– Внимание! Вни-мание! Его Высочайшее Высочество – Король VI! – пригласил на сцену правителя.
Толпа недовольно загудела, но глас её был заглушен мощными динамиками. Высочайшим и справедливейшим указом Короля, для поднятия духа подданных, такие колонки размещались ко всякому его публичному выступлению. Король не слышал ни динамиков, ни гула толпы – так далеко от них располагалась трибуна, хотя, может быть, он был просто непоправимо ветх и глух, как и капитал, который он представлял.
– Браво! Брависсимо! Виват! – доносились исступлённые крики фальшивого восторга интеллектуалов.
Светоч ЮША Inc. скривился – политтехнологии здесь застряли в прошлом веке, а про имиджмейкеров наверняка даже и не слышали. Хорошо, что через семь часов полёта он вновь окажется в кампусе своего родного института.
Под тяжестью ответственности за финансовое здоровье страны Король говорил невнятно и с трудом. Толпа продолжала недовольно гудеть, динамики заглушали её шум голосом правителя:
– Наши злопыхатели… Они увидят… Мощь… Величие… Рад представить… Жемчужину короны… Это событие… С золотых времён… Со старой доброй колониальной эпохи… Возвернуть утраченное…
Лучший оратор из лучшего института глянул на часы, вежливо кашлянул. Король споткнулся на полуфразе и заторопился – он помнил, что ещё необходимо переговорить насчёт очередного транша кредитной помощи.
– Никто не представляет… Мы держали в строжайшей тайне… Итак!
Наконец Король вытер со лба проступивший пот, с облегчением опустился на трон. Спустя минуту из-за мыса показалось то, ради чего все здесь собрались. Материальное воплощение истинного островного величия и гордости за исхудавший призрак власти над океанами. Огромный, белый как перина, океанский лайнер. Жемчужина Короны. Построенный на коммерческую помощь в виде льготных кредитов Международного фонда содействия бывших патронов ЮША Inc., он являл собой истинно капиталистическое зрелище.
«Равенство» – гласила надпись на его борту. Светоч нахмурился и глянул в сторону Короля. Король близоруко прищурился, попросил бинокль, брови его поползли вверх. Первый помощник задрожал крупной дрожью, второй – хлопнулся в обморок; третий, не отвечающий за название корабля, поняв, что карьерный рост его возобновился, почувствовал небывалый душевный подъём, побежал за краской.
Толпа зашевелилась, в каждой руке появились смартфоны, защёлкали затворы: «Равенство» заглянуло в их страну. Лайнер был огромным и шикарным. Казалось, что взорвали золотую гору и самую тяжёлую и большую её часть заставили плыть по океану.
Даже непримиримо настроенные рабочие на секунду почувствовали пронизывающий ветерок гордости – довольно холодный, вышибающий мутную слезу; затем с новой силой принялись гудеть, видя собственными глазами украденное, с помощью легальных мошеннических финансовых инструментов инфляции, своё благополучие. Интеллектуальная элита в дружном порыве вытянула селфи-палки и принялась фотографировать самих себя на фоне. Вспыхнуло несколько ссор из-за испорченных кадров.
Когда «Равенство» причалило к пристани, третий помощник, не забывая оглядываться на Короля, лично взлетел по трапу на судно и принялся распекать матросов. Вскоре две фигуры спустились на верёвках вниз, исправлять имя корабля. В работу включились спецслужбы. Произошёл временный сбой в работе смартфонов, заблокировавший работу камер и повредивший внутреннюю память. Подтверждая высокие стандарты сервиса, на все смартфоны, подвергшиеся неожиданному сбою операционной среды, от корпорации-производителя, базировавшейся в ЮША Inc., пришли сообщения с искренними извинениями и уверением, что специалисты уже ищут решение проблемы, но, к сожалению, данные восстановить не удастся.
Светоч удовлетворённо положил телефон в брюки и цокнул: всё всегда надо делать лично.
Суета и ажиотаж быстро спали. Интеллектуальная элита в полном составе прошествовала на борт «Главенства». Король в расстроенных чувствах, ободряемый похлопываниями по плечу и спине светочем ЮША Inc., уехал в загородное поместье, а лайнер покинул порт. Направлялся он в трансатлантический переход к бывшей колонии.
Лишённый эпилептической клиповости, величественный пейзаж бескрайнего океана быстро наскучил. Он не мог долго удерживать внимание пассажиров верхних палуб. Они стали расходиться по каютам, предвкушая целую неделю неудержимого веселья.
