Конец октября в средней полосе России. Сыро. Пасмурно. Уныло. Типичный провинциальный городок N жил своей неказистой жизнью. Несколько облезлых «хрущёвок» в центре довлели над частным сектором на окраинах. Жители с нетерпением ожидали приход нового 2019 года, возлагая на него всю полноту ответственности за личное и общественное благополучие.

Вадик Иванов, тридцатилетний, худощавый, сутулый, местами небритый оперативник, возвращался после обеда в участок. Был он весел и задорен, что без сомнения являлось следствием полученного с утра аванса.

В кабинете следователя Макарова, пятидесятилетнего седого крепыша, поперёк себя шире, Вадик занимал отдельный письменный стол. В старые рассохшиеся деревянные оконные рамы тянуло сквозняком, который легонько раскачивал следственные материалы, закреплённые разномастными магнитами на доске возле стены.

Следователь, похоже, так и не ходил обедать. Сидел за столом, и устало смотрел в монитор компьютера. С доски тихонько соскользнул на пол портрет потерпевшей Сидоровой. Вадик подошёл и подобрал. Придирчиво оглядел доску и вернул беглую улику на место. В верхнем ряду находились любительские фотографии четырёх пропавших старушек, а в нижнем – двух подозреваемых.

Макаров потёр лоб и заметил Иванова:

– Докладывай, что надумал.

– Докладываю: рубли к рублям, доллары к долларам, – козырнул Вадик.

– Шутник!

– Да, где уж мне, – оперативник указал пальцем на первого подозреваемого: – Череда в больнице с переломом тазобедренного сустава уже два месяца и еще на два минимум, – перевёл палец на вторую фотографию: – Евлампьев снят с поезда за мелкую кражу и возвращен в родную колонию, без права визита к маме.

– Не могу поверить! Отсидел пять лет и до дома не доехал, обратно вернулся.

– Судьба шутит.

– У нас снова нет подозреваемых. Придется начинать все сначала, – тяжело вздохнул Макаров.

Вадик расстегнул куртку, снял и повесил на крючок на стене, присел на стул перед следователем:

– Что у нас есть? Заявление от соседей о пропаже четырех одиноких старушек. Чего у нас нет? Ни трупов, ни свидетелей.

– Какой мотив? Все вещи на месте. Денег у них отродясь не было. В криминале не замешаны. Даже не собачились ни с кем в последнее время.

– Наследников нет. Делить нечего. Объединяющий фактор – знакомы между собой.

– Здесь все между собой знакомы. Так или иначе.

– Значит, нужно расширять поиски.

– Неучтенные иногородние родственники? Не хотелось бы, но придётся обратиться за помощью к общественности, – мрачно пошутил Макаров.

Вадик, как будто ожидая в любую минуту команды «отбой», не торопясь достал из кармана мобильник и воспользовался быстрым набором:

– Марья Филипповна, здравствуйте! Это Вадик Иванов. Да, я по-прежнему оперативник, вашими молитвами. Нам снова нужна ваша помощь!

Следователь мужественно протянул руку и забрал телефон у подчинённого:

– Здравствуйте, Марья Филипповна! Да. Да. Да. Мы тоже додумались. Да. Да. Да. Вы предупреждали. Евлампьев снят с поезда за мелкую кражу. Да. Да. Череда давно в больнице. Да. Как его фамилия? Уже записываю. Последний адрес. Записал. Кем приходится пропавшей Сидоровой? Да. Спасибо, Марья Филипповна! До свидания!

Отключив телефон, Макаров быстро, как ядовитую змею, передал Иванову его собственность, достал из кармана носовой платок и вытер со лба пот. Общение с Марьей Филипповной далось, как всегда, тяжело:

– Почему она тоже не пропала?

– От нее дождешься, – ухмыльнулся Вадик.

Макаров перевёл дух и сосредоточился на деле:

– У пропавшей Сидоровой, оказывается, есть внук, Владимиров Сергей Андреевич, 26 лет. Проживает и работает в столице. По официальной версии, в последний раз гостил у бабушки прошлым летом.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.