, что видела и слышала этой ночью, вряд ли заставлю себя пойти туда снова. Сомневаюсь, что увижу и услышу там что-то, подобное вашему выступлению, госпожа. Со мной согласятся всё, кому улыбнулась удача оказаться сегодня в моём салоне.

Хозяйка борделя огляделась.

И добавила, понизив голос:

— Госпожа, я буду безмерно рада, если вы посетите мой салон снова. Если мне посчастливится вновь услышать вашу музыку, насладиться вашим пением, увидеть те чудные картинки, что точно живые кружат в воздухе, обещаю: две любые мои девочки будут обслуживать вас всю ночь… бесплатно. Ужин и завтрак — тоже за счёт заведения. Возвращайтесь, госпожа. Когда захотите. Знайте: не только вы нас, но и мы вас тоже сможем порадовать.

* * *

Я решил отвезти Мышке подарок до того, как займусь поисками временного жилья в общей части города. Уже убедился, что на куклу многие женщины неверно реагируют: та мешала им воспринимать меня всерьёз. Потому до встреч с хозяйками съемных квартир и комнат задумал избавиться от игрушки.

Забрался в экипаж к дежурившей неподалёку от борделя извозчице, велел той ехать в семнадцатый квадрат — так называли квартал, где жила семья Варлаи Силаевой. Настроение у меня после ночи в «Доме ласки и удовольствий» было самое распрекрасное. А отношение к миру, в котором довелось воскреснуть, стало уже не столь однозначно негативным.

До нужного квадрата добрался быстро — воспоминания о недавних развлечениях не позволили заскучать. Прикидывал, вернусь ли в бордель вновь. И если пойду туда снова, то когда.

Коляска остановилась у массивных ворот.

Спрыгнул на землю. Рассчитался с возницей.

Известил о своём появлении отвечавших за ворота стражниц.

Предъявил им полученный от Росли пропуск — металлический жетон с изображением герба рода Силаевых. Протиснулся за крепостную стену через калитку.

Под прицелами взглядов слуг боярского рода направился к дому Варлаи.

Не в одиночку — словно под конвоем: две молчаливые воительницы шагали следом за мной.

Повстречал не меньше десятка женщин, пока шёл по кварталу. Но ни у одной не увидел на лице улыбку. Слуги выглядели хмурыми, чем-то подавленными. Поглядывали в мою сторону с нескрываемым подозрением. Складывалось впечатление, что либо мне здесь не рады, либо стены квадрата осадили враги.

Неужели кто-то проведал о моём походе к Меркуле?

Заподозрили меня в смерти боярыни?

Как я умудрился выдать себя, где наследил?

Поморщился, представив, как буду объясняться перед Силаевыми. Вообразил, как встретит меня сейчас Варлая — сцена в голове нарисовалась не самая приятная. Даже замедлил шаг.

Подумал, что может не стоит являться боярыне на глаза? Передать мелкой куклу через слуг? Сомневаюсь, что Варлаю не расстроила смерть старшей сестры; и что без веских доказательств Силаева поверит в причастность Меркулы к злоключениям Мышки.

Стоит ли добровольно лезть в осиное гнездо?

Я покосился на своих вооружённых спутниц. Усмехнулся: представил, как буду играть с ними в догонялки. Не сомневался, что выиграю; но желание бегать в это ещё недавно казавшееся прекрасным утро не чувствовал.

Ладно.

Не вижу смысла медлить.

Погляжу, какую встречу мне приготовили.

* * *