На нижних палубах никто не уходил. С тяжёлым сердцем покидали они свою иссушенную, обездушенную Родину. С острой тоской и неясной надеждой на будущее смотрели на дымку удаляющихся островов. То были самые обыкновенные люди, желающие обычной жизни вместо искусственной пестроты перевёрнутого с ног на голову и вывернутого наизнанку цивилизационного мира.
***
Вполне естественно, что на таком огромном корабле верхние две палубы полностью были заняты цветом западной нации. Все они в той или иной степени являлись гендерно-улучшенными, что соответствовало новым философским гмо-представлениям о человеке как об уникальном надвиде «сверхчеловек». Помимо этого, все они обладали безусловной личной свободой, разбавленной понятиями о достоинстве, не стеснённом архаичными границами лицемерной морали или, тем более, совести. Без этих обязательных качеств они не смогли бы добиться как яркой славы, так и высокого положения в цивилизационном обществе.
Помимо элит на второй палубе некоторую часть кают удалось занять и менее радикальным слоям общества, стоявшим на грани дозволенного: гомосексуальные, трансгендерные, свингерные, инцестные и другие традиционные семьи.
Были и такие, о каких старались не упоминать, стыдливо включая для них в анкеты подпункт «другое». Все они, как предки многовековых притеснителей равенств и свобод, не принеся извинений и не изменив свой порочный уклад жизни в угоду современным ценностям, представляли собой угрозу нацбезопасности, а потому не поднимались выше огороженной, тщательно охраняемой третьей палубы.
Поскольку океанский лайнер был построен в соответствии с высочайшими корпоративными стандартами качества, а маршрут разработан при участии лучших морских навигаторов – советников ЮША Inc., то он полным ходом наткнулся на рифы; сверхпрочный металл, выплавленный невидимой рукой в горниле рыночной экономики, дал слабину. Пробоина оказалась большой, и вскоре «Главенство» должно было пойти ко дну.
Поданный сигнал «SOS» мгновенно ушёл в кабинеты воротил финансовых рынков, где ему должна была быть дана оценка влияния на накопленные капиталы и котировки ценных бумаг. Тут же были предприняты превентивные меры защиты для сохранения финансового спокойствия, а уже затем сигнал перенаправили в службы спасения для оказания незамедлительной и безотлагательной помощи терпящим бедствие. Действия были утверждены и проработаны, возможные риски оценены и признаны низкими, а потому попавшим в затруднительную ситуацию пассажирам опасаться было нечего.
Начавшаяся было паника с истинно островной невозмутимостью была пресечена после десяти одиночных выстрелов в воздух и нескольких очередей, чуть выше голов представительной публики.
– Первыми женщины и дети! – разнёсся зычный голос помощника капитана.
– Женщины и дети! – повторил он правило неизменного сотни лет устава.
Дети, спасая свои жизни, не забыв захватить тяжёлые чемоданы, ринулись к первоклассным шлюпкам, со всеми удобствами и обязательной точкой доступа в интернет через спутники на орбите; все они были хорошо осведомлены о своих правах, рассказанных им ещё в подготовительных классах начальной школы.
– Без вещей! Всё застраховано! – гаркнул помощник.
Публика зароптала: «Невиданная жестокость! Недопустимо! Даже здесь, посреди Атлантического океана, общецивилизационные ценности должны строго соблюдаться!»
Помощник капитана закусил чёрные усы. Что правда, то правда. Сквозь зубы он бросил матросу:
– Пустить.
Вскоре три шлюпки с детьми были спущены на воду. В их богато отделанное нутро поместилось ровно шестьдесят семь детей с первой и второй палуб и сто тринадцать чемоданов. Погрузившись в воду, шлюпки опасно закачались, грозя в любую минуту зачерпнуть океанской воды и затонуть раньше, чем «Главенство». Но истинные дети эпохи не готовы были к такому исходу. Лайнер мог утонуть, но они обязаны спастись со всеми своими сбережениями. На их окрик помощнику капитана пришлось приказать спустить дополнительно ещё две пустые шлюпки, для перегрузки части вещей. Корабль тонул. За всей суетой снизу наблюдали пассажиры прочих палуб, быстро и без проволочек (благо команда корабля была сметена их напором и не мешала спасению) погружавшиеся в анахроничные резиновые шлюпки, с плоскими и твёрдыми скамейками, без каких-либо удобств и интернета.
