— Ты не простой человек.
— Только что Инквизитор заявил обратное. Я не тёмный. Я не часть церкви. Я простой человек.
— Мы можем ходить по кругу миллионы лет, но результата от этого не будет. Пока мы здесь — там гибнут люди. И в твоих силах им помочь.
— Путём собственной жертвы? Нет, ваше Святейшество, я на такое пойти не могу. У вас есть командоры, есть Инквизитор, есть огромная армия служителей Света, способных уничтожить любую тёмную заразу этого мира. Они справятся, нет сомнений.
— Неужели всё дело в артефактах? — после паузы спросил Папа. — Ты готов позволить погибнуть целому городу из-за банальной жадности?
— Дело не в артефактах, ваше Святейшество. Дело в отношении. Я не знаю, по какой причине, но меня не воспринимали как человека. Только как предмет, что должен выполнять свои функции. Закрывать разломы, туманы Фарафо, искать обращённых среди высших слоёв общества. Не человек — функция. С меня даже статус «смертника» не сняли, хотя церковь Света прекрасно понимала, что к тёмным я не имею никакого отношения. Почему? Потому что так ей было удобно. Потому что так можно двинуть пальчиком и мальчик тут же побежит выполнять приказ, не смея отказаться. Я не понимаю причин такого поведения. Ведь куда проще договориться. Но нет, церковь Света не привыкла договариваться. Она привыкла приказывать. Вот только Инквизитор только что показал, что больше приказывать мне вы не имеете права — император Заракской империи вернул меня в мир живых. Меня, светлого эрцгерцога Валевского. И вновь, вместо того чтобы нормально договориться о том, чтобы закрыть Волну, которая угрожает не только Цитадели, но и Аль-Хорезму, служители Света начинают приказывать. Ты должен! Ты обязан! Это твой долг! Нет, ваше Святейшество, моего долга здесь нет. Моя обязанность — защищать свой город и людей, что там живут. То, что я сейчас нахожусь в Цитадели — чудовищная ошибка, которую я собираюсь исправить в самое ближайшее время. Как видите, артефактов здесь нет. Они — отдельная история. Я до сих пор считаю их своей собственностью, которую Цитадель неправомочно у меня изъяла, однако мне уже заявили, что мои предметы останутся в сокровищнице до конца времён, так что смысла обсуждать этот вопрос больше нет. Хочу только сказать, что я не работаю с теми, кто у меня что-то украл.
— Ты смеешь угрожать Цитадели? — в голосе Папы впервые появились эмоции.
— Я смею говорить Цитадели правду, не пряча её за страхом всё потерять.
Послышался взрыв и Папа покачнулся. Главе церкви Света стало нехорошо и ему пришлось опереться о стену, чтобы не упасть. К обладателю пёстрой мантии бросились церковники, но не Инквизитор. Это существо как стояло истуканом всё время, так и продолжило стоять. Разве что с меня взгляда не отводило. Неожиданно Инквизитор произнёс:
— Только что погиб один из командоров. Оставшаяся тройка не справится с Волной и явившимся воплощением Скрона. Помощь, что мчится сюда со всех ног, не успеет. Цитадель падёт.
Я не услышал интонаций вопроса или просьбы, так что промолчал, ожидая продолжения. Оно последовало — Инквизитор в мгновение ока очутился рядом со мной. Пылающие Светом глаза проникали в самую глубину моей души, но на этот раз тьмы в ней не было. Мне удалось выстоять и выдержать напор сильной твари. Печалило одно — «Анализ» вновь показывал своё бессилие. Нужно больше «Усилителей».
— В тебе нет тьмы. В тебе есть гнев, злость, разочарование. В тебе есть уверенность. Что ты хочешь, чтобы спасти Цитадель и тех, кто ещё жив?
— Официального признания меня не смертником даже с вставленным камнем «Золотистый купол защиты», все мои артефакты, а также всё, что есть у Цитадели по первому императору. Информация, предметы, архивы, слухи. Всё!
— Почему первый император? «Поглотителем» владел не только он.
— Хочу понять, каким образом он делал то, что делал. Как закрывал разломы, оставаясь при этом в нормальном виде? Как объединил людей? Как высвободил эти земли? Как основал церковь Света? Вот уже пять месяцев я тыкаюсь носом в потёмках, натыкаясь на одни и те же грабли. Да, собственные шишки гораздо доходчивей обучают, чем информация из учебников, но рано или поздно это меня убьёт. Мне нужны знания, но Цитадель вцепилась в них, как в нечто, что может попрать сами устои церкви Света.
— Знания — понятно. Для чего предметы?
— Они неотъемлемая часть знаний. Нельзя научиться пользоваться условным арбалетом, не имея этого самого условного арбалета.
— Возвращай камень и отправляйся на площадь. Ты получишь всё, что желаешь.
— Это решение Цитадели?
— Это решение Света!
— А есть разница? — не удержался я от вопроса.
— Есть. Выполняй свою часть сделки, эрцгерцог Валевский.
Инквизитор умолк и вновь телепортировался к Папе. Тому уже стало легче, хотя бледность с лица не уходила. Мгновением спустя камень вернулся на своё законное место, а вокруг меня образовался защитный купол. Я едва не выдохнул, насколько напряжно оказалось стоять абсолютно беззащитным. Купол, как показывает практика, тоже не панацея от всех бед, но с ним хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне есть. Нужно внутрь купола добавить «Магический доспех» и тоже сделать из него восьмигранник. Эти две защиты будут дополнять друг друга идеально.
— Забаррикадируйтесь и никого к Папе не пускайте. Я быстро, — предупредил я и побежал обратно на площадь. Смысла носиться за каждым кроном нет — если уничтожить портал, то Волна захлебнётся сама собой. Главное решить проблему с огнём.
Когда я выбежал на площадь, первым делом осмотрелся. На стенах оставались единицы защитников. Да и самих стен почти не было. Огромная лавина тёмных тварей прорвала защиту и ринулась прочь из Цитадели в город. Где-то за стеной мелькали магические вспышки тех, кто пришёл на помощь церковникам, но почему-то у меня имелась твёрдая убеждённость в том, что особой опасности маги Аль-Хорезма для этой Волны не представляют. Потому что она уникальная. Потому что она сильная. Трое командоров, что орудовали своими огненными мечами, выглядели уставшими. Движения были не такими быстрыми, как тридцать минут назад, твари умирали уже не десятками, а единицами, высшие иерархи Цитадели пропускали слишком много укусов и, если судить по оплавленным доспехам, плевков предводителя тёмных. Тварь с головой козла даже не думала уходить от портала, словно оберегала его, а поток тварей не утихал ни на мгновение. С моими появлением ситуация чуть выправилась — «Лечебная аура» добралась до командоров и портала, полностью блокировав действие кронов. Силы Света сразу же этим воспользовались. Их не тревожили кроны — их целю являлось воплощение Скрона. Вся тройка ринулась вперёд, словно в последнюю атаку, но она сразу же захлебнулась в огненном вихре. Тёмный не зевал и не желал быть насаженным на вертел. Он защищался, причём со знанием дела. Командорам пришлось воткнуть мечи в камни, чтобы не унестись прочь мощным потоком огня, а когда пламя закончилось, в ход пошли длинные лапы козлиной головы, что мощными ударами отправила двух командоров в полёт. Но третий остался на месте. Он подскочил к воплощению Скрона и мгновением спустя огненный меч очутился в похожем на гнилостный волдырь утолщении.
Видимо, в этот момент Папа дёрнулся ещё раз — из прыща хлынула неприятная зелёная гниль, что обрушилась на командора и едва ли не в мгновение ока превратило его в обваренный скелет. Броня растворилась, плоть истлела, только кости оказались невосприимчивы к этой заразе. Прожгло даже камни, куда останки командора и рухнули. Воплощение Скрона умело защищаться.
Тройной «Рывок» донёс меня до цели раньше, чем та обратила на меня внимание. «Лечение» твари не понравилось. Оно начало разворачиваться, чтобы окутать меня огнём, но не успело — очередной «Рывок» подбросил меня в воздух и, оказавшись в непосредственной близости от вари, я применил своё единственное оставшееся оружие. Перчатка из мифрила врезалась в грудь тёмной твари и с лёгкостью вырвало из неё тёмное сердце. Нет, не сердце — огромную сущность, что тут же отправилась в инвентарь. «Поглотитель» вспомнил о своём предназначении и, пока я летел обратно на землю, разобрал явившегося монстра на составляющие. Осталась лишь одна козлиная башка, с которой, по всей видимости, ничего взять не получалось. Приземлившись, я очутился в непосредственной близости от портала. Кроны замирали под действием «Лечебной ауры», и довольно быстро законопатили проход.
